Рабочее пособие по выживанию в офисе (СИ) - Широков Данил

Успокойся, Джон. Это призрак Сети, остаточный образ, сотканный из сотен тысяч выступлений и речей. Такое иногда случалось со знаменитостями, политиками и военными. Чем больше информации о тебе сохранилось на просторах интернета, тем выше вероятность, что чей-то засбоивший нейроинтерфейс покажет твою голограмму, вписав её в окружение. Ты знаешь, что Кардинал умер семь лет назад. И я знаю. Нет никаких сомнений, что этот засранец получил своё сполна и ушёл в иной мир, на свою личную аудиенцию со своим божком. Да и если бы глава фанатичных последователей Машинного Бога неведомым образом выжил, не кажется ли тебе, что он не стал бы пугать тебя из теней, как какой-то глупенький маньяк?

Тем не менее, всё тело дрожало, а ладонь, обхватившая родной тёплый металл, вот-вот была готова разжаться. Верно, всё это просто бред. Призрак. Обломки, осколки информации, запечатлённой когда-то в Сети. Слишком много боли вызывало одно упоминание Кардинала, слишком много отчаянья и страха нёс этот человек с собой. Более того, его образ в голове автоматически цеплял за собой другие, из разряда тех, вспоминать которые не хотелось в принципе. Сплюнув, я вытащил вторую сигарету, сразу же закурив. Серый дым и маленький огонёк перед губами слегка успокоили шалившие нервы, и я опёрся спиной на повисший в воздухе легион, потихоньку приходя в себя.

Родной пистолет так и остался в руках, слегка разбавляя сквозившее в воздухе напряжение.

— Навевает воспоминания… — маниакально хихикнул я, почесав щетину мушкой. — Но почему он, из всех возможных..?

В кармане пискнул смартфон. Сообщение? В последний раз такое окончилось двумя смертями, которые принесли одну лишь бесполезную трату времени. Ну, глянем, что с собой принесёт новенькое.

= Семь, один, зулу, пять, семь, танго =

Опять? Что с моими бывшими коллегами? Мы и раньше не особо контактировали, кроме отдельных случаев, вроде Кости или Охотника. А сейчас, судя по коду, до меня пытался достучаться Феникс. Как он вообще достал адресной ай-ди? Принцесса, судя по всему, нашла меня через Бродягу. Здесь что-то неладное. Нельзя, чтобы эти ребята заподозрили активную четвёртую директиву, иначе добраться до них будет тяжеловато. Но игнорировать громкий и чёткий призыв старой гвардии нельзя — будет ещё больше вопросов. Ладно, чего тут терять…

= Семь, девять, альфа, три семь, чарли =

= Привет, Виселица =

= И тебе не хворать, Феникс. Чего хотел? =

= Встретиться. Не у меня, не у тебя, не у нас. На нейтральной территории =

= Зачем? =

= Поговорить =

= Звучит подозрительно. И опасно =

= Т_Т'. Ты же всё равно согласишься =

= Где? =

= Мемориальный проспект, третья улица. Сколько тебе до меня? =

= ¯_(ツ)_/¯. Нисколько. Сейчас соберусь и двину. Жди =

= (￣▽￣)ノ. Ладно =

Вернув телефон в карман пальто, я поправил воротник, успевший смяться, пока я метался по офису, а затем и по подвалу Техника. Пятна чёрной крови, прыснувшей из тела Тёмной, удалось потихоньку свести с плотной ткани, но противная вонь осталась. Одежда в принципе имеет свойство сохранять не столько действия, совершённые её носителем, сколько запах чувств и эмоций. Иногда говорят, что в воздухе пахнет смертью. Или счастьем, удовольствием, разочарованием, раздражением — вставить нужное. Одежда, особенно верхняя — отличный передатчик, и умелые спецы могут сказать, что делал человек за минуту, час, а то и день, лишь взглянув на него мельком. Этого я и боялся, поспешно приводя себя в порядок. Феникс не был умелым тактиком или стратегом, у него не имелась пара грязных трюков или обманок в рукаве. Всё, что этот человек умел делать — это драться. В самом просто понимании этого слова. Почти всё время, что он не бродил по столице, собирая информацию, мужик проводил в тренировочном зале, оставляя голыми руками вмятины на титановых тренировочных куклах.

Чёрт подери, они были предназначены для спарринга с сотрудниками полиции, напичкавших своё тело имплантами или заменивших мышцы на синтетические! А этот товарищ разбирался с этим инструментарием, не моргнув и глазом. Впрочем, он не любил оружие, что делало его не опаснее мухи на средне-дальней дистанции. Вряд ли меня хотят завалить, но исключать такой вариант не стоило. Five-Seven, словно вторя моим мыслям, стал ещё горячее, и тут же был отправлен в кобуру на поясе. Перезапахнув пальто и сделав последнюю затяжку, я прыгнул в легион и взлетел, выставив на открывшейся карте маршрут до точки назначения. Система также получила указание двигаться на одном уровне с небоскрёбами. Не хотелось бросать авто, уже ставшее надёжной рабочей лошадкой. С ней перемещаться от одной точки в городе до другой было очень и очень удобно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мощные передние фары легиона освещали тусклые панельные стёкла офисов и жилых домов, мимо которых я пролетал. Слегка резали глаза блестевшие где-то вдалеке здания полицейского бюро и конторы. Что же сейчас делает шеф? Разбирается с толпой у входа? Ведёт переговоры с армией? Нет, последним должен заниматься начальник полиции. Скорей всего, он на подхвате, мониторит ситуацию, подключив всех сотрудников, в том числе моего знакомого Итана, любителя вкусного фастфуда. Шли вторые сутки после отключения электричества, а Тёмные бездействовали. Либо их план пока что был скрыт, либо их устраивало сложившееся положение. Хотя одно другому, конечно, не мешало. Транспортный энергоузел, на котором засели их основные силы, скоро должен был быть атакован Барбарой и Ником, объединивших силы.

Может, стоит присоединиться к ним, как закончу с Фениксом?

За этими мыслями я и добрался до указанной в сообщении улицы. Спланировав на крышу ближайшей двадцатиэтажки, я посадил авто прямо у пожарной армированной будки. Взломав ту простым пинком в тоненькую стальную дверь, я пробежал по лестнице, слегка гудевшей под подошвой. Жаль, что только небоскрёбы были оборудованы парковками и специальными лифтами… А, так электричества же нет, так что нет и разницы. Всё равно Феникс, если бродил где-то здесь, уже заметил одинокий розовый легион, приземлившийся на гладкий бетон. Так или иначе, двадцать этажей были преодолены довольно быстро, и уже через пару минут я шёл напрямик по идеально прямой улице, стараясь не выдавать всё ещё отдававший в конечности страх. Палец в кармане пальто теребил рукоять пистолета, но в целом мой образ не должен был вызывать подозрений.

Вообще никаких.

Кроме того, что ты сошёл с ума, да, Джон? Подумай сам. Приказ Президента или нет, ты абсолютно спокоен, идя на обнуление своих товарищей. Ведь можно было оспорить то серое письмецо, отправить ответ, попытаться выйти на контакт хотя бы с Охотником, лично бившимся бок о бок с тобой семь лет назад. Если уж кто не предатель, то это он. Но нет, тебе плевать. Наплевать с высоченной колокольни. Ты ведь даже возможности не допускаешь, верно? Что не все из твоих бывших коллег — потенциальная угроза в едва начавшейся войне. Эмма бы вломила тебе, помяни моё слово. Ещё бы плюнула сверху за такой маразм. Ты же помнишь, она была куда человечней тебя даже тогда, в далёком прошлом. Как думаешь, что с её личностью сейчас?

А здесь было удивительно много полыхавших бочек-костров. Вот только почти все из них были оставлены — без единого следа. Что-то или кто-то спугнуло робко вылезших на улицы погреться и поговорить гражданских. Не удивлюсь, если это Феникс постарался. Он любил поговорить наедине, без лишних глаз и ушей. Поэтому и дрался только один на один, будто сраный средневековый рыцарь-дуэлист. Что ж, не мне говорить о странности принципов. Точно не мне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Язычки пламени робко освещали серый асфальт и тёмные застывшие коробки, стоявшие чуть ли не вплотную друг к другу. Старая улица, строили всё из расчёта "лишь бы побольше торговых центров и жилых домов". Когда в столицу ввели полноценное воздушное передвижение, а на небоскрёбах стали устраивать стоянки, смысл такой плотной застройки резко потерялся. И хорошо. Чем больше переулков, маленьких улочек-ответвлений, тем проще одному ушедшему в самоволку человеку достичь своей цели. Здесь же бежать, при всём стремлении, было некуда. Только обратно к легиону, вверх на двадцать этажей.