Лев Троцкий - Георгий Чернявский

«Голос» и «Наше слово»

Сотрудничество с «Киевской мыслью» не вполне удовлетворяло журналистские амбиции Троцкого по двум причинам. Во-первых, газета находилась далеко, непосредственная связь с редакцией была невозможна. Во-вторых, и это главное; свои позиции в леволиберальной газете, тем более находившейся под пристальным наблюдением российских властей, приходилось выражать крайне осторожно.

Троцкий сосредоточил внимание на сотрудничестве с выходившей в Париже русскоязычной социал-демократической газетой «Голос», которая издавалась группой эмигрантов, стоявших на центристских и левых позициях. Главное, что их объединяло и что привлекало Троцкого, четко выраженная антивоенная позиция и стремление к восстановлению социал-демократического единства. Наиболее видной фигурой среди издателей «Голоса» был Ю. О. Мартов, новое сближение с которым произошло перед самым началом мировой войны, в середине июля 1914 года в Брюсселе, когда оба они обратились в Международное социалистическое бюро с протестом против раскольнической деятельности Ленина.[381]

Сближение с Мартовым продолжалось недолго. Человеческие качества Мартова — его искренность в отстаивании собственной позиции, публицистическая страстность и логика — были созвучны Троцкому. Но политическая деятельность меньшевистского лидера, который стремился осуществить объединение социал-демократов на базе нереального, по мнению Троцкого, курса на нахождение средней линии, вызывала у него отторжение. Луначарский вспоминал, что Троцкий всячески пытался убедить Мартова порвать с оборонцами. Мартов избегал прямого ответа. В нескольких письмах Троцкий жаловался, что Мартов, скорее всего, «порвет с нами», и тогда меньшевики подвергнут парижскую газету бойкоту.[382] В конце концов дело действительно дошло до личностного разрыва, несмотря на сохранявшееся глубокое уважение Троцкого к Мартову как политическому интеллектуалу,[383] что являлось для Льва исключением из правил его политического поведения.

В редакции «Голоса» были и деятели, с кем Троцкий легче находил общий язык. Это социал-демократы, стоявшие на правом фланге большевизма, — А. В. Луначарский, Д. 3. Мануильский, С. А. Дридзо (выступавший под псевдонимом А. Лозовский). Все они в будущем превратятся в послушных сталинских слуг и будут изо всех сил стараться угодить новому вождю в жесточайшем преследовании его критика и соперника Троцкого. Пока же, как вспоминал Луначарский, он и Троцкий занимали близкие позиции, совместно редактируя не только газету, но и партийные прокламации.[384] В рукописных воспоминаниях Луначарский высказывал мнение, что «Голос» был крупнейшим в Европе центром интернационализма.[385]

Троцкий сблизился с меньшевиком-интернационалистом Владимиром Александровичем Овсеенко, выступавшим под фамилией Антонов-Овсеенко. Этот человек несколько странной внешности, с вечно перекошенным пенсне, щуплый и слабый на вид, имел богатый послужной список бунтаря. Окончив кадетский корпус и Владимирское пехотное училище, он использовал военные знания для организации солдатских выступлений, наиболее значительным из которых был бунт в Севастополе в 1905 году. Он был приговорен к смертной казни, замененной каторгой, бежал из заключения и эмигрировал. В качестве технического руководителя «Нашего слова» он будет неизменным помощником Троцкого.

Троцкий и Антонов-Овсеенко установили контакт с группой французских интернационалистов, работавших в профсоюзах, — Пьером Монатгом, Альфредом Росмером, учителем Фернаном Лорио. Вся эта группа составляла круг близких людей, который особенно хорошо запомнился Н. И. Седовой.[386] С частью из этих деятелей мы еще встретимся. Во всяком случае, возможность высказывать свое мнение без оглядки на позицию издателей, но, разумеется, с учетом требований французской военной цензуры, Троцкий теперь получил.

Издание «Голоса» продолжалось недолго. В начале 1915 года французские власти закрыли газету явно по рекомендации российских представителей в Париже. Эмигранты, однако, тотчас предприняли выпуск нового периодического органа «Наше слово» (газета начала выходить 29 января), в котором с первого номера активно участвовал Троцкий. Он быстро превратился в одного из основных авторов и постепенно в фактического руководителя газеты, являвшейся продолжением «Голоса».

Газета выходила на двух, иногда на четырех полосах. Приходилось преодолевать ожесточенное сопротивление цензуры, которая просто вычеркивала неугодные ей места. В результате газета постоянно появлялась с белыми пятнами, которые обычно замещали отдельные фрагменты текста, но иногда бблыиую часть страницы.

Главным врагом газеты Троцкий считал посольство царской России. Там добросовестно переводили на французский язык неугодные статьи и посылали их с соответствующими комментариями в министерство иностранных дел Франции. Оттуда, в свою очередь, давали жесткие указания военному цензору, который «свои колебания всегда разрешал в том смысле, что лучше вычеркнуть, чем оставить».[387] Обычно функции переговоров с цензором брал на себя Троцкий, который не только оттачивал в этих беседах силу аргументации, но и начинал формировать определенное дипломатическое искусство. Иногда цензор даже приглашал на беседу с Троцким представителей министерства иностранных дел. Один из диалогов с таким представителем Троцкий привел в мемуарах. Вот отрывок из него:

«— Не можете ли вы мне объяснить, почему у меня вычеркнули статью, посвященную русскому бюрократу, отставному, притом опальному (речь шла о статье, посвященной С. Ю. Витте. — Г. Ч.) и к тому ж мертвому, и какое именно отношение имеет эта мера к военным операциям?

— Знаете ли, такие статьи им неприятны, — сказал дипломат, неопределенно кивая головою очевидно в ту сторону, где помещается русское посольство.

— Но мы именно для того и пишем, чтобы им было неприятно…

Дипломат снисходительно улыбнулся этому ответу, как милой шутке.

— Мы находимся в войне. Мы зависим от наших союзников.

— Вы хотите сказать, что внутренний режим Франции стоит под контролем русской дипломатии? Не ошиблись ли в таком случае ваши предки, отрубая голосу Людовику Капету?

— О, вы преувеличиваете. И притом, не забывайте, пожалуйста: мы находимся в войне…»[388]

Основное внимание в газете Троцкий уделял принципиальным проблемам войны, военной экономики и политики, стратегии социал-демократии, подведению итогов военно-политического развития за определенные периоды, перспективам послевоенного мира.