А впереди дорога так длинна - Allora

Они прошли в распахнувшиеся металлические двери, и оказались в зеленом лесу. Сквозь листву пробивалось солнце, которое вполне по-настоящему ласкало кожу, откуда-то доносилось пение птиц. Лиэлл прошла шагов пять, и со стоном опустилась на траву.

- Если бы ты знал, как я устала…

- Осложнения были? - Павел лег рядом, подперев голову рукой.

- Да нет, ничего особенного. Просто первые роды, это всегда нелегкий процесс. А так - девочки молодцы, они и без меня бы неплохо справились. Юлька - врач от Бога, - Лиэлл легла на спину, посмотрела в небо. - До чего же красиво…

- Ли, а чем тебе так эта полянка нравится? - спросил Павел совершенно непонятно зачем.

Она ответила не сразу.

- Я не знаю точно, что это за лес. Но он похож на Шервудский.

- Тот, который в Англии? - уточнил Павел.

- Тот, в котором жил Робин, - подтвердила Лиэлл. - Я не могу объяснить… Помнишь, когда мы вышли на то побережье, ты ведь не сразу сказал, что его код был снят именно со Средиземного моря? А я почувствовала, что это - оно. Так и тут. Если покопаться в документации на Земле, обнаружишь, что это и есть Шервуд.

- Ты там бывала? - осторожно спросил Павел.

Они редко говорили о ее прошлом, потому что Лиэлл не любила вспоминать о своем возрасте в его обществе. И обсуждать своих мужчин не хотела, считала, что это не тема для разговора с любимым. Павел придерживался иного мнения - ему было безумно интересно все, что касалось ее судьбы, он совершенно не смущался такими нюансами, как ревность к давно ушедшим. Скорее, он испытывал к ним уважение и что-то вроде братских чувств.

- Я там жила, - неохотно призналась Лиэлл.

- Если не хочешь, не говори, - быстро сказал Павел. Ему не нравилось, когда она делала что-то только ради него, хотя сама этого не хотела.

- Это было совсем недолго, мы познакомились, все было замечательно, но его убили через полтора года, - все-таки ответила Лиэлл. - Он был одним из тех самых вольных стрелков.

Павел поразился, как она это все сказала - с такой болью в голосе, как будто все случилось только вчера.

- Я все помню, Паш. Я вас всех запоминаю, - она словно услышала его мысли. - Мне приходится чуть ли не силой загонять воспоминания в глубину моего сознания, чтобы вы не стояли постоянно перед моими глазами. Но стоит зацепиться за какую-то деталь…

Неожиданно воздух вокруг будто сгустился, слегка потемнел, и в двух шагах от Павла, у толстого ствола соседнего дуба материализовался веселый темноволосый парень в грязно-зеленом плаще, с луком в руках. Лучник взглянул на Павла и улыбнулся. Рядом прерывисто вздохнула Лиэлл, и парень медленно растворился в воздухе, кругом снова посветлело.

- Он тебя любил? - снова Павел спрашивал то, что не надо бы спрашивать, но Лиэлл явно была настроена поговорить именно о прошлом.

- Да. Тех, кто не любил меня, я забываю. Их было тоже достаточно много. Паш, если бы ты знал, как я устала! Всю жизнь посвятить тому, чтобы не упустить своего шанса. Если бы я была такой, как ваши женщины: нет рядом с тобой мужчины - и не надо, одна проживу! Я не могу одна. Я физически начинаю умирать, если долго одна. Поэтому и бегу с Соэллы, а он этого никак не может понять. - Лиэлл рывком села на траве и продолжила. - Он никак не может принять то, что я уже никогда не смогу полюбить соэллианина. Не понимает, что на Соэлле нет таких, как вы, как… как ты, например. Это очень тяжело объяснить словами.

- А ты не объясняй, - потянулся к ней Павел. - Зачем? Я люблю тебя, и у нас все хорошо.

- Спасибо, милый, - Лиэлл повернулась к нему и тут же оказалась в его объятиях. - Ты не представляешь, какой ты… На самом деле, в моей долгой жизни это первый раз, когда я столько всего о себе рассказала. Больше чем ты, обо мне никто не знал.

- А Мишка? - притворно ревниво уточнил Павел.

- Миша знает только основное. Подробности я ему не рассказывала, - улыбнулась Лиэлл. - Не ревнуй.

- Я не умею, наверное, - задумчиво откликнулся он. - Правда. Я тебе верю, а если веришь, зачем ревновать?

- Зевс-громовержец, ну, почему вы так мало живете! - вдруг с тоской воскликнула Лиэлл. - Вот мы встретились - и я счастлива, но когда я думаю о том, что у меня впереди еще так много лет без тебя - я хочу умереть…

- Но-но, - Павел повернул ее лицом к себе и заглянул в глаза. - Ты счастливая, потому что каждый из нас оставляет тебе немножко себя. У тебя счастья в сотни раз больше, чем у любой другой женщины. Не нагнетай обстановку, просто живи и люби, если тебе это нужно. И не морочь голову себе и своему мужчине, у которого и так башка сегодня кругом идет!

Лиэлл вывернулась из его рук.

- Ой, Паш, прости! Мы вас сегодня совсем забросили. Витька был еще вчера никакой, значит, вся работа висела на тебе. Немедленно пошли спать! Мы сюда еще вернемся, и обещаю больше не заморачиваться, как ты сказал.

У кают они попрощались, Павел дождался, пока за ней закроется дверь, и ушел к себе.

Заснуть долго не получалось. Он все думал о Лиэлл. Странно все это. Странно, непонятно и так здорово! Как волшебная сказка.

Жил-был мальчик, который не умел любить девушек. Или думал, что не умел. Да и некого ему было любить - потому что на подруг своих друзей смотреть можно только братскими глазами. Это у мальчика хорошо получалось, опыт братской любви был довольно большой. Но вот возникла из ниоткуда принцесса-златовласка, и все в жизни мальчика перевернула… Та-та-та, ля-ля-ля, приключения-опасности, и хэппи-энд - жили они долго и счастливо, а когда мальчик умер… От старости…

Павел представил себе лысого скрюченного старикашку рядом с вечноюной золотоволосой Лиэлл, и подумал, что он предпочел бы судьбу того спартанца. Или сегодняшнего робингуда. Умереть в расцвете сил на руках своей богини, навсегда остаться в ее памяти вот таким, как они. Черт, как-то все не так уж просто и радостно, Лиэлл права. Так вот, а когда он