Рейд, дающий надежду 2.2 - Павел Шведов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Егор задумчиво смотрел на мелькавшие за окном машины улицы. Колонна нагло неслась на огромной скорости через вечерний город. Что ж, пришла пора действовать. Действовать на опережение. Самойлов вел какую-то непонятную Егору партию. После взбудоражившего его разговора и вечернего забега по улице, он был возбужден, сосредоточен и наполнен каким-то непонятным нетерпением. К сожалению, планами своими он с Егором делиться не собирался. Оставалось только держаться рядом с генералом, чтобы не пропустить самого интересного.
— Подъезжаем, — сказал молчаливый майор Павлов. И в самом деле, колонна свернула с дороги, без остановки проскочила в распахнутые ворота и пронеслась по немаленькой территории Института. Остановились. Захлопали двери. К машине подбежал боец. Кивнул майору.
— Чисто. Выходим, — скомандовал тот. Генерал Самойлов и Егор вышли из машины и, в сопровождении охраны, скорым шагом проследовали внутрь одного из корпусов Института. Прошли через немаленький вестибюль. Генерал, Егор и майор зашли в лифт, который двинулся, судя по сменяющим друг друга цифрам на табло, вниз. Минус третий уровень. Вышли из лифта. Пустой длинный коридор в обе стороны от лифта, освещенный тусклыми светильниками. Светлые стены честно пытались сделать коридор менее мрачным, но получалось у них плохо.
— Ну и склеп, — проворчал майор, обшаривая коридор взглядом.
— Нам туда, — генерал показал рукой направо от лифта и не спеша двинулся в указанном направлении. Егор переглянулся с начальником охраны и пошёл следом. Метров через пятьдесят генерал толкнулся в дверь. — «Доцент…», — прочитал надпись на полуоторванной табличке Егор, входя следом. Остального не было. Внутри большого кабинета, как и ожидалось на минус третьем этаже, без окон, он огляделся по сторонам. В центре стоял длинный стол, заваленный разным хламом. Какие-то приборы по углам, школьная доска с непонятными рисункам и формулами. В общем, виденный не раз в фильмах кабинет безумного ученого. Сам ученый обнаружился в углу кабинета, сидящим в старом драном кресле с сигаретой в зубах. В противоречие с напрашивающимся киношным обликом, он был гладко выбрит, расчёсан, и одет в идеально сидящий на нем белый халат. На вид ему было около пятидесяти. Внимательный взгляд из-под очков в тонкой оправе сосредоточился на вошедших.
— Привет, Доцент, — произнес Самойлов, останавливаясь возле стола. Выбрав стул, он скинул с него на пол какую-то коробку и уселся.
— Привет, Пенсия, — в тон Самойлову ответил ученый, поднимаясь из кресла.
— Я ещё тебя переживу, — буркнул в ответ генерал.
Ученый легко поднялся на ноги, демонстрируя неплохую физическую форму. Подошел к столу и внимательно оглядел непрошенных гостей.
— Точно пенсия, — сказал он: — Товарищей хоть представь.
— Подполковник Чугун Егор Николаевич. Майор Павлов Николай Николаевич. А этот вежливый товарищ, которому хрен, а не пенсия — Михельсон Аркадий Борисович, — представил всех друг другу Самойлов. Егор удивленно поднял бровь. Он был в курсе имени руководителя Института. Но тот ему представлялся скорее в дорогом костюме за столом из красного дерева в кабинете, обитом кожей страуса, нежели в простом белом халате посреди порядком захламленной лаборатории.
— Удивил? — улыбнулся Михельсон, оценив реакцию Егора.
— Так точно, — автоматически ответил Егор.
— Сейчас он тебя удивит, — встрял Самойлов: — Этот молодой человек только что из рейда. Притащил информацию, от которой я готов его убить, сварить в кипятке, а потом наградить еще одной звездой Героя.
— А меня что, одной уже наградили? — удивился Егор.
— Да. Забыл сообщить. За твою вылазку в Горном. Там наши следователи на том поле, куда ты ракетный удар вызывал, нашли больше двух десятков Чужих сгоревших. Так что, удачно ты ракеты нацелил. Вот за заслуги тебе и прилетело. Только наградить не получилось. Очень уж вы резко умотали. Батя, кстати, как узнал, обещал проставиться по-серьёзному. Ты, получается, его полк от полного разгрома спас.
— Поздравляю, — улыбнулся Михельсон. Николай молча хлопнул Егора по плечу и показал ему поднятый вверх большой палец.
— Очень… Неожиданно, — наконец ответил Егор. Черт побери, это было приятно.
— Ну, порадовались, и хорошо, — направил баранов в стойло Самойлов.
— Присаживайтесь, — на правах хозяина кабинета Аркадий Борисович, легким жестом смел с края стола прямо на пол наваленные стопкой бумаги и сделал приглашающий жест.
— Егор, давай еще раз. Можно кратко и только выявленные факты, без анализа, — обозначил формат доклада генерал.
Пришлось второй раз за вечер всё рассказывать. Хотя, стоит отдать должное Михельсону, он слушал молча, лишь всё время рисовал на листе бумаги какие-то замысловатые фигурки.
— И что вас в первую очередь интересует? — спросил Аркадий Борисович, когда Егор закончил свой доклад. При этом он загадочно улыбался, как будто знал, в каком кармане Егор прячет замыканную сушку.
— Доцент, ты мне вот что прямо сейчас скажи, и я пойду делами займусь, а ты Егора мучай, — подал голос генерал: — Первое: если агенты взрываются, когда их раскрывают и угрожают разобрать на винтики, а если их неожиданно оглушить — то не взрываются, как их вычислять без риска взрыва? По версии Егора, команду на самоуничтожение подает сам агент, а если он без сознания, то подать команду не может. Второе: как обычных людей превращают в шпионов, если они действуют осознанно? Мне кровь из носа нужно это выяснить. Причем прямо сейчас.
— Ты не охренел? — возмутился Аркадий Борисович: — Тут вопрос на несколько литров коньяка, а ему сейчас надо.
— Забыл сказать, — смущенно сказал Егор: — Та женщина-агент в Ленинск-Кузнецком. Я ее узнал. Она была в розыске, как пропавшая без вести. Ехала по трассе и пропала. Машину потом нашли в лесу. И таких случаев таинственных пропаж было довольно много за последние два года. Предполагали,
