Поезд следует в ад - Виктория Борисова

Девушка замолчала. Потом подумала немного — и снова кинулась в бой:

— Правда ли, что вы контролируете всю московскую проституцию?

Игорь чуть не выругался. Почему-то в этот момент он вспомнил Юльку… И еще многих других. Откуда знать этой самоуверенной и самовлюбленной соплюшке про одиночество и отчаяние, глупость и доверчивость своих менее удачливых сверстниц, которым не повезло родиться москвичками в обеспеченной семье, окончить институт и устроиться на престижную работу?

— Нет, не контролирую. На то есть другие… специалисты. И некоторые, между прочим, погоны носят.

— Но у меня есть информация о том, что ваши люди увозят девушек и больше они не возвращаются!

— На панель — нет.

Девушка нервно мяла в руках листочек с вопросами. Кажется, поняла, что хватила лишнего, и заговорила о другом:

— А сколько у вас было жен?

На секунду Игорь замешкался с ответом. Он вдруг понял, что не помнит почти ничего из прошлой жизни — с того момента, как оказался в офисе Шарля де Виля. А ведь, кажется, уже шесть лет прошло… Или семь? Он посмотрел на календарь. Да, точно, семь. Работу в фонде — да, помнит отлично, а насчет остального — провал.

А девочка ждала, что он скажет, даже вперед подалась. Интересно ей все, маленькой… Игорь провел рукой по лицу и шутливо ответил:

— Сколько есть — все мои. А если серьезно — еще не встретил свою единственную.

Девочка приосанилась, распрямила плечи, выпятив грудь под тонким свитером. Не иначе — углядела личные перспективы.

В кармане снова затренькал мобильный. Игорь даже обрадовался, что есть повод прервать это дурацкое интервью.

— Алло!

— День добрый.

В трубке Игорь услышал спокойный, даже монотонный голос Андрея Кузьмина. Андрей служил в аппарате ФСБ, виделись они нечасто, но временами его помощь была просто неоценима. Не бесплатно, конечно, но что поделаешь — всем жить надо.

— Да, привет, рад слышать!

— Игорь, надо бы встретиться.

Значит, дело и вправду срочное. Игорю показалось даже, что голос приятеля чуть-чуть дрожит. Не иначе — телефон менять пора. Дребезжит трубка.

— Через час в кафе «Баллантайн» — подойдет? Тогда жду тебя.

Надо же, срочность какая! Игорь спрятал телефон в карман и обернулся к журналистке:

— Простите, дела. Если это все, то, как говорится, до новых встреч в эфире. Гоша, проводи!

Он подхватил пальто и сбежал по лестнице, лифта ждать не стал. Охранник, дежуривший у входа, несмело тронул его за рукав.

— Игорь Анатольевич, извините… Вы, наверное, не помните меня. Я — Леха. Пять лет у вас уже работаю.

Игорь остановился, внимательнее пригляделся к парню — и сразу же вспомнил его. Спокойные, внимательные серые глаза, широкий разворот плеч под форменной синей курткой… Кто бы поверил, что когда-то он был трясущимся наркоманом! Леха сам пришел в фонд в краткий момент просветления, да так и остался. Теперь исправно работает, а по вечерам еще и в институте учится.

— Я в следующем году диплом получаю, хотел в юридическую службу перейти. Вы не подумайте, у вас я готов хоть полы мыть бесплатно, но у меня мать, бабка… Я им должен.

— Молодец, Леха, заканчивай спокойно, подыщем тебе что-нибудь. Не пропадать же образованию. Что еще? Не тяни, я же вижу.

— Да девушка есть тут одна, Юлька… Мы пожениться хотели.

Ну что ж, как говорится, дай бог… Игорь притворно нахмурился:

— Порядка не знаешь? Распишетесь — получите ключи от малосемейки. А лучше — идите к отцу Владимиру венчаться.

— Спасибо, Игорь Анатольевич! — просиял Леха. — Я для вас…

— Ладно, ладно. Без излияний. Не видишь — тороплюсь!

В кафе «Баллантайн» играла тихая музыка и свет был приятный — неяркий такой, приглушенный. Стильный интерьер в спокойных тонах, вежливые, но неназойливые официанты — словом, идеальное место для переговоров. Не понравилось Игорю только местоположение — вроде и в центре, но сразу не найдешь. Сначала долго крутились в узких переулках с односторонним движением, да еще и машину пришлось оставить метрах в пятидесяти от входа — непролазные сугробы на разбитой мостовой угрожали попортить нежную немецкую технику.

Андрей уже ждал за столиком. Игорь сразу же отметил для себя, что приятель выглядит неважно — бледный и мешки под глазами.

— Привет благодетелю всея Руси!

Что-то странно он ведет себя сегодня. Раньше никогда не ерничал. В голосе появилось неестественное оживление, глаза бегают, как вспугнутые тараканы. И улыбка будто приклеенная.

Игорь сдержанно поздоровался, взял в руки меню в тисненой кожаной обложке — и только сейчас почувствовал, что голоден. Названия блюд были все больше непонятные, что-то вроде «ризотто» и «гаспраччо». Черт его знает, что за еда!

— Ты лазанью закажи! Ее здесь хорошо готовят.

Игорь на всякий случай заказал свиную отбивную с картошкой. По крайности понятно, что это такое. Пока ждали заказ, Игорь молча курил, стряхивая пепел в белую пепельницу с эмблемой заведения, а Андрей вдумчиво прихлебывал крепчайший черный кофе из маленькой чашечки, как будто именно за этим и явился сюда сегодня. Тягостная пауза висела в воздухе как грозовая туча. Наконец, Андрей спросил все тем же бодрым тоном:

— Ну, как жизнь, как дела?

— Да ничего, живем помаленьку. Ты дело говори. Что стряслось-то?

Официант, высоко подпоясанный белым передником, принес подогретую тарелку с художественно оформленной снедью. Игорь вдохнул вкусный запах и с удовольствием принялся за еду.

— Да пока не стряслось, но может. — Андрей теперь говорил медленно, тщательно подбирая слова. Наигранная веселость вмиг испарилась куда-то. — Ты, Игорь, хорошо раскрутился в последнее время. Власть большую забрал. Говорят о тебе много. Разное, конечно, говорят, но все-таки… — Он вздохнул и твердо закончил: — Серьезным людям это не нравится.

Мутный какой-то разговор получается. Даже нежнейшее мясо показалось вдруг невкусным, будто кусок резины. Игорь поднял глаза от тарелки:

— И что? Я ведь не сто баксов, чтобы всем нравиться.

— Видишь ли, есть такое мнение, что лучше бы тебя не было. Совсем.

— Это в каком смысле?

— В том самом.

Игорь отложил в сторону вилку и нож. Есть совсем расхотелось. Сколько раз он мог бы погибнуть — но вот теперь ему стало страшно. Хотелось крикнуть: «Я же не один! Сколько есть людей, за которых я отвечаю!»

— Это все, что ты хотел мне сказать?

Андрей невесело усмехнулся:

— А что — мало? Дальше сам думай. Ты же человек не бедный. Даром, что ли, пол-Москвы на тебя пашут! Скройся, испарись, усиль охрану, в конце концов.

А вот это вряд ли. Бежать ему некуда. От винтовки с оптическим прицелом еще никто не спрятался — рано или поздно все равно достанут. И охрана не спасет. Ему ли не знать об этом! Игорь снова на краткий миг услышал шепот черной травы, почувствовал, как гибкие стебли смыкаются вокруг него все теснее и теснее, давят и душат…