Полоса препятствий - Иван Стрельцов

Мирзо рассказывал о своих «подвигах» с увлечением, в отблесках костра его лицо играло разными оттенками, как будто огонь внимал его словам и подыгрывал рассказчику. Юноша преображался в мгновение ока, печально-пепельное его лицо вдруг сверкало воинственными искрами, по нему пробегали сполохи прошедших битв.

Пророк неподвижно сидел в дальнем углу палатки с прямой спиной и закрытыми глазами, было непонятно, то ли он спит, то ли внимательно вслушивается. Его побратим Турпал, наоборот, с широко раскрытыми глазами слушал Мирзо. Юнец безбожно врал; возможно, ходивший в глубь России Таймураз Хадышев и не обратил внимания на некоторые неточности, но проживавший поблизости фельдшер знал истинную правду о диверсиях «неуловимых мстителей».

Первый раз они действительно подорвали БТР, погиб механик-водитель и получили ранения семеро солдат внутренних войск, в последующие три диверсии действительно пострадали грузовики. Да только не особо удачно: то ударная волна, вместо того чтобы разорвать на куски наехавший на заряд автомобиль, направляла всю свою смертоносную мощь по дренажной трубе, то взрыв происходил уже позади грузовика (не совсем верно было выставлено реле кратности взрывателя). А так называемый расстрел колонны и вовсе стал настоящим посмешищем. Боевики, не желая зря рисковать, открыли огонь из гранатометов с предельной дальности. В результате самоликвидаторы реактивных гранат сработали за двадцать-тридцать метров до машин. Колонна остановилась, и федералы залегли, но ни раненых, ни, тем более, убитых не было. А дружная стрельба изо всех видов вооружения в направлении пусков гранатометов и вовсе отбила желание продолжать бой.

Поэтому Турпал слушал и невольно украдкой улыбался. Несмотря на то что Мирзо воевал не один год, он по-прежнему оставался мальчишкой, которому свойственно зазнайство. Разомлев от тепла костра, Садыков неожиданно подумал про разошедшегося паренька: «А ведь я в его годы прилежно грыз гранит науки и гонял мяч за команду училища». Постепенно монотонный голос Мирзо ослабел за пеленой сна…

Проснулся Турпал от толчков в плечо. Это был ночной рассказчик Мирзо.

— Подъем по камере, выходить на утреннюю побудку, — дурным голосом заорал ему на ухо молодой моджахед.

Турпал толчком в грудь отшвырнул от себя юнца, мизинцем прочистил оглохшее ухо и зло буркнул:

— Твой поганый язык сам тебе определяет судьбу. — Широко зевнул и шагнул к выходу.

Ночная вьюга разогнала тучи, и теперь в небе ярко светило зимнее солнце, под его лучами молодой снег искрился и играл слепящими брызгами самоцветов.

Прикрыв глаза ладонью, Садыков отыскал взглядом Таймураза Хадышева. Пророк стоял в стороне от собравшихся боевиков и застывшим взглядом смотрел на юг, туда, где проходила граница.

— Над чем задумался, брат? — приблизившись, спросил Турпал.

— Только сейчас я понял одну из главных жизненных истин.

— Интересно узнать, что же?

— Аллах не делает ничего просто так. На любое деяние Всевышним отведено свое время. Я не успел уйти из страны гяуров, как выпал глубокий снег.

— Может, это потому, что Аллах проверяет своих пророков таким образом, — фельдшер в последние месяцы «цивильной» жизни увлекался психологией и прочел достаточное количество книг на эту тему. Свои знания он был не прочь применить на практике, потому что возврата назад у него уже не было. — Ты же не собираешься опускать руки или застрелиться, или, что еще хуже, сдаться «гоблинам»?

Таймураз Хадышев с усмешкой посмотрел на побратима и тихо, чтобы не слышали остальные, произнес:

— Где-то мне довелось прочитать, как бегут из сибирских зон. Опытные зэки, собравшись на побег, обязательно силой или хитростью захватывают с собой молодого арестанта, которого еще жизнь за колючкой не особо потрепала, на нем и шкура крепкая, и мясо с жиром. Таких называют «коровами». — Пророк на мгновение замолчал и пристально посмотрел в глаза побратима, будто выясняя, понимает тот, о чем речь или нет. Убедившись, что Турпал его внимательно слушает, продолжал: — Из-за этого снега нам теперь предстоит тяжелая дорога. Но, что бы ни случилось, я от нее не откажусь, даже если мне придется жрать мясо «гоблинов» или правоверных, я все равно пойду до конца.

От этих слов Садыков внутренне содрогнулся, но он и виду не подал, сообразив, что Таймураз сейчас находится в полуистерическом трансе и малейшее возражение может вызвать самую непредвиденную реакцию.

Сборы были недолгими, боевики разобрали палатки, сложили все имущество в рюкзаки и, накинув поверх одежды белые накидки, сливающиеся с выпавшим снегом, двинулись цепочкой на юг.

Снег был глубокий, но еще не успевший слежаться. Проваливаясь по колено, а иногда и по пояс, чеченцы, барахтаясь и тяжело дыша, упорно шли в гору. Солнечные лучи, отражаясь от искрящейся снежной поверхности, безжалостно жгли глаза.

Впереди отряда шел Мирзо с двумя самыми крепкими боевиками. Таймураз Хадышев вместе с Турпалом шел с остальной группой. Пророк видел, как тяжело приходится его молодому помощнику. Но юноша не сдавался, карабкаясь изо всех сил за взрослыми джигитами.

— Старается мальчишка, — смахивая со лба капли пота, скупо похвалил его Турпал. — В будущем может стать настоящим воином.

— Возможно, — согласился Пророк, его лицо внезапно обезобразила недовольная гримаса, он сплюнул под ноги. — Если его раньше федералы не грохнут.

Не понимая раздражения товарища, Садыков пожал плечами и отошел.

Отряд боевиков наконец выбрался из расщелины и двинулся по узкой полосе горного плато. Теперь идти стало гораздо легче, ураган разметал выпавший снег, и под ногами похрустывала тонкая корка льда.

Отряд уже прошел половину плато, когда до слуха людей донесся грохот вертолетных двигателей. Первым на это среагировал Пророк — вложив в рот два пальца, он громко свистнул и приказал встревожившимся боевикам: — Всем рассеяться!

Накинув на головы капюшоны маскировочных накидок, чеченцы ринулись с плато под прикрытие деревьев с уродливыми кривыми ветками, тянущимися к небу. Рухнув в снег, боевики растворились на его белом фоне.

«Прижимаясь» к горам, на небольшой высоте пронеслась пара «МИ-8МТ».

— Эх, жаль, не успели приготовиться, — высовывая голову из снега, заявил один из боевиков. — С такой позиции даже из гранатометов можно было их «приземлить».

— Не жалей, — со знанием дела произнес Таймураз. — Сбили бы мы эти вертолеты или нет, а вот они нас смешали бы с дерьмом и горной породой. — Хадышев кивнул на противоположную сторону, где высоко в небе стремительно неслась пара ударных вертолетов «КА-50». Вытянутые, по-акульи курносые морды боевых винтокрылых машин напоминали смертоносных хищников, рыскающих в поисках добычи.

Две вертолетные пары летели в одном направлении, туда, куда и двигался отряд Пророка. Тяжелое предчувствие ледяным комом всколыхнулось в душе полевого командира…

В этот день Махмуд Аббас приехал в яхт-клуб не на такси, как обычно, а на неброской светло-серой «Хонде».

Выбравшись из салона автомобиля, полковник легко взбежал по трапу на борт яхты. На борту сидели Али, Мустафа и Виктор. В жаркое послеобеденное время матросы отдыхали под натянутым на корме тентом, потягивая из высоких стаканов травяной чай со льдом, не забывая поглядывать за сигнальным тросом, привязанным к Ясеру.

— Али, Виктор, за мной, — негромко приказал Аббас, проходя через корму в кубрик.

— Наш шеф ну прямо как английский лорд, — глядя на белоснежный костюм Фарука, негромко заметил Савченко. Но ливиец на его шутку не отреагировал.

Махмуд Аббас уселся в кресло и, закинув ногу на ногу, раскурил сигару. Он внимательно оглядел вошедших матросов и заговорил на русском языке, чтобы было понятно Виктору.

— Хватит бока отлеживать, пора настоящим делом заняться. Переодевайтесь, — и указал на два объемных бумажных пакета, доставленных на яхту несколько дней назад.

В пакетах оказались белоснежные хлопчатобумажные костюмы и рубахи с узким воротником-«стойкой», две пары таких же белых остроносых туфель и солнцезащитные очки «пилот» с выпуклыми черными стеклами в золоченой оправе.

Одежда была подобрана точно по размеру и на мускулистых фигурах матросов выглядела как влитая. Виктор и Али стали похожи на клонов Аббаса, только гораздо моложе. Сам полковник, облаченный в ослепительно белый шелковый костюм и атласную рубаху с золотым шитьем, выглядел как цивилизованный восточный принц.

Оглядев преобразившихся матросов, Махмуд Аббас остался доволен.

— На днях мне предстоит встретиться с чеченским лидером. Репутация у этих абреков не самая лестная, легко можно превратиться из переговорщика в заложника. Поэтому вы будете меня охранять.