Ревматология по косточкам. Симптомы, диагнозы, лечение - Елена Выставкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Наталья Пална, а вы мне как раз нужны. Что с руками у Сережи?
– А… – Глаза у женщины забегали. – Ну… А он сам что сказал?
– Наталья Пална, я врач. Я не хочу играть в прятки. Мне нужна вся информация. Вы же понимаете, о чем я спрашиваю, правда? Вы хотите, чтобы это повторилось?
– Ну, раз уж вы сами все поняли… Да, Сережа делал это. – Она нервно глотает слюну, оглядывается, не идет ли кто по коридору. – Он пытался… Он пытался… А я помешала…
Она плачет. Уставшая испуганная мама. Мама внезапно выросшего, но тоже испуганного мальчика плачет.
– Наталья Пална, ну я же не с ремнем тут стою. Вы не виноваты. И Сережа не виноват. Я вижу, вам нелегко. Вы знаете, почему он это сделал? Ну не из-за язвочек во рту, правда ведь?
Она шмыгает носом, вытирает глаза тыльной стороной ладони.
– Ой, что-то я расклеилась, простите. Ничего, ничего, я соберусь. Я сейчас соберусь.
Я терпеливо жду, мы стоим вдвоем посреди длинного пустого коридора. Хорошо, что наш разговор никто не прерывает. Вряд ли в ординаторской, где рядом столы еще пятерых врачей, мы смогли бы говорить откровенно.
– Сережа расстался с девушкой. Они встречались пару лет, со школы еще. Я понимаю, это тот возраст, где все – навсегда и расставания переживаются тяжело… Я и сама к ней привыкла, девочка хорошая. И Сережа к ней очень бережно относился… Но, понимаете, он с ней расстался. Не она с ним. И вот после этого… После этого все и случилось.
– А давно? Расстались и вены резал?
– Да вот после экзаменов выпускных, в начале лета. Он запретил мне с кем-то это обсуждать. А я… Я не сплю с тех пор… караулю его… Боюсь…
Незаметно для себя я обгрызла все губы, пока мы говорили. Сердце стучит в ушах. Вот тебе и язвочки во рту. Вот тебе и волчанка.
– Мне надо все это обдумать, хорошо? Если вы что-то еще вспомните, вы мне обязательно расскажите, ладно?
– Обязательно, доктор. – Заплаканная женщина жмет своими руками мою. – Спасибо вам, спасибо, Елена Александровна.
«Не за что пока…» – думается мне. Пока я просто выслушала. И задала правильный вопрос в правильное время.
Записываю первичный осмотр в историю болезни. Подробно, строчка за строчкой. Дохожу до описания язвочек во рту.
Понимаю, что-то царапает мой мозг. Какая-то фраза. Какая-то деталь. Бросаю историю на полпути. Возвращаюсь обратно в палату.
– Тут – не остается. А где – остается? – врываюсь я в палату с почти победным кличем.
– Что? – Наталья Пална не понимает, о чем я.
А Сережа как раз понимает. Заливается краской. Уши, щеки и даже шея. Я уже знаю ответ. И он знает, что я знаю. Тьфу, как в дешевом детективе.
– Ты хочешь обсудить это с…
– Да, и не при маме.
– Наталья Пална…
– Сыночек!
Одновременно говорили мы.
Маму попросили выйти. В конце концов, пациент совершеннолетний. Вызвали уролога. Уролог – мужчина, с ним Сергей не так стеснялся.
Язвы на коже полового члена. Они оставляли после себя метки, рубчики. Их было много. И он стеснялся говорить об этом. Маме. Врачу. Да всем.
Сам втихую сдал анализы на половые инфекции. А их нет. Разорвал отношения с любимой девушкой. Решил, что заразен, и не хотел ее подвергать риску. Объясниться с ней он не смог. Они рассорились, она наговорила ему всякого.
Вот он и… вены стал резать.
– Потому что никто не понимает. Потому что я сказать не могу никому. Стыдно. – Он смотрит в окно.
– Сережа, ничего стыдного нет. Это не заразно. Ни ты, ни девушка тут ни при чем.
Вот тебе и «не беспокоит ничего».
Стоматит. Иридоциклит. Язвы половых органов. Пазл диагноза сложился. И это не волчанка.
Это болезнь Шелкового пути. Болезнь Бехчета.
У меня появились вопросы к светловолосой маме светловолосого мальчика.
– Сереж, я маму позову?
– Зовите, Елена Александровна. Или… можно я пока выйду? Мне позвонить надо. Ей.
Последнее слово – шепотом.
– Иди-иди, мы с мамой сами поговорим, – улыбаюсь ему вслед. – Наталья Пална, заходите, посекретничаем, пока Сережи нет, – зову я маму в палату.
– Может, подождем его? Куда-то он понесся… радостный такой…
– Он разрешил начать без него. У Сережи болезнь Бехчета. Именно она объясняет светобоязнь, язвочки во рту, высыпания на спине.
– И что-то по урологии, я поняла, – кивает мама.
– Наталья Пална, эта болезнь называется болезнью Шелкового пути. Чаще всего встречается у народов, которые проживали вдоль этого маршрута. Из наших соседей это Дагестан, Турция, Армения, Греция и вообще район Средиземноморья. У вас есть оттуда… корни?
Наталья Пална смотрит на меня странно. Молчит с полминуты. Потом всплескивает руками.
– Надо же, как генеалогия шутит… Да, мой прапрадедушка родился в браке турчанки и русского. Там такая история была красивая. Ромео и Джульетта, только со счастливым концом. Но… мы все светленькие… И не осталось той крови турецкой, мы думали… А вот на тебе… Не сын, а турецкий верноподданный.
В палату внесся Сережа, чуть не снеся дверной косяк.
– Мама! Завтра Катя приедет! Проведать меня!
Уши у него красные. Красивые такие, оттопыренные уши. Счастливые.
– Елен Санна, отпустите меня… постричься… А?
– Ну вот, еще одна история Ромео и Джульетты. Конечно, отпущу. Только ты это, помедленнее. Двери кто чинить будет?
– Да я и починю. Я знаете какой рукастый?
Ромео убежал стричься в парикмахерскую напротив.
Встречу Кати и Сережи мы наблюдали всем отделением. Как-то невзначай в палату – по самым разным поводам – заглянули сначала каждая из медсестер дневной смены – градусник забрать, уточнить, все ли таблетки выпили Сережины соседи. Сестра-хозяйка принесла чистое постельное всем – на радостях.
Пришлось юной парочке уединиться в сквере больницы, на тенистой аллейке. К этому моменту Сережа уже знал свой диагноз. Знал, что лечиться надо всю жизнь. Терапия серьезная. Наблюдаться надо регулярно.
– Да, да, я готов, я Кате все честно скажу. И если она готова быть рядом… Я ведь ее обидел, понимаете? Я тогда после язвочек на нее подумал. А она… обиделась и даже не стала оправдываться. Мне та-а-ак стыдно!
А я… пошла встречать нового пациента. Говорят, еще одну загадочную «волчанку» привезли. С пятью тромбоцитами на весь анализ крови.
Начиналась новая интересная история. И она ждет вас совсем скоро.
Глава 25
Когда диагнозов несколько
Большинство ревматологических заболеваний СИСТЕМНЫ. Я твержу это в каждой главе этой книги. Это означает, что в ходе заболевания страдает не
