Ради тебя 1. Если бы не ты - Татия Суботина

– Как интересно, – улыбнулся Вербицкий. – Хочешь попробовать?

Я усиленно замотала головой.

– Ну как хочешь, – пожал плечами он. – Так ты придумала, как проведешь меня к Лили?

– К Лили? К твоей жене?

– Сообразительная. Хоть и жутко медлительная. Даже я, в своем теперешнем состоянии, думаю быстрее. Ну да ладно, готов потерпеть тебя такую еще несколько минут. Только отправь меня побыстрее к ней.

– Но я не знаю как!

Я решила подыграть собственному безумию. Может быть, если не отрицать, то оно само пройдет? Как аллергия, к примеру, или ушиб.

Как там писали в умных книгах по психологии? «Если вы не можете уверенно объяснить невозможное, просто примите это, как данность?»

Альберт затрясся. Он сжал кулаки, глаза стали напоминать узкие щелочки. Вербицкий медленно надвигался на меня.

Казалось, даже воздух в палате сгустился и стал твердым на ощупь. Белые вспышки, словно маленькие молнии, разрезали пространство вокруг Альберта. Он стал похож на темную, почти черную, грозовую тучу.

– Ты хочешь сказать, что я здесь застрял?!

– Я не… не…

Я резко развернулась, потянула дверь на себя и с криком вылетела из палаты. Через несколько шагов меня поймал взволнованный Брагин.

– Помогите! Помогите, – заскулила я, – Федор Иванович, там… Вербицкий! Он…

Брагин нахмурился и сжал мое лицо в ладонях, успокаивающим движением пригладил волосы. Хотелось утихомирить свое дыхание, но оно вырывалось из груди неконтролируемыми всхлипами.

– Зачем ты туда пошла, Дарья? Трупов не видела? Провести экскурсию по моргу? Я запретил входить в палату до приезда полиции!

Горло пересохло, и я попыталась сглотнуть вязкую слюну. Брагин был неимоверно зол. Я, казалось, ссохлась под его тяжелым взглядом.

– Но он там. Альберт там! Он разговаривал со мной, – перешла на шепот я.

Брагин нетерпеливо вздохнул. Он посмотрел на меня как на несмышленого ребенка, потрепал по щеке и отступил на шаг.

– Это просто переутомление, Алексеева. Сколько раз я говорил тебе не брать столько дежурств? Ты хоть спать успеваешь?

– Я... Что?

– А вот и товарищ майор, – облегченно улыбнулся Брагин и махнул высокому мужчине, что направлялся к нам по коридору. – Он сейчас решит эту неприятность.

– Неприятность?

Брагин пропустил мой вопрос мимо ушей и улыбнулся человеку в форме, что подошел к нам.

– Здравствуйте, майор Прощев. – Представился он. – У вас тут свежий труп в отделении? – И протянул руку Брагину.

– Не совсем свежий, но у нас. Что-то вы долго, – Федор Иванович ответил крепким рукопожатием.

– Что поделать? Пробки. Ну, показывайте, где жертва.

Брагин подхватил меня под локоть и потащил к палате. Я попыталась заупрямиться, но Федор Иванович окинул меня таким красноречивым взглядом, что коленки сами подогнулись и расслабились.

– Пойдемте. Здесь недалеко.

– Когда обнаружили тело? – спросил майор, заходя в палату первым.

– Почти час назад, – сказал Брагин.

Он устремился в палату за майором и силой утянул меня следом.

В первое мгновенье я даже зажмурилась. Ожидала удивленные возгласы, маты, крики – что угодно, кроме… удивительно спокойной тишины. Ничего не происходило.

– Работал профессионал, – послышался тихий возглас майора.

Я открыла глаза и увидела, как он присел на корточки перед телом и внимательно разглядывает его.

Вербицкого в палате не было. Живого Вербицкого.

Я почувствовала, как земля уходит из-под ног, и теплые пальцы Брагина впиваются в предплечье.

Глава 20

Грань безумия

Хирургическое отделение никогда не могло похвастаться буйством красок. Кроме белого, молочного и светло-голубого здесь не было почти никаких цветов.

Белые или светло-голубые стены, молочные полоски с поручнями из пластика посередине для удобного передвижения послеоперационных больных. Прозрачные трубки, медицинский инструментарий и одинаково безучастные лица.

Сейчас все скучные цвета для меня мерцали оттенками радуги.

– Очнулась? – спросил Брагин, когда я открыла глаза.

Он протирал влажной салфеткой мое лицо, и, показалось, я увидела в его глазах беспокойство сродни отцовской заботе. Я попыталась сфокусировать взгляд.

Удалось это с трудом. Я повернула голову, выхватила взглядом знакомую обивку диванчика и поняла, что находилась в ординаторской. На диване несостоявшегося Риткиного разврата.

– Не думал, что ты такая слабенькая девица, Алексеева. – Сказал Брагин, улыбаясь. – Обычно медсестры не падают в обморок, если, конечно…

Федор Иванович замолк, на его лице появилось странное выражение.

– Неужели мой племяш постарался и ты…

– Нет! – как-то слишком резко вырвалось у меня. – Нет, я не беременна, что вы!

– Жаль.

Я промолчала, свыкаясь с этой дикой теорией, и покосилась в сторону окна. На улице вовсю играло весеннее солнце. Тепло, которое таило в себе его прикосновения, никак не вязалось с тем, что сейчас творилось в моей душе. Будто кто-то затянул гайки потуже, уже знакомая пружина внутри меня звенела и дребезжала, грозясь разорваться на сотни мелких острых железок.

– Скажи мне честно, Даша, вы с Владом поссорились?

– Поссорились? – глупо повторила я и приложила ладонь к щеке, к которой сразу же прилил жар.

– Влад говорит, что у вас все хорошо, просто возникли некие разногласия, – Брагин развел руками.

Разногласия? То, что он продал меня в уплату своего долга, забрал квартиру и преследует, чтобы отдать «хозяину» – просто разногласия? Захотелось рассмеяться. Громко, хрипло, так, чтобы воздух собрался пузырьками в груди и щекотал горло, а потом вырвался из тела и эхом разлетелся по коридору. Далеко-далеко.

– Не волнуйтесь, Федор Иванович. У нас все нормально. – Вместо смеха серьезно и бесстыдно соврала я.

Зачем? Наверное, я просто слишком привыкла врать: Рите про несуществующую невесту Влада и мотивы продажи моей квартиры, Владу, что подам на него в суд за домогательство, себе, что еще когда-нибудь смогу быть счастливой.

Брагин скупо кивнул, наклонился ко мне, придерживая двумя пальцами веко, посветил фонариком в глаз. Точный луч света показался мне ножом, что одним резким движением вставили в голову. Я охнула.

Брагин выключил фонарик, взял мою руку и принялся подсчитывать пульс. Мне совсем не понравилась та серьезность, что застыла на его лица, пока он поглядывал на часы и сосредоточился на толчках моего уставшего сердца.

Или это я уставшая, а сердце в порядке?

– Васильев говорил мне про подозрения у тебя легкого сотрясения. Вижу, он не был далек от истины. – Посерьезнел Брагин. – Ты же медсестра, мне ли тебе рассказывать о последствиях травм подобного рода?