Survivng Raine - Shay Savage

Но вот она здесь, стоит на коленях рядом со мной и обнимает руками мою голову, прижимая к своей груди, и гладит по лицу кончиками пальцев. Я зажмурился и обнял ее. Уткнулся в местечко между ее шеей и плечом.

— Прости, что не был там, — пробормотал я. — Я должен был быть там. Они не должны были прикасаться к тебе. Я никогда никому не позволю причинить тебе боль, Рейн. Клянусь перед Богом. Никогда!

— Тсс, Бастиан. — Рейн гладила меня по волосам, вокруг уха и вниз по колючей челюсти. — Все хорошо. Я в порядке, и ты тоже будешь. Ты спас меня, Бастиан. Ты спас меня от них.

— Они... они... — Я проглотил ком в горле, пытаясь понять, почему не могу ничего произнести. Руки тряслись, поэтому я обнял ее крепче, пытаясь замедлить поток адреналина в венах, но это не помогало. Пульс участился, я едва мог сделать выдох. Приложив усилия, я выдавил несколько слов, но, скорее всего, они не имели никакого гребаного смысла. — Они никогда... они не должны были так близко подходить к тебе... прости... прости... я должен был быть быстрее. Я никогда... не должен был оставлять тебя... эти гребаные ублюдки, бл*дь, трогали тебя...

— Бастиан, пожалуйста, успокойся, — прошептала она. — Я в порядке. Ты спас меня. Они не сделали мне больно, Бастиан. Ты успел вовремя.

— Но они почти... я продолжаю видеть их... во снах... и они... они... делают тебе больно, а я не могу добраться до тебя.

— Бастиан... — Я почувствовал, как обе ее руки обхватили мою голову, и она начала медленно раскачиваться из стороны в сторону, повторяя снова и снова, что это всего лишь сон. Она была в безопасности. Я спас ее. Они не прикасались к ней так.

— Я хочу тебя, — прошептал я напротив ее кожи. — Ты нужна мне, пожалуйста, Рейн...

Все было как в тумане, я даже не понял, как она сняла свои шорты так быстро, не отпуская меня. Вцепившись в ее спину руками, я прижимал ее к своей груди так долго, как мог. Я почувствовал, как она расстегивает мои шорты, и стягивает их достаточно низко, чтобы освободить меня. Мгновение спустя она толкнула меня в плечи, пока я не лег на песок. Она оседлала меня, обхватила член у основания и ввела в себя.

Такой позы у нас еще не было — она сверху. Я предпочитал, чтобы она была подо мной, и весь контроль был в моих руках. Не знаю почему — просто мне так нравилось. Мы даже не пытались по-другому. Это было... иначе... и как только мои плечи оказались на земле, я почувствовал щелчок в голове и последовал за ним. Глаза закрылись, когда ее плоть обхватила меня, я позволил разуму отключиться и мог лишь чувствовать. Я чувствовал ее плоть, ее теплое дыхание и глубокую внутреннюю связь, которая никак не была связана с единением наших тел. Я почувствовал желание к ней и ее любовь ко мне, когда она наклонилась и пробежала руками по плечам и шее, прежде чем коснуться пальцами челюсти. Я чувствовал все и позволил ей обладать мной — моим разумом, телом и душой. Я не знал, нуждалась ли она в этом и хотела ли, как хотел я, но так или иначе я дал ей это.

Я откинул голову и ухватился за ее бедра, позволяя ей задавать темп, приподнимаясь с члена примерно наполовину. Затем она снова села, соединяя наши тела и погружая меня глубоко в свое тепло. Я не знал, как долго она двигалась на мне, обладая мною, но когда я кончил, я был полностью истощен.

*****

Вытянув пальцы на ногах, я поморщился от жесткой боли в бедре. Я поднес колено к груди и почувствовал колючую боль от заживающей раны. Уже было лучше, сегодня я мог ее рассмотреть. Рейн утверждала, что это лишь потому что я, наконец, ее послушал и не двигался большую часть вчерашнего дня и сегодняшнего, но я не купился на эту хрень.

Я не сказал ей, что не поверил, просто позволил ей верить в то, что она хотела.

После завершения всех физических упражнений, я пытался вспомнить, сколько у меня было порезов, синяков, ссадин и переломов; я сидел на песке и смотрел на волны некоторое время и наблюдал, как солнце опускалось все ниже и ниже. Сегодня было проще, потому что завтра я собирался продолжить постройку новой хижины, понравится это Рейн или нет.

И будто прочитав мои мысли, Рейн подошла ко мне с новой порцией противовоспалительной припарки, на ней была лишь улыбка и ничего больше. Нагота, казалось, стала ее предпочтением, что адски мучило меня. Когда я немного приду в форму и смогу двигаться больше, я определенно собирался воспользоваться таким охеренным шансом. Возможно, дюжину раз за день. Мой член реагировал независимо от физического состояния, как правило, объявляя о своем существовании, как только я видел ее сиськи. Я пытался не смотреть ниже, иначе бы разорвал свои шорты. А это все что у меня было.

Часть меня сожалела о том, что я не додумался снять одежду с тех ублюдков, прежде чем сжечь их, мы могли бы ее использовать, но сейчас я бы в любом случае ее разорвал. Я не хотел, чтобы хоть что-нибудь напоминало мне о них. Снов и так было достаточно.

— Даже не могу поверить, что ты случайно заметил нужный цветок, — сказала Рейн, когда я перевернулся на живот и позволил ей поработать над моей ногой. — Как ты вообще про него вспомнил?

Я усмехнулся и изогнул губы в легкой улыбке. Посмотрел вдаль, а затем на нее через плечо.

— Думаю, у меня были скрытые мотивы, — ответил я, пожимая одним плечом.

— Скрытые мотивы? — повторила Рейн. Она нахмурилась.

— Да, ну... — замешкался я. — Более известное название лобелии — индийский табак. Я вспомнил, что видел ее, потому что хотел попытаться высушить листья и скрутить их в сигареты.

У Рейн отвисла челюсть, и я немного напрягся, ожидая любого выпада. Я знал, что ей это не понравится, и поэтому еще не попробовал сделать это. Ну, это и еще парочку вещей. Даже до того, как меня ранили, я не сделал этого, потому что было не то время. Воздух, убежище, вода, еда — после этого ты можешь заниматься, чем пожелаешь. Я лишь успел добраться до пункта с едой.

На удивление, вместо крика, Рейн начала смеяться. Нахмурившись, я посмотрел на нее, думаю, теперь у нее началась лихорадка, потому что она смеялась как чокнутая.

— Ты чего ржешь? — рявкнул я.

— Какая ирония! — ответила Рейн сквозь смех. Она ухватилась за живот и согнулась от смеха. Успокоившись и вытерев слезы, она объяснила — Ты хоть понимаешь, что твоя зависимость от курения, возможно, спасла тебе жизнь?

Я фыркнул. Да, она была права. Это дерьмо было довольно забавно.

Отперевшись на трость, я встал и проследовал за Рейн к хижине. Как только солнце село, мы упали обессиленные. Мы могли бы немного поговорить, но было слишком темно, чтобы заниматься чем-либо еще кроме секса, определенная часть моего тела не хотела находиться слишком долго в таком положении. Я мог позволить ей снова быть сверху, но последние два траха только я получал удовольствие. В следующий раз я хотел исправить это, что требовало, чтобы моя чертова правая нога не подвела меня.

Я подождал, пока Рейн легла, прежде чем присоединился к ней, она устроилась поудобнее, и я смог накрыть ее собой. Это полностью не спасало от кошмаров, но я уверен, немного помогало. Она не спрашивала, и я был благодарен ей за это. Казалось, она все понимала, хотя мы не так уж и много говорили об этом или о чем-нибудь еще. После одного и того же кошмара три дня подряд, я спал на ней следующей ночью, и она не возражала. Это сработало, или, по крайней мере, кошмары теперь были не про нее. Другие сны так и остались, но к ним я привык.

Рейн лежала на боку и наблюдала, как я ложусь рядом. Она подняла голову, чтобы я смог обнять ее одной рукой снизу, а второй сверху. Я почувствовал ее лоб на своем плече и наклонился поцеловать ее в щеку. Я немного откатился и закинул на нее ногу, фактически обездвиживая ее, так что она не смогла бы выбраться из-под меня без моего ведома.

Она в безопасности.

Мы еще поерзали немного, устраиваясь поудобнее, я наклонил голову и посмотрел на нее. Ее темные глаза глядели прямо на меня, из-за чего мое сердце начало биться быстрее.

— Теперь мы в расчете, — сказал я, подушечкой большого пальца поглаживая ее по скуле.

— Ты о чем?

— Ты спасла меня, — ответил я, пожимая плечами. — Мы в расчете.

— Едва ли, — фыркнула Рейн. — Ты сказал мне что делать. Я просто растолкала несколько цветков. Не думаю, что это можно сравнивать. Даже если я и спасла тебя, мы все равно еще не в расчете.

— Почему же?

— Ты спас меня от утопления, затем от обезвоживания, затем от этих... бандитов. А я всего лишь раз спасла тебя.

— Ты ошибаешься, — твердо ответил я. — Ты спасла меня, когда у меня была белая горячка.

— Думаю, ты бы и без меня отлично справился, — настаивала Рейн. — Даже если учитывать это, счет три к двум.

Я взял ее за руку и прижал ладонь к левой стороне своей груди, прямо напротив сердца. Я чувствовал сердцебиение сквозь грудную клетку и знал, что она тоже чувствует его.

— Ты спасла меня по-другому. — Я посмотрел ей в глаза, ожидая, что она поймет, насколько это важно для меня. — Ты дала мне что-то... нет, кого-то... ради кого стоит жить. До тебя не было причины для моего дальнейшего существования. Мы определенно в расчете.