Баганутый (СИ) - Ра Дмитрий

Арелья повтыкал в потолок, наконец соблаговолил заговорить:

— Цикл изменился. Теперь мы можем делать, что захотим. Почти.

— Поясни.

— После того, как я и ты заполучили короля людей, хранители зашевелились. И я уверен — попытаются убить меня, наплевав на страх перед временем.

— Не понял?

— Я наконец-то смог прорваться через ментальную защиту третьей хранительницы. Она будет первой из хранителей, кого я смогу подчинить.

Трепет перед Арельей понемногу угасал. Уж больно меня угнетали всякие мутные и непонятные делишки высших существ. Даже если один из них — будущий я.

Грэн сел на кровати так стремительно, что ветер взъерошил мне волосы.

— У вас нет зубочистки? — с грустью спросил он.

Я переглянулся с Дрыном.

— Чего, блять? Слушай, будущий я. Ты можешь объяснить, что происходит?

— Для этого я здесь, — оскалился Грэн, выковыривая что-то из МОЕЙ простыни. — Для того, чтобы все изменить, нам нужна сила хранителей. Всех. И я тебе их дам. Но ты должен выжить. Понимаешь?

— Я нихера ничего не понимаю.

— Хочешь скажу тебе одну вещь? А? Ну хочешь же. Сейчас скажу. Циклы невозможно изменить в лучшую для тебя сторону. Никак. Никогда. То, что должно случиться — обязательно случится.

— И зачем ты мне это говоришь?

— Помнишь правила на кнуте?

— Да.

— Хранители тоже знают о них. Они сделаны мной. Для них. Они думают, что кнут способен все изменить и обыграть время. Сделать тебя и меня могущественной тварью, способной оторвать кусок их власти. И они наконец-то посчитали, что мы на это способны. И стали действовать.

Грэн выплюнул ноготь на пол, оценивающе оглядел свой маникюр. Дрын и Цирион не дышали, наблюдая за этим процессом.

— Кстати, одно правило на кнуте… интереснее остальных. Выиграет то, кто встретит Наследника Эльфридов. Помнишь?

Я кивнул.

Грэн заулыбался, резко встал с кровати, торжественно раскинул руки.

— Та-да-ам!

Цирион что-то булькнул.

Я сощурился:

— Да ладно?

— Точно. Это я. Эльфы — мои. Я же тебе сказал — Король Людей был последним. Остальные тоже мои. Гномы, нимфы, оборотни, — он подмигнул. — Все они подконтрольны мне. Точнее их вожаки, короли и императоры.

Цирион открыл рот, заморгал.

— Но… но нахера?

— Чтобы сделать видимость своего могущества, конечно. Хранители должны видеть мои победы, но не знать о поражениях. С каждым циклом я становился могущественнее, но проигрывал…

— Не понимаю.

Грэн закатил глаза:

— Неужели я был таким тупым?

— Пошел ты.

— Моя победа не в могуществе. Каждый раз, когда меняется цикл, время гадит мне на голову. Да, я получаю власть и силу, но она мне не нужна и нисколько не спасает ситуацию.

Я начал врубаться.

— Итерна? Ты ее пытаешься спасти? Она умерла, и ты каждый цикл пытаешься этого не допустить?

Грэн резко стал серьезным.

— Не надо говорить обо мне, как не о себе. Это мышление тебя погубит. Я — это ты. И постарайся сейчас выслушать меня и избежать наших общих ошибок. Первое. Я пытаюсь спасти не только Итерну. Но и Серп. Весь Варгарон. Как бы я ни старался, он все равно повторяет судьбу Земли. Становится помойкой, дерьмом. Где властвуют золото и сила.

— Замечательная история. Если игры со временем ради Серпа и Варгарона я еще понимаю, то с Итерной не очень. Я к ней ровно отношусь. Так, один перепихон в Ньерте, а потом…

— Представь себе человека, с которым ты пережил пытки дьявола на протяжении тысячи лет. И единственное, что было рядом — его голос. Единственное, за что можно было зацепиться и спастись от настоящего безумия.

— Очень драматично.

Грэн улыбнулся акулой:

— Просто подумай. Ты пойдешь по моему пути. Да, цикл я немного поправил, но основные этапы нашей жизни не изменятся. Это сейчас ты воротишь нос, но это изменится. И ты ее полюбишь. Ой, не делай такую рожу. Будь умнее. Я предлагаю тебе избежать моих ошибок. Наших ошибок.

— Хрень какая-то, — выразил я свою мудрость. — Ты лучше скажи мне, почему я тут. Кто отправил меня сюда?

— Знал бы ты как долго я пытался для себя ответить на этот вопрос. К сожалению, ответа я не нашел, а думать, что время над нами издевается, я не хочу. Хватит вопросов, пора возвращаться к циклу. Мы и так немного перегнули с беседой. В прошлое я попасть не смогу, но вот ты… Тебе придется все изменить. Не мне. Мой бал окончен.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— О чем ты? — насторожился я.

— Говорю же, ты должен вернуться в прошлое. И сюда больше не возвращаться.

Дрын заревел:

— Во имя Орды, что это еще такое?! Как не возвращаться?!

Цирион сел. Он никак не мог прийти в себя, пожирая взглядом Грэна Арелью.

— Вы выполнили все, что вам было предназначено. Больше нет угроз. Эльфы и гномы вас перестали трогать не потому что они добрые. А потому что я им этого не позволял. Теперь и люди для Серпа не угроза. Вы будете развиваться, расти, умнеть. Радуйтесь, вы многорасовая признанная деревенька. И многие смотрят в вашу сторону с большим интересом. Зубочистки точно нет?

— Да что за… — начал я возмущаться.

— Хватит. Я — это ты. И Серп для меня важен не меньше, чем для тебя. И я обещаю тебе, что он будет процветать. Будущего с гоблинами не случится. Мы оба позаботились об этом.

— Ка…

Грен перебил меня смехом, от которого мураши стали трахать вставшие волосики.

— Хватит болтать. Каждое наше слово может все изменить. Тебе пора…

— Чё… Куда паску…

— Хватит! Повторяю! Есть только одна возможность все изменить. Взять силу хранителей и с ее помощью поправить один единственный момент. Самую малость. Чертов взмах крыла бабочки изменит все.

— Но…

Грен Арелья взмахнул рукой. Я почувствовал, как меня предательски разрывает собственная же душа. Связь с Тодо пропала мгновенно.

Тьма…

— Чуть не забыл, — послышался голос Арельи. — Теперь все зависит только от тебя…

Как же мерзко смеются эти гиены.

Не нравится мне все это. Ох, как не нравится.

Глава 26. Свет в конце тоннеля…

Свет…

Я вернулся в Первоград и первое, что услышал это…

Грохот и рев!

В жизни не слышал, блять, таких звуков! Словно тысяча визжащих сучек насаживаются на член Бома, пока Гым пытается закосить под солиста тяжелого рока. Добавить к этому ультразвук, скрежет вилки о тарелку и ор орочьей орды от острого пищевого отравления.

Кая теребила меня:

— Вставай, Трайл! Вставай! Ну же! Пожалуйста!

Я сел на кровати, проморгался.

Посмотрел на нее:

— Что за…

— Трайл! Какая-то гадина появилась прямо в городе! Большая, толстая и страшная! Я даже смотреть на нее не могу! Мне сказали ждать, когда ты проснешься! Я в жизни такого не видела!

— Чего? Твою мать! Откуда она взялась? У нас же купол!

— Не знаю! Говорят, это Эхзолл с Катарсией что-то сделали! Быстрее! Все пытаются ее сдержать!

Я резко встал, на бегу спрашивая:

— Прям такая страшная?!

— Да!

Уже на пороге я обернулся в летучих мышей и взмыл в высь, махая крыльями в сторону ебать-каких мерзких звуков. Далеко лететь не пришлось.

Да я бы и не смог.

Потому что половина моих мышей попадали вниз, дристая и вереща одновременно. Сернистый поносище тугоструйно хлестал из маленьких попок ядовитым дождем прямо на головы таких же дристающих от страха людей. Они в таком ужасе разбегались подальше от эпицентра событий, что забывали обо всем: обуви, трусах, ценных вещах в доме. Да чего уж там. Матери швыряли своих младенцев, чтобы прибавить себе лишний метр в секунду. Эти же младенцы, в свою очередь, резко умнели, вставали на ноги, и в реактивном стиле японских ОЯШей обгоняли своих предков с визгами первых слов: «а-а-а-а, с дороги, мать!!!»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я заставил свои многочисленные мышиные глаза смотреть.

Смотрите, сука! Смотрите! Вы глаза ебучего бога! Алукарда! Разрушителя Ньерта! Будущего хранителя Варгарона! Высшего вампи-пи-пи-пи…