Агентство ’Последний путь’ - Сергей Викторович Вишневский

— Каких? — вертя головой по сторонам в надежде обнаружить ещё одну лису, спросила лучница.

— Ну, подумайте сами. Мы симпатичные девчонки. Он на нас пялится. Так?

— Так.

— Он сильнее нас. Так?

— Однозначно!

— Он нас учит выживать как системных. Он подкидывает нам еду. Даже сейчас, я уверена, он не станет нас обделять и поделится. Так?

— Не факт, — возразила магесса.

— Факт, — фыркнула лучница.

— Вам не кажется странным, что он ещё ни разу к нам не приставал? — спросила обернувшаяся Гара. — Ну... не то чтобы я прям этого жду, но как-то... странно.

— Я пока из дома убегала, меня два раза пытались... — задумчиво произнесла Шара. — Может, мы просто не в его вкусе? Может, он толстых любит? Или чтобы прям двухметровая была, как в гильдии наёмников?

— В его мы вкусе, — хмыкнула магесса. — Иначе бы не пялился и в гостинице тогда...

Тут магесса умолкла.

— Что в гостинице? — остановилась лучница.

— Когда вы уже уснули, я с Бэком лежала. Он вошёл в комнату, едва на ногах стоял. А вы же, дуры, голышом спать завалились. И одеяло сползло.

— Он нас видел? — вскинула брови Мара.

— Трогал? Кого? Кто ему больше понравился? — тут же прищурилась Гара.

— Не трогал он вас. Пробормотал «Право имею», подошёл, посмотрел и потом тетрадку мальчика разглядывал. Страницу вырвал, на вас, как обычно, поворчал и спать лёг. Ещё бормотал под нос: «Нихера я не добрый».

Повисла пауза на несколько секунд, после чего отряд молча двинулся к лагерю.

— Он женат? — первая подала голос лучница Мара.

— Кольцо было бы. Может, вдовец? — задумчиво произнесла убийца.

— А возможно, просто терпит, потому, что мы сына его читать, писать и считать учим, — предположила Шара.

— Странный он, — пробормотала убийца. — Вроде, чёрствый и матерится постоянно, но... добрый?

— Так и скажи, что он тебе понравился, — хмыкнула магесса.

— Ничего такого. Грубияны не в моем вкусе, — тут же начала оправдываться она.

— Я видела, как ты за ним подсматривала, когда он мылся у ручья, — заметила лучница. — А еще убийца. У тебя пятки из кустов торчали.

Гара раскраснелась и тут же затараторила:

— Я там обронила... монету! Да! Монету медную обронила. Вот и полезла в кусты.

— А что ты делала у ручья? — с хитрой улыбкой спросила Мара. — Признавайся! Ты за ним подсматривала!

— Я? Я там скрытность тренировала! А вот что ты там делала?

Лучница тут же смутилась, взглянула на магессу, тяжело вздохнула и призналась:

— Я за ним подсматривала.

— Да ты у нас, оказывается, извращенка, — теперь уже Гара с прищуром смотрела на подругу. — Понравились его кубики на животе? Или мощные ягодицы? А может плечи? Хочешь его?

— Да, хочу, — поджав губы, ответила Мара. — Мой типаж. Да и мужчин уже давно не было.... Что вы так уставились?

— Я думала, ты девственица, — призналась магесса. — У тебя руки всегда ухожены. И ешь ты, словно из знатного рода.

— И? Если я родом из благородных, я не могу хотеть мужчин?

— Ну... мы думали, у вас с этим строго.

— Если бы я соблюдала весь этот придворный порядок и слушала родителей, я бы оттуда не сбежала, — буркнула Мара и напомнила: — Помните, о чем договаривались? Не спрашивать про прошлое.

— Не спрашивать о прошлом, — вздохнула убийца и продолжила путь.

— Да, да. Помню, — кивнула магесса. — Не от хорошей жизни сбежали.

Девушки молчали несколько минут, пока внезапно не встрепенулась Мара.

— Стоп! — обернулась она на Шару. — Когда я вернулась, у костра сидел только Бэк. Шара, где ты была в это время?

— Я? — смутилась девушка и не моргнув глазом соврала: — Я... в туалет ходила.

— Врёт, — тут же буркнула Гара.

— Точно врёт, — кивнула Мара.

— Нет! Честно!

— Так и скажи, что там же подсматривала, — буркнула убийца. — И врать нам не надо, и за компанию прокатит. Нам не так стыдно будет.

***

— Неплохо смотрится, — хмыкнул Верша, смотря на сына.

Бэк сидел перед ним в плаще, который ему купил отец и с амулетом на шее. Вопреки ожиданиям берсеркера, балахон на его плечах за несколько дней преобразился. Он покрылся листвой, и парнишка,, накрываясь с головой, превращался в настоящий куст. Медальон тоже оказался не обычной игрушкой. Металлический кленовый лист ожил и стал самым обычным. К сожалению отца, амулет на шее сына так и не показал характеристик.

— Угу, — кивнул мальчишка и оглянулся.

— Кого потерял?

Бэк на секунду замер, затем почесал голову и показал руками объемную грудь.

— А, эти... Придут, никуда не денутся. Мы здесь уже давно, все знают, что мы тут засели. Сейчас партию принесём — цены на лисьи шкуры упадут к гадалке не ходи.

Верша потянулся и задумчиво уставился на сложенные в кучу сумки девушек.

— Думаю, сегодня в город двинем, — произнес он.

— Почему?

— У девок крупа кончилась, а от мяса у них рожи, словно я им хер без хлеба под нос сую, — хмыкнул Верша и взглянул на сына. — Твоя крупа тоже на исходе.

Мальчишка почесал голову и поднял взгляд на отца, протянув руку.

— Что?

— Я выращу! — гордо заявил он.

— Херь не городи. Вырастит он... А убирать её кто будет? А чистить?

Мальчишка смутился.

— Времени и сил на это надо. Да и не голыми же руками собирать? Просто в город сходим. Денек отдохнём, выспимся, отъедимся... К бабам сходить ещё надо. Стояк мучает, хоть волком вой, — вздохнул Верша.

Мальчишка нахмурился и несколько секунд переваривал сказанное отцом, но затем кивнул в сторону леса и спросил:

— Ты хочешь их?

Верша повернулся к сыну, задумчиво оглядел его и спросил:

— Че, тоже стоит? Не мал еще?

Мальчишка пожал плечами.

— Ну, хоть не надо объяснять, откуда дети берутся, — почесал лысину берсерк.

— Не стоит, — смутившись, произнёс молодой цветочный мастер и добавил: — Но сиськи нравятся.

— Опять же плюс. Сын не пидорас, — хохотнул отец.

— Почему... почему ты... — тут мальчишка умолк и нахмурился, пытаясь