Изгнанники - Михаил Михеев

В принципе, не такой уж и большой получился бросок – через шесть часов локаторы "Эскалибура" засекли неспешно движущийся лайнер, а рядом с ним крохотный по сравнению с махиной пассажирского корабля сторожевик. Еще полчаса спустя линейный крейсер сбросил ход и пошел параллельным курсам, а Соломин связался с командиром "Вьюги".

Командир сторожевика, совсем еще молоденький парнишка в потертом рабочем комбинезоне и погонами старшего лейтенанта с неприкрытым интересом смотрел на появившееся на экране изображение. Разве что рот от удивления не открыл – и в самом деле, откуда здесь, в диком космосе, взяться русскому военному кораблю, если ему только что сообщили – ближайший из них в десяти часах хода. Он и сам-то оказался здесь случайно – срочно перебрасывал медикаменты для научной экспедиции и, когда получил сообщение о захвате террористами лайнера, согласно инструкции изменил курс и попытался освободить заложников. Попытка, надо сказать, закончилась не начавшись, и теперь он шел параллельно курсу лайнера, пытаясь, по мере возможности, контролировать ситуацию. И тут вдруг ниоткуда возникает целый линейный крейсер – удивительно, откуда он взялся? Хотя, конечно, это здорово – и есть, кому принять командование, а то в своей способности решить проблему самостоятельно лейтенант сомневался, и наверняка на крейсере есть нормальный десантный отряд, а то на сторожевике, да еще и отнюдь не новом, абордажная группа не предусмотрена в принципе. Но все равно удивительно – откуда?!!

– Капитан первого ранга Соломин, – представился вновь прибывший и, слегка охладив радость на лице капитана "Вьюги", добавил, – в отставке. Командир линейного крейсера "Эскалибур".

– Старший лейтенант Пирожков, командир сторожевого корабля "Вьюга", – представился в ответ молодой офицер и, пытаясь скрыть разочарование (а попробуй скрой, если у него лицо – открытая книга), спросил, – значит, вы частное лицо?

– Лейтенант, у меня полностью боеспособный корабль с десантной группой на борту. Каждый, знаете ли, выполняет собственную миссию. Доложите лучше обстановку.

Искусством выплетания словесных кружев Соломин владел так себе, однако сейчас он добился того, чего хотел – создал у лейтенанта впечатление, что тот разговаривает с кем-то, выполняющим жутко секретную миссию. А что тот еще мог подумать, видя перед собой отставника на боевом корабле, которые, как известно, просто так не раздают? Нет, можно было, конечно, долго и нудно объяснять ему расклады, но проще вот так вот, перехватив инициативу (и, кстати, ни словом не соврав), спокойно заняться делами.

Лейтенант кивнул и доложил – быстро и четко доложил, хороший офицер… будет. Сейчас он пока что просто двадцатипятилетний парень, которого поставили командовать антикварным кораблем. Это корыто используют на побегушках, а заодно присматриваются к его командиру – как себя покажет. Интересно, чье внимание он привлек? Впрочем, неважно. Так вот, покрутится парнишка, порешает нестандартные задачки, а солидный начальник с большими звездами на погонах будет на это смотреть и тоже решать, продвигать парня или подыскать ему должность, более соответствующую его способностям. Классическая проверка для молодого и перспективного офицера, от результатов которой зависит его карьера, только он пока что об этом не знает.

А доложил все-таки хорошо – сразу все понятно. Итак, шел он, значит, шел по своим делам, как вдруг получил сигнал бедствия с этого самого лайнера. Когда к лайнеру подошел – оказалось, опоздал. Связи уже нет, очевидно, террористы контролируют весь корабль. Откуда знает, что террористы? Так сами сказали – ответили на его запрос, лаялись сильно, но неумело, назвались фронтом освобождения чего-то там от кого-то там и потребовали убираться. Теперь сторожевик идет рядом с лайнером и посылает непрерывный сигнал о помощи всем, кто его слышит. Плохо то, что сторожевик – действительно ОЧЕНЬ старый, лайнер, правда, тоже, но все же его ходовые возможности получше, а "Вьюга", вдобавок, не успела пополнить запасы топлива и через пару часов попросту потеряет ход. Пирожков и так рискнул – в принципе, ему уже сейчас вряд ли хватит топлива, чтобы добраться до ближайшей населенной планеты, хотя тут попроще, на сигнал придут и помогут, флот своих не бросает. А как только сторожевик потеряет ход, лайнер от него оторвется, сменит пару раз курс, и найти его снова будет затруднительно. Боевые же корабли будут нескоро – дикий космос, баз поблизости просто нет.

На вполне логичный вопрос, почему не произвели операцию по освобождению заложников, лейтенант ответил, что не имел возможности. И пояснил детали, да так, что у Соломина глаза на лоб полезли.

Дело в том, что русские не лезли помогать другим не потому даже, что плохо относились к соседям. Скажем так – те были им безразличны, но все же выгода от уничтожения террористов где бы те ни были перевешивала затраты. Дело было в другом.

Спецоперация, особенно направленная на освобождение заложников – очень специфическое мероприятие, требующее определенных навыков. А эти навыки святым духом не появляются, спецназ готовят долго и тщательно, и не каждый человек сможет в нем служить. Естественно, сажать на каждый корабль спецподразделение – задача непосильная, да и ненужная, в общем-то. На крупных кораблях есть десантники, со своей спецификой и достаточно высоким уровнем подготовки и оснащения. Только вот десант – это штурмовики, они в два счета покрошат в лапшу любых террористов, но точечную операцию провести вряд ли смогут. Спецназ – это скальпель, а десант – топор, вот и вся разница.

А теперь представьте, что будет, если десантники возьмутся освобождать иностранный корабль. Куча трупов будет, море крови, и последствия в виде обвинений в военных преступлениях. Словом, ничего хорошего, хотя и ничего особо страшного. Однако же, в свете этого, командирам русских кораблей был отдан секретный приказ – вмешиваться только в случае, когда гарантировано бескровное уничтожение террористов, что бывает, естественно, редко. Вот они и не вмешивались.

С русскими кораблями все проще – каждый из них, что государственный, что частный, имел систему подчинения. Захватывают, к примеру, корабль террористы – подходит первый попавшийся русский крейсер или вон тот же сторожевик, передает его командир определенный код, и все, компьютер захваченного корабля оказывается ему подчиненным. А кто контролирует компьютер корабля – тот и сам корабль контролирует. В такой ситуации можно сделать все, что угодно, быстро и бескровно. Даже штурмовать может не потребоваться – если грамотно все сделать, то террористы окажутся отрезанными от пассажиров и членов экипажа в отдельных помещениях, их даже можно в плен не захватывать, а откачать, например, из этих кают воздух. Или отогнать корабль на ближайшую базу, где есть группа антитеррора, или… Да что угодно можно сделать, были бы желание и фантазия.