Принцип "Земля" - Максим Казаков

— Ладно. Я ей сейчас сама позвоню. Она просто не знала, что мы Глеба в садик отдали.

— Ты же в деканате была? Че тебе Натан-то рассказывал?

— Европу, оказывается, закрывают?

— Полностью?

— А ты не в курсе? Полностью! Натан говорит, Панкрат Андреевич чуть не поседел на совете, когда услышал, что его Европу все-таки порезали. Даже поругался с Савелием Ильичем.

— С ним разве можно поругаться? Он же всегда спокоен, как три сытых удава.

— Ну, в общем да. Как и положено руководителю. Потом на кафедре они отпаивали Панкрата Андреича чаем. Семеныч с высоты своего опыта убедил его, что это не самое страшное. На кафедре только об этом и разговоры. Они же сейчас распределяют студентов, кто на Европу ездил. Кстати, пятикурсников собрать не могут.

— А из нашего потока не многие ездили на Европу.

— Ну, да. Я помню.

— Ты узнай у Тамилки, что там у нее такого? Не из-за Европы же она такая не своя, — улыбнулся Ярик.

— Ну, привет, подруга!

— Ой, привет! Ну, вот. Мы, наконец, опять можем ходить с тобой по магазинам вместе, — сказала Тамилка, обняв подругу.

— Вчера с тобой поговорили, а потом я подумала, как здорово, что ты предложила встретиться здесь.

— Ну, ты, Нонн, даешь! Конечно, здорово! Сколько можно дома сидеть?

— Я еще потом подумала, что уже нечего одеть. Так что тебе сегодня полно работы.

— Ну, только если много! — многозначительно сказала Тамилка. — Придется сделать оптовую скидку за услуги стилиста.

— Но сначала ты мне все расскажешь, — перебила ее Ноннка.

— Все, что?

— Я пока не знаю, что. Но Ярик мне вчера сказал, что ты какая-то странная была. Не слишком многословная.

— А обычно я слишком? — возмутилась Тамилка. — Ну, я ему еще скажу. Ладно. Пролетели. А он у тебя, слушай-ка, становится проницательным. Не иначе на работе с одними бабами целыми днями трещит.

— Так! Не переводи тему! У тебя-то что происходит?

— Да уже все нормально. Просто мы с Митькой поскреблись маленько. Вчера, кажется, все рассосалось.

— Это со всеми бывает. Без этого, во-первых, скучно, во-вторых, мужиков без этого не воспитаешь. Сядут и едут!

— Да оно понятно. Главное, чтоб не слишком часто. А то решит, что стерва, и… Ну, в этот раз мы прям вдрызг, конечно.

— Не! Нормально?! «Поскреблись маленько» — это у тебя, когда «вдрызг». Ты уж как-то определись?

— Ну, началось с того, что…

Тамилка рассказала Ноннке все, как было, и что вчера они после двухдневной разлуки помирились. По ходу беседы они обошли все бутики, присмотрели несколько шмоток Ноннке, Тамилка и себе подобрала обновочку. У обеих сложилось впечатление, что день крайне удался.

— А я на будущий год решила восстанавливаться. Поэтому вчера ты меня не застала дома. Я ездила в универ наводить справки, — поделилась Ноннка.

— Да ты что, мать! Ну, ты осмелела, я смотрю.

— Ну, надо же высшее-то получить. Уже как-никак половина-то диплома есть. А там глядишь, и снова за лопату. Ох! Соскучилась! Хочу! — замечталась Ноннка. — Как представлю, комары, лопата, никакого маникюра… Костер!

— Ну, так ты можешь и не восстановившись еще поехать летом с нами.

— Нет. Пока не могу. Глеб еще совсем малой. Через пару лет его уже можно будет отправить к бабушкиным комарам, а самой уж… В этом году Ярик хочет выбраться.

— Я уже слышала. Он все начальство уже доконал, хочет, чтоб открыли Африку.

— Я тебе больше скажу. Если универ ее не откроет на бюджетной, Ярик накопит денег и откроет за свой счет.

По ходу беседы они дошли до остановки и дождались подходящей кареты. Продолжили уже по дороге в детский сад, куда Нонна торопилась, чтобы забрать сына.

— Давно с тобой не попадали вместе на обед.

— Это да! — ответил Натан. — Чаще приходится одному, причем в армейском темпе.

— Ты еще помнишь этот темп? — удивился Семеныч.

— Ты шутник! Такое на всю жизнь!

Натан Саныч и Семеныч зашли в университетскую столовую и заняли очередь.

— А я все то в другом корпусе оседаю, то иногда просто времени нет, — продолжил Натан тему, почему им редко удается пообедать вместе.

— То всего две пары, или к третьей, — поддержал Семеныч.

— Ну, это тебе так можно. Я все время на работе.

— Декан, однако! Зато как звучит! — улыбнулся Семеныч, поддерживая друга.

На какое-то время их вниманием завладел выбор блюд и душистая раздатчица, явно вчерашняя выпускница кулинарного техникума, еще не успевшая заматереть, окрыситься и заматериться на одних и тех же посетителей.

— Анатолий, почему ты не хочешь взять его в свою группу? — вдруг перевел тему Натан, когда они разместились за столиком. — Численность группы у тебя позволяет, ты ходил и большим составом. Пусть это было давно, и ты был моложе…

Семеныч не сразу уловил, о чем речь, но после понял, что имеет в виду Натан, и о ком он говорит.

— Давно, не давно! Это не важно. Натан, ты же знаешь. Если я не вижу человека рядом с собой, то я не возьму его с собой. Точнее я не пойду с ним.

— И в этом правиле не может быть исключений?

— Это правило меня ни разу не подводило! С чего тогда в нем появиться исключениям?! А чего ты уже какой раз мне его сватаешь? Мы же уже сформировали группы.

— В тех составах появились изменения.

— Кто их внес?

— Это рекомендация Савелия Ильича.

— Хм… Все понятно. Только это ничего не меняет. Ты же понимаешь?

— Слушай, ну Стоялинцев же выдержал даже пять лет. Все остальные сходят до конца второго курса. Отличник!

— Это мелочь. У меня в группах, сам знаешь, процент троечников больше, чем у других. Это для меня не критерий. А то, что он дожил до диплома, это не благодаря отсутствию моих стараний. Ты сам знаешь, как оно было. Слушай, не смотри так на меня. Савелий Ильич рекомендовал, как ты говоришь, — Семеныч сделал акцент на слове «рекомендовал» с хорошей паузой, намекавшей на то, что рекомендацией можно воспользоваться, а можно и не воспользоваться.

— Нужно как-то аргументировать.

— Так и аргументируй. Семеныч против. А уж почему Семеныч против, это ты не обязан аргументировать.

Натан Саныч и сам мог бы припомнить неудобные моменты, когда ему приходилось как-то замять разговор в присутствии Стоялинцева, чтобы потом продолжить его в другом месте. Но что крутилось в голове у Семеныча, он, конечно, знать не мог.

Через небольшую паузу Семеныч добавил.

— В любом случае, Ильич не может утвердить мой список без моего согласия. Тем более я не помню, чтоб Стоялинцев сам ко мне обратился, включить его в группу.