ПЛАН «Б» - Елена Муравьева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Про это Тата не подумала и с огорчением признала:
«Действительно».
— И сведешь, если не остановишься, — продолжил Внутренний Голос. — Завтра или послезавтра твои ощущения притупятся, и ты увеличишь дозу. В итоге, замучаешь парня. Но и ты пострадаешь. Человеческие возможности не беспредельны. Ты тоже не сможешь переварить такое количество наслаждений и будешь пускать слюни на пару с Никитой.
«А если осторожно, дозируя?»
— Наркоманы долго не живут.
Тата горько вздохнула:
«Значит надо забыть сегодняшнюю ночь и никогда ничего подобного больше не повторять?»
— Да, — заявил Внутренний Голос.
«Жаль, конечно. Ну, да, ладно. В твоих словах есть резон. Я согласна».
— Слава Богу, а то я уж боялся, что Душенька окончательно тебя победила»
«Ничего не понимаю! — взвилась Тата. — Причем здесь эта курица?»
— Так ты ничего не поняла?! О, святая простота! О, наивность!
«Не выпендривайся! Объясни толком!»
— Хорошо. Для начала, вспомни: хотела ли ты еще вчера шляться в Никитины сны?
«Нет».
— Почему?
«В принципе, это, действительно нелепое желание».
— Я бы сказал иначе: эмоциональное. Следующий вопрос: ты собралась уничтожить Татусю?
«Да».
— Теперь сложи два и два. Ты рационально просчитала, как можно решить проблему и объявила Душеньке войну. Она в ответ сделала свой ход и загнала тебя на эмоциональное поле. Тут и начались глупости: ты вдруг бросилась душить ее…
«Это была провокация?!»
— …затем, желая победить соперницу, полезла в сон Никиты, увидела, чем там можно заниматься и готово. Возник еще один дубликат тебя, и соответственно, Душеньки, с большим потенциалом возможностей.
«Ничего не понимаю».
— Хватит тупить! Разве Никита сможет сообразить, что будоражившая его полусонное воображение красотка в ночной рубашке и приснившаяся позднее секс-дива — разные персонажи? Да для его прозаического ума внешнее сходство является стопроцентной порукой идентичности.
«Ну и что?»
— Блин, как ты меня достала своей тупостью! Теперь у твоей подруги появился новый источник энергии. Раньше она была блажью и жила в сознании, теперь может спокойно перебираться в подсознание, а там 95 % всей жизненной энергии человека.
«Я совсем запуталась! Но какова стерва! Прикидывалась бедной овечкой, а сама волчица матерая, переиграла меня вчистую!»
— Татуся оказалась сильнее. Так бывает.
«Что ж теперь делать?»
— Для начала понять, что ты хочешь»
«Избавиться от копий».
— Правильно ли я понял: ты готова отказаться от своего интереса к Линеву и навязанного себе искусственного прагматизма?
Тата поджала губы. Беда с этим Внутренним Голосом. Вечно расставляет точки нал «i», хотя его никто и не просит.
«У меня, значит, есть интерес к Никите?»
— Конечно, иначе бы ты бы не разводила суету.
«Ладно, я поняла. Что ж, пусть будет так. Я больше не буду обращать внимание на Линева. Что касается прагматизма, то тренд остается в силе. Воевать с Татьяной я не буду».
— С Татусей тоже придется помириться. Ведь отчасти она — часть тебя. А с собой сражаться негоже.
«Но она — же сука такая…»
— Живи сама и дай жить другим, тогда будет мир и не понадобиться меряться силами. Особенно с чужими иллюзиями, наделенными частичкой твоей души.
«Ты, как обычно, прав. Что ж, признаю ошибки, раскаиваюсь и встаю на путь исправления. Я больше не буду: изводить Татусю, сниться Никите и претендовать на место главной женщины в его жизни».
— Тогда пали мосты! Отступать надо по всем правилам фортификации! Зачищай местность!
Тата горестно вздохнула. Но надо, значит, надо и представила, как маленький огонек, вспыхнув на конце бикфордового шнура, веселым зверьком побежал вперед, затем, коснувшись взрывчатки, превратился в прекрасный цветок, который раскрыв лепестки, уничтожил вокруг себя все.
«Жаль, горячая была ночка…»
За уже не существующими мостами, клубилась, оседала, укрывала руины пыль забвения.
«Можно, я на память оставлю воспоминания?» — спросила робко Тата
— Нет. Ты не сможешь предаваться им безучастно.
«Что ж, Никита Линев, прощай, мой воображаемый герой».
— Не ной, все пройдет, — утешил напоследок банальной и вечной мудростью внутренний советчик и, довольным исполненным долгом, временно ретировался.
Тата кивнула, конечно, пройдет, и прошептала чуть слышно:
— Прощай, Никиточка!
* * *Женщина наклонилась, прошептала: «Прощай, Никиточка!», коснулась губ прощальным поцелуем и исчезла. Сон оборвался.
Линев глубоко вздохнул, открыл глаза, поморщился. В правом виске билась о стенки сосудов, как птица в клетке, отчаянная боль.
Дальше — хуже.
Никита щелкнул выключателем, шагнул из сумрачного коридора в ярко освещенную ванную и застыл. Перед глазами в суматошной суете замелькали неразборчивые картинки, на голову будто надели раскаленный обруч. Еще мгновение и тело сотряс сильнейший позыв к рвоте.
Следующий приступ случился на кухне.
Одного взгляда на язычки пламени, танцующие вокруг камфорки, хватило, чтобы в мозгу, словно взорвалась бомба. Перед внутренним взором опять закружился калейдоскоп видений, но уже более разборчивых. Плясала, потрагивая титьками, задирая ноги, творя непотребное, голая бесстыжая зеленоглазая баба.
«Это из моего сна, — толи понял, толи вспомнил Никита и рассердился. Интерес к новой клиентке обретал явно нездоровые формы.
Превозмогая тошноту, Линев заставил себя выпить кофе. Съел пару ложек овсянки — больше организм не принял — и стал собираться на работу. Дело это оказалось непростое. Двигаться, да и вообще шевелиться, не было ни сил, ни желания. Невероятно хотелось спать. Очень хотелось снова увидеть дурацкий сон.
Поддавшись соблазну, Линев закрыл глаза, и будто провалился в пропасть…
* * *Стремительным взмахом руки Тата вырвала, как пучок травы, из подсознания Никиты собственный образ. Теперь ничего страшного не произойдет. Мужик продрыхнет пару часов, придет в себя, сообразит, что снилась какая-то чушь и забудет все, как это обычно бывает.
* * *Во второй раз Линев проснулся в полдень. Голова была ясная, от утреннего недомогания не осталось и следа.
Занятый своими делами персонал чужой компании ни отсутствия, ни появление консультанта, практически не заметил. Только директорша, проходя мимо, сочла нужным поинтересоваться:
— Вас не было с утра. Что-то случилось?
— Я просто проспал.
