Тропа смерти - Ярослав Коваль

— Поэтому лучше не задумываться.

— Именно так! Лучше вообще об этом не задумываться. Радоваться тому, что есть. Самой жизни, например…

Аштия проснулась, когда ночь посерела и состарилась, как чёрно-белая фотография, сделанная бог весть когда и на какой технике. Умывшись, она отправила отдыхать нас обоих, пообещав, что не сомкнёт глаз, во-первых, и обязательно растолкает в кратчайшие сроки, если вдруг что, во-вторых. Я выразил сомнение, что ей удастся быстро разбудить Ниршава, и услышал в ответ, что уж теперь-то у неё есть верное средство. С этими словами женщина кровожадно кивнула на переливающиеся оттенками алого угли, чем повергла офицера в глубокую задумчивость.

Однако отказаться от возможности лишний раз поспать он не был способен. Да что там говорить, усталость наслоилась, набралась с избытком, и отдых по-прежнему казался самым драгоценным, что может у нас быть. К тому же военная служба учит ценить крупицы сна. Сколько ни выпало тебе свободных минут — лучше пользуйся ими, потому что потом их может не случиться.

— Ну что, идём на разведку? — весело спросила Аштия, когда для нас наступило утро вместе с пробуждением и перекусом — всё той же мясной похлёбкой без всего, даже практически без соли. Откуда взяться разносолам?

— А то! — Ниршав спешно опрокинул в себя остатки супа и принялся натягивать кольчугу. — Поможешь, Серт?

— Охотно… Думаешь, тут отыщутся разумные обитатели?

— Если есть постройки, должны быть и те, кто их построил. Будем надеяться, что на наше счастье местные строители тут больше не живут. Потому что разумность обитателей демонических миров исчерпывается тем, что они куда изобретательнее умеют ловить себе жертвы — выходцев из человеческих миров. И намного изощрённее, чем фауна, их умерщвляют.

— А зачем? Животные-то понятно, у них инстинкты и потребности? Но изощрённость-то что даёт?

— Ты знаешь, что такое энергия страдания? — спросила, проверяя ремешки у наплечников, Аштия. — Нет? Энергия совершенно определённой частоты, выделяемая человеческим организмом. В сочетании с фоном демонических миров даёт очень редкую и крайне ценную в этих местах разновидность энергии. На основе её здесь можно сделать много полезных систем и артефактов. Я ответила на твой вопрос? Разумные демоны совсем не потому измываются над пленными людьми, что они по природе садисты. Отнюдь. Они намного более практичны, чем люди. У них совсем иная эмоциональность… Я к чему — для одарённых разумом и магическими способностями демонов мы — куда более ценная добыча, чем для местной фауны.

— Ё-моё…

— Но обследовать город надо. Надо знать, что нам может угрожать.

— Э-э… — Я поспешил собрать вещи, надел «когти», проверил другое оружие. — Начинаю сомневаться, что это целесообразно — соваться туда, где могут оказаться демоны сапиенсы.

— Что?

— Ну, эти, демонское население.

— Надо убедиться.

— А вдруг они сюда не суются потому, что им опасно? Так и не заметят, что мы тут поселились, если будем вести себя тихо.

— Может, конечно, — Аштия говорила рассеянно. — Но посмотреть надо. Поверь, Серт, мне намного меньше, чем тебе, хочется попасть в рабочую лабораторию демона-мага. Я, в отличие от тебя, знаю не только что они будут делать с нами, но и как они будут это делать. Пошли. Ниш?

— Готово. — Ниршав вытащил из-под воротника доспеха магическую висюльку. Помахал ею.

Мы подходили к воротам в полном молчании. Разглядывая обколотые временем статуи по сторонам дороги, а вернее, её остатков, и башни, всё такие же молчаливые и пустые, я со страхом думал, что, пожалуй, зря узнал такие подробности из жизни демонс сапиентес. Проще было пребывать в неведении. Теперь же спектр опасностей, могущих подстерегать нас в этом мире, многократно возрос, и область пониженного фона уже не казалась безопасной.

Мы ведь в ней существуем, значит, могут и они. А мучительно умирать в пространстве, казавшемся безопасным, как-то… не хочется! Так же не хочется, впрочем, как и в области сильного фона Просто чуток обиднее.

Ворот как таковых тут не было, нельзя было рассмотреть и петли. Просто две башни, венчавшие собой какие-то несомненно рукотворные постройки, и между ними — довольно-таки широкий проход. Какие-то обломки, загромоздившие добрую половину этого прохода, но пройти можно. Собственно, никто не мешает и по обломкам подняться, всё доступно. С замиранием сердца я поднялся следом за Аштией и Ниршавом.

— М-да — произнесла она покосившись на офицера.

— Либо город, либо что? На монастырь ещё похоже.

— Культовые сооружения в демонических мирах? Что-то невиданное.

— А что мы знаем? Может, и есть.

Я, высунувшись из-за плеча женщины, разглядывал длинный, наполовину засыпанный каменными обломками двор и постройки по его сторонам. Кстати, зияющие пустыми оконными провалами и дверьми — довольно-таки красноречиво. Мох на стенах и неплохо сохранившейся брусчатке. Какие-то деревянные обломки. Никаких следов присутствия разумных существ. Неразумных, впрочем, тоже. Пустота.

— Может, тут так замки строят. В смысле, строили.

— Всё может быть. Может, и город. Только маленький.

— Может, и не маленький. Нам отсюда не видно.

— Ты на размер проезда посмотри. Для большого города слишком узок.

— Н-ну, может, их несколько… Ладно, ладно, согласен. Для большого — узок.

— В любом случае надо посмотреть. Давайте-ка сначала в башню, попробуем оттуда глянуть, сверху.

— В какую?

— Ну, в правую, скажем. Вход не засыпан.

Внутри башня не поражала необычностью обстановки. В приземистую тесную зальцу вела сводчатая арка, налево от арки — лестница наверх, всё добротное, каменное, хотя ступени как-то мелковаты для человеческой ноги. А может, просто кажется. Аштия мельком заглянула в нижнюю залу, многозначительно кивнула нам на остатки мебели, пребывающей в таком состоянии, что понять, стол это был, лавки или стеллажи, не представлялось возможным. На что она намекала, осталось для меня загадкой.

— Наверх? — скучающе уточнил офицер.

— Наверх. Заметил, да?

— Ну, мало ли. Опорный пункт…

— Слушай, уж не настолько. Где центруется система? На входе, что ли?

— Эй, народ, вы вообще о чём?

— Подожди, Серт… То, что родники работали как опоры — это уже понятно. А здесь-то?

— Что тебе непонятно? Огонь, камень. Стихиальная система. Сверху должна была быть воздушная сетка.

— Стихиальная система защиты?

— А с чего ты взяла, что это была только защита?..

— Нет, ну правда, вам трудно, что ли, объяснить?

— Трудно, Серт. При полном отсутствии у тебя знаний по части магии вообще и системной магии в частности. Мы тут обсуждаем вопросы остатков магических систем. Не мешай, пожалуйста.

— А, собственно, обсуждение мы с тобой уже закончили. Мало данных, что тут ещё скажешь?

— Мы ведь можем вляпаться в действующие остатки системы.

— Для того мы и смотрим. Пошли наверх.

Мы миновали три этажа башни — обширных, просторных на изумление и — как я заметил — не очень удобных для отражения нападения извне. Впрочем, что я мог знать о магических способах штурма? Может, для магического боя тут всё и было идеально. Аштия подошла к наполовину обрушенной лестнице, ведущей выше, с сомнением покачала головой, разглядывая её остатки.

— Не стоит. Мало ли…

— Не стоит, — согласился Ниршав. — И отсюда всё замечательно видно… Ёж твою медь… Замечательно…

Он безотрывно смотрел в окно — широкое, сводчатое, отделанное выпуклой каменной резьбой, странными фигурками, украшающими и внутреннюю, и внешнюю части наличника. Кое-где даже сохранились цветастые инкрустации со вставками из красивых цветных камней, может быть, даже полудрагоценных. «Уж конечно, сделаны они были не для красоты, — подумал я. — Для магии, конечно». И потому поостерёгся трогать вставки пальцами.

Отвлёкшись от отделки окна, я посмотрел туда же, куда вот уже почти минуту смотрел мой спутник.

Двор, вымощенный булыжниками, отсюда смотрелся уже как роскошный широкий проспект, уходящий в перспективу, а строения по его сторонам — как высокомерные, массивные, но всё же дворцы… Дворцы, чёрт побери, вполне натуральные. Хоть и лишенные такой необходимой, на мой вкус, принадлежности дворца, как колонны, и явно построенные по одному плану: законы симметрии тут соблюдались с ещё большей скрупулёзностью, чем законы эстетики. Эстетика тоже присутствовала — какая-то грозная, пугающая, нечеловеческая, но затягивающая. От останков титанического комплекса невозможно было оторвать глаз.

Проспект, шедший через комплекс, подходил в конце концов к массивному зданию, мигом вызывавшему у меня ассоциацию и с Вавилонской башней, и с какой-нибудь среднестатистической пирамидой инков, только очень уж сильно вытянутой вверх. Строение было отделано галереями, так же лишёнными колонн, как и все окружающие здания, и галереи эти шли по стенам здания так своеобразно, что зрелище заставляло усомниться в здравости своего ума. Разве галереи могут идти так резко вверх, потом вниз… Может, декоративные? Или там лесенки? Но зачем вообще было так делать? Для красоты? Ради магических надобностей?