Сам себе князь - Сергей Сергеевич Мусаниф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А ведь он мог бы просто поставить Ника перед фактом, но почему-то этого делать не стал.
Это авторитет его отца тут так давит, или Лев действительно считает, что у Ника есть какие-то другие варианты, и он может взбрыкнуть? А если другие варианты есть, то почему Ник сам их в упор не видит?
* * *Утром следующего дня Ник проснулся свежим, бодрым и отдохнувшим. В одних трусах он прошлепал в свой крохотный санузел для совершения утренних ритуалов, в одну руку взял зубную щетку, другой — потянулся за тюбиком с зубной пастой, лежащим на краю раковины, когда неплотно закрытая крышка этого самого тюбика свалилась на пол.
Ник наклонился, чтобы ее подобрать.
Странно, подумал он, уже выдавливая пасту на щетину щетки. Я ведь точно помню, что закручивал тюбик. Я всегда его закручиваю, этому меня родители с детства приучили. В смысле, приемные родители, которых я все время считал настоящими.
И вчера вечером не случилось ничего такого, что могло бы вмешаться в эту процедуру. Я валялся перед телевизором, потом принял душ, почистил зубы перед сном…
Мелочь, конечно, но как говорил один знакомый как бы разведчик, обычно на мелочах все и сыпется.
Покончив с зубами, Ник прошелся по номеру, пытаясь взглядом уловить еще какие-нибудь несоответствия. Вчерашние джинсы валялись на стуле, но это как раз нормально, от привычки непременно вешать всю свою одежду в шкаф Ник отучился еще во времена колледжа. Что еще?
У Ника было не так много вещей, а крохотный номер не изобиловал мебелью, так что исследование вышло недолгим. И все вроде бы было в норме и на своих местах, кроме кроссовок.
Кроссовки были слишком чистые, а ведь Ник ни разу их не мыл, и за несколько дней прогулок по городу они не могли не запылиться. Но, тем не менее…
Ник даже провел по ним пальцем, и палец остался абсолютно незапятнанным. Конечно, Ник слышал о городах, в которых асфальт моют с мылом, отчего в уличной обуви можно совершенно спокойно ходить и дома, но Москва к таким городам не относилась.
Несколько встревоженный, Ник натянул эти подозрительно чистые кроссовки и отправился на стойку регистрации.
— В мой номер кто-нибудь заходил? — поинтересовался он.
Кристина — если верить бейджику, на котором было написано это имя — оторвала глаза от телефона с открытым на экране чатом и с недоумением посмотрела на Ника.
— Уборка должна быть сегодня после полудня, — сказала она. — Вам что-то нужно?
— Нет, — сказал Ник. — Хотя… у меня есть еще один странный вопрос. А я вчера из номера выходил?
— Этого я уж точно знать не могу, — сказала Кристина. — Моя смена началась полчаса назад. И следить за приходом и уходом постояльцев не входит в мои служебные обязанности.
— Да, конечно, — сказал Ник. — Простите.
Наверняка она посчитает его сумасшедшим, но что с того? Он ее видит-то первый раз в жизни, и последний тоже не за горами. Как только проводник вернется в город…
Ник закрылся в номере, сел на стул и побарабанил пальцами по столу, глядя в пространство перед собой.
— Дед, — позвал он. — Ты ни о чем не хочешь мне рассказать?
Но Ломтев, видимо, не хотел, потому что на зов не откликнулся, а стопроцентного способа вызвать призрак деда у Ника не было. Повторив зов несколько раз, он сдался и стал думать дальше.
Допустим, ночью Ломтев напялил тело Ника — и его кроссовки — и куда-то ходил, и не хотел, чтобы Ник об этом знал. Как можно выяснить, куда? Как можно выяснить, было ли это в принципе?
Персонал отеля расспрашивать бесполезно, скорее всего, никто ничего не видел, а если и видел, то внимания не обратил. Ну мало ли, постоялец отправился куда-то на ночь глядя, так он же молодой, это нормально. Может быть, в клуб ночной, а может быть, просто с девочкой по улицам погулять…
А если учесть, что гостиница была выбрана не случайно, и сотрудники вполне могут иметь отношение к разведке ДВР, то они уж точно ничего не расскажут.
Хотя это, наверное, уже перебор. Вряд ли дальневосточным сепаратистам принадлежит целая сеть гостиниц, и они контролируют весь персонал. Слишком масштабно для сравнительно небольшой республики, находящейся довольно далеко от столицы. Допустим, сетью-то они владеть могут, через подставных лиц или еще как, но вряд ним завербовали каждого человека, который обслуживает номера или принимает гостей за стойкой.
Однако, если у тебя паранойя, это еще не значит, что за тобой не следят. Здесь явно было что-то не так, и Ник стал прикидывать, что он может сделать по этому поводу.
Купить GPS-трекер и сунуть его в карман? Но где гарантии, что Ломтев его из кармана не вытащит? Установить в номере камеру? В принципе, возражения здесь примерно те же. Может быть, Лев тоже что-то такое подозревал, и потому предложил ему сопровождающего? А смысл? А что толку, если Ломтев придет и заявит свои права ночью?
Или Лев подразумевал, что сопровождение будет происходить двадцать четыре часа в сутки?
— Дед, — снова позвал Ник. — Выходи уже, а?
На столе завибрировал подаренный Львом телефон. Ник потянулся за ним, смахнул пальцем по экрану, отвечая на звонок.
— Ты вовремя, — сказал он. — Я как раз хотел с тобой поговорить…
— Уходи из гостиницы, — резко приказал Лев. — Немедленно.
— А что…
— Немедленно, — повторил Лев и бросил трубку.
Собираться Нику было недолго, он был одет, телефон в руках, а запасными трусами и футболкам можно было спокойно пожертвовать, но в чем причина такой спешки? Сирены, вроде бы, не завывали, никто не оцеплял здание и не приказывал выходить с поднятыми руками…
Ник подошел к окну как раз в тот самый момент, когда у гостиницы остановились три черных фургона с полностью тонированными окнами и узнаваемой эмблемой СИБ на бортах.
Глава 23
Надо было уходить, но Ник словно прилип к месту и не мог оторвать взгляд от окна и того, что за ним происходило.
Из фургонов выходили люди. Больше десятка боевиков, из-за черной силовой брони они выглядели раза в два массивнее обычного человека. Двигаясь неторопливо и уверенно, они принялись оцеплять здание по периметру. Ник заметил, что внутрь никто из них не зашел.
Еще он отметил, что у пятерых на спине были установлены реактивные ранцы. Похоже, вариант уйти по крышам заранее обречен на провал. Впрочем, Ник понятия не имел, как из его номера можно выбраться
