Кикимора болотная - Ирина Мясникова

Семеновна поставила перед ней чистую тарелку.

— Вон, сметану берите или варенье.

Охранники придвинули к Тасе поближе банки с вареньем и со сметаной.

— А варенье какое? — поинтересовалась Тася.

— Брусничное. Дед собирал, а я варила, — с гордостью сказала Семеновна.

— Мое любимое, — обрадовалась Тася, накладывая себе варенья в тарелку и доставая оладушек из общей миски.

— Вот салфетки, отрывайте, — сказал водитель, пододвигая к Тасе вертушку с бумажным полотенцем.

«Да уж! В такой атмосфере манерной Марине точно не место! — подумала Тася. — Такая обязательно должна была бы всех разогнать, такой еду надо подавать в гостиную, на серебре и чтоб дворецкий прислуживал».

Она очень живо представила себе длинный стол, на разных концах которого сидят Левшуков и его жена, между ними мечется дворецкий непременно во фраке, а охранники смотрят на все это дело из кухни.

— Ну и подружка у вас, я вам скажу! — прервал ее размышления водитель.

— А что такое?

— Ох и языкастая дамочка! Неужели и правда в милиции работает?

— Еще как работает! Скоро ожидает присвоения очередного звания. Подполковник! — с гордостью поведала Тася об успехах Штукиной.

— Жаль! — крякнул водитель.

— Почему? — удивилась Тася.

— Понравилась она мне очень.

— И что?

— Не по Сеньке шапка, вот что, — с сожалением сказал водитель, вставая из-за стола.

— А! — поняла Тася. — Действительно, она только с вышестоящими водится. Да только их не так и много. Полковников этих. Ей же настоящий нужен. Так что позиций не сдавайте.

— Тася! Доброе утро. — В дверях кухни стоял Левшуков. Он был румян с мороза и прижимал к груди охапку дров.

— Доброе утро, — радостно поздоровалась Тася, но назвать его Лешей язык у нее почему-то не повернулся. — Вы сами дрова колете?

— Всегда, когда я дома. Отличная физкультура получается. Кофе будете?

— Ага. — Глядя на дрова, Тася вспомнила фильм «Укрощение строптивого» и причину, по которой главный герой колол дрова. Она не удержалась и захихикала.

— Ну что вы все время хихикаете? — Левшуков колдовал у кофеварки, напоминающей космический аппарат. Она еще и шипела и фыркала очень громко.

— Да вот вспомнила, как вчера напилась и икала.

— Надо сказать, что у вас это очень мило получалось.

— Ага, женственно.

Левшуков налил себе и Тасе кофе в маленькие изящные чашечки.

Тася взяла чашку и покосилась на жующих охранников.

— Мы растворимый любим, — сообщил ей один из них, постучав по банке «Нескафе».

— Это ж гадость, — удивилась Тася.

— Нет, — рассмеялся охранник. — Мы кофе специально из Финляндии возим. У них «Культа» называется, а у нас в универсамах «Голд». Фирма одна и та же, только «Культу» в Финляндии производят и ее вкусно пить. Хотите попробовать?

— Хочу. Мне всегда одной чашки мало. Все время хочется кофе из кружки выпить.

Охранник намешал Тасе кофе в большой кружке, и она с удовольствием его выпила. Особенно хорошо было запивать этим кофе оладушки с брусничным вареньем.

— Интересно, Тася, как в вас столько еды помещается? — спросил Левшуков. — И не толстеете совсем, вот удивительное дело.

— А я курю, как паровоз, и работаю много.

— Ну, насчет паровоза не спорю, хотя вчера вы вроде бы и не курили совсем, а вот насчет работы очень сильно сомневаюсь. Вы, по-моему, все больше хихикаете там у себя на работе.

— Я вчера не курила, потому что вас спугнуть боялась, вы так пели хорошо, жалко было прерывать. Опять же бебека на коленях разлегся, ну как его тревожить. А на работе я хихикаю исключительно только в присутствии важных заказчиков. В остальное же время я уйму энергии трачу на подсиживание своего начальства.

— Ну, хорошо. Я вот подожду немного, а где-то через месяц-другой начну с вас строго спрашивать. Результата вашего подсиживания потребую.

— Бить будете?

— Обязательно.

— Подозреваю, что я гораздо раньше вам мозг просверлю по поводу тягомотины, которую вы у себя в холдинге развели.

— Угу, производственное совещание считаю законченным. Пройдемте, я вам выдам спецодежду, и поедем с вами прокатимся по нашим просторам.

Спецодеждой оказался пуховый комбинезон, такой же пуховик, шапка с помпоном и бесформенные унты.

— Без этого никак нельзя? — спросила Тася, представляя, на кого она будет похожа во всем этом великолепии.

— Категорически. Я сейчас сам такое же надену.

Когда, переодевшись, они встретились у дверей гаража, Тася не смогла удержаться от смеха. Если она в спецодежде была похожа на неповоротливого медведя, то Левшуков походил на слона.

— Вы уверены, что ваш снегоход выдержит нашу парочку?

— У меня самый лучший и выносливый снегоход.

Катание на снегоходе Тасе до жути понравилось. Они носились по полям и лесным дорогам, а Тася крепко держалась за Левшукова и прижималась к его широкой спине. Вот это вот прижимание, собственно говоря, и понравилось ей больше всего. Даже сквозь кучу пуховиков чувствовалось, что спина у Левшукова очень крепкая и мускулистая.

«Не зря дрова колет!» — думала Тася, прячась за Левшукова от встречного ветра.

А еще ей очень не хотелось уезжать в город. Ну ни капельки не хотелось.

Однако в город уезжать все-таки пришлось. Правда, после обеда. На обед Семеновна сварила суп из белых грибов, которые осенью собрал Левшуков со своей командой охранников. Белыми грибами у Семеновны был занят целый отсек в морозильной камере, что она с гордостью и продемонстрировала Тасе. На второе была гречневая каша с котлетами. Самое интересное, что никогда не обедающая Тася уплела и первое, и второе за милую душу. Левшуков, глядя, как она ест, делал круглые глаза.

— Да вас, Тася, прокормить нелегко!

— Вы бы видели, сколько наша майор Штукина ест! А я вообще-то не обедаю.

— Я вижу. Вы по дороге не заснете, случайно? После такого обеда необходим дневной сон.

— Нет. Если я еще у вас немного задержусь, то вы от меня уже никогда не избавитесь. Поеду я.

— Бе-е, — выразил свое недовольство Тихон. Пока Тася ела, он наглым образом устроился на столе рядом с ее тарелкой. Левшуков хотел его выгнать, но Тася попросила оставить.

Она встала, наклонилась и потерлась лбом о голову Тихона. Тот громко заурчал.

— Не скучайте тут без меня.

— Не получится, — сообщила Семеновна.

— Спасибо вам всем большое.

Левшуков пошел провожать ее до машины.

Он загрузил в багажник ее сумку.

— Езжайте осторожней, берегите себя.

Тася подошла к нему и поцеловала его в щеку.