Большая проблема - Тимофей Иванов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Возможно некоторые бы кстати этому возмутились и в первую очередь Глам Серебряный язык, один из самых прославленных менестрелей юга и всего королевства, который так же прибыл с эром Кампом. В своё время я относился к идеи попасть в балладу от местных Ромео и Джульетте, как к шутке, но теперь она обретала черты самой что ни наесть суровой реальности. Молодой, смазливый парень пропел свою концертную программу из семи песен, народ за это время успел слегка поднабраться. А потом этот ушлый тип каким-то почти магическим образом умудрился просочиться за стол знати и влезть на место рядом с эрами Бломом и Эдво. После чего начал расспрашивать о путешествии наследника, клянясь всеми богами, что сочинит о нём свою лучшую песню, которая прославит имена героев в веках. И в его сторону полился поток откровений. Раньше я думал, что много врут после охоты с рыбалкой и перед сексом. Оказалось, что рыцари в этом плане могут дать фору всем на свете.
Нынешний герцог севера представал со всех сторон козлом, который хочет сжить со свету любимую дочь родного брата. Её несостоявшийся жених вообще был оказывается уродливее целой толпы троллей. Даже в молодости. А сейчас им можно пугать детей и лечить хроническую икоту с запорами. Но Килан с сотоварищами разумеется спасли прекрасную деву и бросились домой не жалея коней. А за ними в погоню отправилась, судя по количеству участников, вся армия Нагайи и ещё парочки соседних государств. Во время рассказа народ ещё поддавал винца, подробности множились, героизм участников рос, как и сила их противников, так что к моменту моего выхода на сцену их уже прижали к горному обрыву добрых пол сотни одних только рыцарей при поддержке дюжины магов. Откуда взялся обрыв я ума не приложу, но Алаида собиралась сброситься с него в бурную горную реку лишь бы не достаться мерзкому старику живой, а благородные защитники просили её не делать этого, пока последний из них не падёт изрубленным на куски. Разумеется делали они это не отвлекаясь от шинковки северных рыцарей и их пехоты из простолюдинов, которой там вовсе было без счёта. Но тут с тыла во вражину влетел огромный великан и первым же ударом буквально смел всех подлых колдунов. Разумеется нечестивая черная магия ничего гиганту не смогла сделать и никакие защитные чары не помогли от его огромной дубины, потому что за спиной великана стоял святой подвижник, благочестивый монах и просто отличный парень Святой Силаниль м'Аври. На него кстати тут же указали:
— Вооон видишь, великан с братом-госпиталом и сейчас рядом сидят и обсуждают каких бы ещё черных магов к ногтю прижать, да как вошь размазать!
Обсуждали мы правда в этот момент с Силом и Авалием, который как раз маг, совсем другое, но кому до этого какое дело? Рыцари ж о подвигах вещают! Они кстати были эпичны, а я и вовсе представлял из себя ближайшего родственника скайримских гигантов, что удачным ударом могли отправить довакина в стратосферу. Двое вояк этого умного слова правда не знали, потому некоторые враги просто улетали куда-то в лес выше верхушек деревьев. Наличие зелёных насаждений у обрыва в горах опять же никого не смущало. Ну растут и растут. Кто ж им запретит? Они ж деревья! После боя, где силы северян были повержены и посрамлены, святой подвижник и его боевой товарищ из далёких великаньих земель, «где виноградины с твою голову, вот Светом тебе клянусь, а вино с них такое, что с четверти кубка можно под стол упасть!», разумеется изъявили желание помочь бедным преследуемым силами зла путникам.
Дальше я уже предпочёл не слушать даже краем уха, опасаясь за свою нежную подростковую психику. А то такими темпами на том привале на нас не медведь нападет, а как минимум дракон, если не парочка. Ночная же битва, где в плен был взят северный рыцарь, наверно предстанет чем-то не менее эпичным, чем сражение за Минас-Тирит. А может и более.
На тот момент я не знал, что вскоре до Нагайи доберутся выжившие участники погони, которые тоже приукрасят свои подвиги сначала для начальства, а потом и для Эйрима Сладкоречивого. Только в их интерпретации я предстану ужасным чудовищем, которое не берёт ни сталь, ни магия, ни даже серебро. Ростом буду в аккурат вровень с верхушками деревьев. От поступи моей земля будет дрожать, как корабль в шторм, а реки выходить из берегов. Голосом своим и ревом громовым мне придется заставлять лошадей слетать с копыт, а птиц падать замертво… В общем потом услышав северную песню, я себя просто тупо не узнал в этом воплощении гнева богов с костром на голове и глазами, полыхающими зелёным огнём, от одного присутствия которого дрожит и корчится само мироздание. Впрочем благородный младший принц из земель мудрых гигантов на меня тоже походил не особенно-то сильно.
Пир же прошёл по всем признакам неплохо, да так, что на следующий день народ не помышлял ни о какой полезной деятельности и либо отлеживался, либо похмелялся. Я был из первых и активно проклинал алхимическое искусство Авалия. Из пиршественного зала мы с ним и Силом в конце концов переместились в лабораторию мага, где он угощал нас если и не чистым спиртом, то чем-то очень близким. Закуска не помогла. На магию Света и камлание надежды тоже не было, так как сосредоточиться на волшебстве в таком состоянии было выше наших с Силанилем сил. А без этого мы вполне могли повторить судьбу кур, отдавших свои жизни науке. Кончился тот длинный день обещание не пить ничего крепче разбавленного водой вина. Хотя бы одну луну. Но лучше две.
А потом наконец начался путь в столицу герцогства. Для Килана с Алаидой к свадьбе. Для Силаниля к почету и известности. Для ма Листа к знаниям, так как он без лишних усилий выбил для себя отпуск у наместника, оставив на хозяйстве уже вполне взрослого ученика. А для меня к неизвестности. Награда за помощь младшему наследнику была мне обещана, но о том, какой она будет, пока что не было ни слова.
Глава 20
Дорога в Осато
