Встреча на Эльбе. Воспоминания советских и американских участников Второй мировой войны - Семен Красильщик

Робертсона тогда в Москве не было. Он приехал в 1975 году на тридцатилетие Победы. Вот тогда, впервые после войны, мы с ним и увиделись. Было это в Советском комитете ветеранов войны, где нас принимал его тогдашний председатель П. И. Батов. Мы долго говорили с Биллом. Вспоминали прошлое. Обменялись сувенирами и адресами. И поныне остаемся друзьями: дружба, рожденная в бою, не забывается. Переписываемся, ездим друг к другу.

20 апреля 1987 года американская делегация прибыла в Москву на торжества в честь 42-й годовщины встречи на Эльбе. Делегацию возглавлял Билл. Он — человек доброй воли. Он избрал, пожалуй, самую мирную и гуманную профессию — медицину. Сняв военную форму, надел белый халат врача. Я много говорил с ним о его профессии — и о моей тоже. Подумать только — я учительствую уже сорок лет! О скольких своих учениках я мог бы рассказать…

В 1986 году я побывал в США с делегацией Советского комитета ветеранов войны. Мы побывали в шести штатах, десяти городах. Простые американцы принимали нас тепло и радушно.

В декабре 1987 года вновь довелось посетить США в составе делегации, прибывшей в Вашингтон для участия в мероприятиях по случаю советско-американской встречи на высшем уровне. В аэропорту среди встречающих был мой старый друг Билл.

Накануне прибытия М. С. Горбачева в Вашингтон сотни американцев, взявшись за руки, образовали «человеческий мост мира», связавший Белый дом с посольством СССР. Затем в вашингтонском соборе по случаю советско-американской встречи на высшем уровне проходила служба, которая не прерывалась ни на минуту во время всего визита. В течение четырех дней подряд, с рассвета и до поздней ночи, раздавался перезвон колоколов. Шла «молитвенная вахта во имя успеха советско-американской встречи на высшем уровне».

Члены обеих делегаций ветеранов Эльбы — советской и американской — посетили международный пресс-центр советско-американской встречи на высшем уровне. Мы дали ответы на многочисленные вопросы корреспондентов из многих стран мира.

Затем нас пригласили в Белый дом, где мы познакомили высокопоставленных официальных лиц с целями встречи американских и советских ветеранов войны. Они обещали подробно информировать об этом президента США. Здесь, в Белом доме, 8 декабря был подписан исторический Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Это был великий шаг в будущее.

Я еще раз убедился, что мой друг Билл Робертсон — истинный борец за мир и его вклад в дело дружбы между нашими народами значителен. В своих выступлениях Билл неустанно подчеркивает, что нам ничто не мешает жить в мире. Эта мысль зафиксирована в совместном заявлении, в котором советские и американские ветераны еще раз подтвердили верность Клятве, данной ими в апреле 1945 года: посвятить свою жизнь улучшению отношений между народами СССР и США. Чтобы война больше никогда не повторилась. Никогда! Мы были хорошими бойцами в дни войны. Теперь мы должны быть еще лучшими борцами за мир.

Люди моего поколения, воевавшие во вторую мировую войну, часто говорят: «это была правильная война» или «последняя правильная война», потому что она была против Гитлера и фашизма. Перед нами возникла перспектива массового уничтожения. Скажем себе прямо: эта война растлила и ожесточила всех людей — даже тех, кто сражался во имя гуманности.

У многих оказалась короткая память, в особенности у американцев, — ведь у нас нет чувства истории. Для массы нашей молодежи нет прошлого, нет вчерашнего дня, нет второй мировой войны. Несколько лет назад был проведен опрос общественного мнения, и выяснилось, что около сорока процентов молодых людей считают, будто мы воевали тогда против русских! Это безумие. Наша страна — богатейшая в мире в материальном отношении, но беднейшая в смысле памяти — и в этом заключена опасность.

Был такой человек — Джо Половски, он не хотел забывать. По-моему, если и можно извлечь урок из его короткой жизни, то урок этот состоит в том, что Джо был простым человеком с неистребимым чувством истории, в судьбе которого произошло чрезвычайное событие. Он знал, что представляют из себя русские. Он знал, что представляем из себя мы сами. Но он знал и то, что мы живем в мире, где легко можем сбить друг друга с ног, поэтому необходимо уметь жить вместе.

Встреча с русскими в 1945 году была величайшим событием для самого Джо и, как он считал, для всех людей. Обретя свою мечту и цель — мир для всех — и обладая упорством (а я-то уж знаю, каким он был упорным), он никого не оставлял в покое. Подумать только, что могли бы совершить один-два миллиона простых людей!

Чего нам не хватает, так это некоей страстности. У Джо она была, эта страстность. К сожалению, сейчас ее не достает не только в нашем обществе, но и во всем мире. Я очень хочу, чтобы это чувство возродилось. Ведь что получается: есть две сверхдержавы, готовые взорвать друг друга, но ведь они обменялись рукопожатием — и каким рукопожатием! — после величайшей победы в современной истории. Джо не мог забыть этого. Незадолго до смерти он сказал: «Я верю, что до тех пор, пока кто-нибудь где-нибудь помнит день, когда нынешние противники были друзьями, надежда на будущее продолжает жить».

Дело в том, что простые люди ощущают себя бессильными. Бесполезно выступать против городских властей, бесполезно выступать против высокого начальства. Но Джо по-своему делал именно это, и именно в этом для меня состоит урок Джо Половски.

Перепечатывается с разрешения «Пантеон букс»

Говорят, что США и СССР никогда уже в будущем не станут друзьями. Может быть. Но по всей Центральной Европе, от Балтики до Средиземноморья, сирень цветет так же, как она цвела 25 апреля 1945 года в Торгау. Таинственные струны памяти о 25 апреля звучат и в Сан-Франциско, и на Эльбе. 1983 год — важный год. Но что будет в 1984 году, что будет в последующие годы? Предстоит сделать шаги — пока неизвестно какие именно, — которые привели бы к взаимному согласию. И то, что все это время прах Джо Половски будет находиться в Торгау, на Эльбе, окажет благотворное и положительное воздействие на события. Я прошу помочь мне. Я прошу помочь сделать так, чтобы мой прах был захоронен в Торгау. Спасибо. Спасибо всем!

Люблю Америку,которая плылапо майской Эльбе,поднимая вискив усталой правой,подгребая левой,ну а навстречу ейплыла Россияпо майской Эльбе,поднимая водкув усталой левой,подгребая правой,и водка с виски —без! без перевода —так понимали —черт возьми!—друг друганад вспененной водой победы общей!Люблю Америку,которая сейчассидит со мной в коттеджике стандартномсталелитейщика,и на руках рабочихнатруженные жилы проступают,как тайные притоки нашей Эльбы,и между нами нет сейчас правительств.Правительство невидимое нашесейчас безмолвно, выбранное нами, —те самые усталые солдаты,ребята из Иркутска и Кентукки,которые невидимо к друг другупо майской Эльбе до сих пор плывут.Шумят,шумят невидимые волныпо братскому непышному столу,и наши рюмки с плохоньким портвейномкачаются чуть-чуть на этих волнах,алея, словно бакены надежды.Мы говорим,как будто мы плывем,чтобы обняться, словно братья,ноза двадцать лет так засорили Эльбу!В нее спустили столько нечистотзаводы лжи —суперклоаки века.Газеты, все пропитанные ядом,окурки поджигательских речей,плевки мерзавцев,грязный «kleenex»[63] мятый,брезгливо вытиравший жирный потс фальшивых лиц ораторов заядлых…А под водою нашей Эльбы скрытызамшелейшие мины недоверья,и новенькие гладкие подлодки,брюхатые торпедами,как будто детьми от брака страхаи науки…Когда,когда друг друга мы поймем,как водка с виски —без! без перевода —так понимали —черт возьми!—друг друга над вспененной водой победы общей?Неужто нужен новый Гитлер нам,чтоб мы объединились,как когда-то?Цена —похоже —слишком дорогая…Россия и Америка,ваш путь к друг другу сложен,но я верю,верю,что через все отбросы или минымы доплывем к друг другу,доплывем,и мы обнимемся,как в мае, в сорок пятом,на этот раз —я верю — навсегда!Да,между нами океаны злобы,да,между нами океан Великий,но поплывем,и превратится в Эльбулюбой великий самый океан!..…Люблю Америку,которая сейчасножонками болтает в колыбельке,светящими усталым, грустным нам,как тоненькие свечечки надежды.Как ее имя — Джен?А может, Лара?Ее глаза,большие,голубые,как будто две доверчивые каплитой самой Эльбы,нашей общей Эльбы,которую не вправе мы предать.Россия и Америка,плывите!

Иллюстрации