Гении Барсума - Эдгар Берроуз

Глава XII. «Мы оба должны умереть»

Турия! Она всегда занимала мое воображение. Теперь же, расставшись с Джат Ором на улице, я смотрел на нее, низко висевшую надо мной в небе, и все мои мысли были только о ней. Где-то между ее сверкающим оком и Марсом удивительный корабль нес мою утерянную любовь к неизвестной судьбе.

Таким безнадежным должно было казаться ей ее положение, ведь она не подозревала о том, что тот, кто ее любит, знает, что она украдена и ему известно место ее заключения. Скорее всего она сама не догадывалась, где ее прячут. Как мне хотелось передать ей весточку!

Вот о чем думал я, направляясь к дому Фал Сиваса, но даже погруженный в свои мысли, я был постоянно настороже, так что звуки шагов на улице, которую я пересекал, не остались незамеченными мною.

Вскоре я убедился, что меня преследуют, но не подал виду, пока не стало ясно, что меня догоняют.

Я быстро повернулся, схватившись за рукоять меча. Человек, преследовавший меня, проговорил:

— Я думал, что это ты, но не был уверен.

— Это я, Рапас, — ответил я.

— Где ты был? Я уже два дня ищу тебя.

— Да? — спросил я. — Что же тебе нужно от меня? Говори быстрее, Рапас, я спешу.

Он колебался. Я видел, что он нервничает. Казалось, он хочет что-то сказать, но не знает, с чего начать, или просто боится обсуждать этот предмет.

— Ну, видишь ли, — начал он неуверенно, — мы не виделись несколько дней, и я хотел увидеться с тобой и просто поболтать. Пойдем, посидим в столовой.

— Я только что поел, — ответил я.

— Как старый Фал Сивас? — спросил он. — Ты узнал что-нибудь новое?

— Ничего, — солгал я. — А ты?

— О, пустяки, я думаю что это всего лишь слухи. Говорят, Ур Джан похитил принцессу Гелиума.

Я видел, что при этом он внимательно следил за моей реакцией.

— Неужели? — спросил я. — В таком случае, я не хотел бы находиться на месте Ур Джана, когда он попадет в руки людей из Гелиума.

— Он не попадет в их руки, — сказал Рапас. — Он увез ее туда, где ее никогда не найдут.

— Надеюсь, он получит все ему полагающееся, если причинит ей вред, — сказал я на это.

Повернувшись, я собрался уходить.

— Ур Джан не причинит ей вреда, если будет заплачен выкуп, — сказал Рапас.

— Выкуп? — поинтересовался я. — И чего же будет стоить принцесса Гелиума для людей Гелиума?

— Ур Джан возьмет немного. Он просит всего лишь два корабля, нагруженных сокровищами: столько золота, платины, драгоценных камней, сколько могут унести два больших корабля.

— Он известил ее людей о своем требовании?

— Мой друг знает человека, который знаком с одним из убийц Ур Джана, — объяснил Рапас. — Таким путем можно будет установить связь с убийцами.

Итак, он проговорился. Я засмеялся бы, если бы не беспокоился так о Дее Торис.

Ситуация прояснилась. Ур Джан и Рапас были убеждены, что я — либо Джон Картер, либо один из его агентов, и Рапасу было поручено вести переговоры между похитителями и мной.

— Очень интересно, — сказал я, — но меня это не касается. Я должен идти. Доброй ночи, Рапас.

Оставив Крысу в полном недоумении, я продолжил свой путь к дому Фал Сиваса.

Теперь он не был так уверен, что я — Джон Картер или один из его агентов, иначе я проявил бы больший интерес к его сообщению. Но ведь он не сказал мне ничего такого, чего я бы не знал раньше, поэтому во мне ничто не вызвало возбуждения или удивления.

Возможно, теперь уже было все равно, знает ли Рапас, кто я такой, или нет, но в борьбе с такими людьми мне хотелось бы скрыть свою личность, обмануть их и всегда знать немного больше, чем они.

Вновь Гамас впустил меня, когда я достиг мрачного каменного дома, в котором обитал Фал Сивас. Я обошел его и двинулся по длинному коридору, ведущему на верхний этаж; он последовал за мной.

— Куда ты идешь? — спросил он. — В свою квартиру?

— Нет, я иду к Фал Сивасу.

— Он очень занят. Его нельзя беспокоить.

— У меня для него сообщение.

— Оно подождет до завтрашнего утра.

Я повернулся и посмотрел на него.

— Ты раздражаешь меня, Гамас, — сказал я. — Убирайся и займись своими делами.

Он разъярился и схватил меня за руку.

— Я здесь распоряжаюсь! — закричал он. — И ты обязан мне повиноваться. Ты только…

— Только убийца, — закончил я за него и положил руку на рукоять меча.

Он отступил.

— Ты не посмеешь! — вскричал он.

— Неужели? Ты меня не знаешь, Гамас. Меня нанял Фал Сивас, и я подчиняюсь только ему. Он приказал мне немедленно доложить. Если для этого понадобится убить тебя, я это сделаю.

Я видел, что он испугался.

— Я только предупредил тебя, — сказал он. — Фал Сивас в лаборатории. Если ему мешают во время работы, он приходит в ярость и может сам убить тебя. С твоей стороны было бы разумнее подождать, пока он не пошлет за тобой.

— Спасибо, Гамас, — сказал я. — Но я увижусь с Фал Сивасом теперь же. Спи спокойно.

Повернувшись, я продолжил свой путь по коридору, затем вверх по пандусу. Он не пошел за мной. Я подошел к двери Фал Сиваса, постучал в нее и затем открыл. Фал Сиваса здесь не было, но я слышал его голос, доносившийся из-за маленькой двери в противоположном углу комнаты.

— Кто там? Чего тебе нужно? Уходи и не беспокой меня! — кричал он.

— Это я, Вандор, — ответил я. — Мне нужно видеть тебя немедленно.

— Нет, уходи — увидимся утром!

— Увидимся сейчас же, — возразил я. — Я иду к тебе.

Я был уже на пол пути к двери, когда она открылась и Фал Сивас, бледный от гнева, вошел в комнату и закрыл дверь за собой.

— Как ты смеешь? — закричал он.

— Корабля Гар Нала нет в ангаре, — сказал я.

Это, казалось, привело его в чувство, но не уменьшило гнева, только направило его в другое русло.

— Подлец! — воскликнул он. — Сын тысячи миллионов подлецов! Он убил меня. Он отправился на Турию. С огромными сокровищами, найденными там, он сделает все, что захочет.

— Да, — сказал я, — с ним Ур Джан, а Ур Джан вместе с великим и не стесняющимся в средствах ученым могут совершить многое. Но у тебя тоже есть корабль. Он готов. Мы с тобой отправимся на Турию, где нас никто не ждет. У нас будет преимущество. Мы уничтожим Гар Нала и его корабль и ты будешь господином.

Он побледнел.

— Нет, — сказал он, — я не могу сделать этого.

— Почему?

— Турия далеко. Никто не знает, что может случиться. Что-нибудь может испортиться в корабле. На практике он может действовать не так, как в теории. На Турии могут оказаться ужасные звери и дикие люди.

— Но ты построил корабль для полета на Турию! — воскликнул я. — Ты сам говорил мне это.

— Это была мечта, — пробормотал он. — Я часто мечтаю.

В мечтах со мной ничего не может случиться. Но на Турию… О, это так ужасно, это так далеко! А если что-нибудь случится?

Теперь я понял. Этот человек был жалким трусом. Он позволил своей великой мечте рухнуть, потому что не имел смелости пуститься в путь. Что я мог сделать? Я зависел от Фал Сиваса, а он подвел меня.

— Не понимаю тебя, — сказал я. — Ты всегда убеждал меня, что твоему кораблю несложно добраться до Турии. Какая же опасность может ожидать нас? На Турии мы будем гигантами. Ни одно живущее там создание не в состоянии противостоять нам. Самого гигантского зверя Турии мы попросту сможем раздавить ногой.

Я думал об этом с тех пор, как появилась возможность полета на Турию. Я не ученый, и мои рассуждения могут быть неточны, но они приблизительно верны.

Я знал, что диаметр Турии — около семи миль, так что ее объем составляет примерно два процента объема, скажем, Земли, чтобы сравнение было для вас более ясным. Я думал, что если на Турии есть люди и они пропорциональны всему окружающему, как люди Земли, например, то их рост должен равняться примерено девяти с половиной дюймам, а вес — четырем с половиной фунтам. Земной человек там был бы способен прыгнуть на двести двадцать пять, а с разбега — на семьсот двадцать пять футов, и он смог бы поднять там массу, эквивалентную четырем с половиной тоннам.

Против такого титана крошечные создания Турии были бы беспомощны, если, конечно, Турия населена. Я изложил все это Фал Сивасу, но тот нетерпеливо покачал головой.

— Есть кое-что, чего ты не знаешь, — заметил он. — Возможно, этого не знает и Гар Нал. Существует особое взаимоотношение между Барсумом и его лунами. Больше нигде в нашей системе оно не действует. Это предположение было сделано одним древним ученым тысячелетия назад и потом забыто. Я прочел о нем в древней рукописи, найденной случайно. Это оригинал работы ученого и его больше никто не читал. Я надеюсь, что ты меня понимаешь. Ну, его мысли заинтересовали меня. В течение двадцати лет я проверял их. Я испробовал множество методов.