Радость отцовская - Елизавета Иващук

Мой смех впервые звучал в этой школе. В последний раз я смеялась очень давно, так давно, что даже не помнила обстоятельств, только ощущения. Плакать приходилось чаще, но четыре года назад прекратилось и это. Скорее всего, навсегда.

Меня начали бить всем скопом — но даже не отличающиеся особым умом одноклассники скоро поняли, насколько это бесполезно.

Заклинания вернулись к создателям. К сожалению, они были не очень опасны, и почти не причинили вреда.

Использовать бутылочки с зельями после вчерашнего они все же не решились. Когда одноклассники просто отошли, так ничего и не добившись, я рассмеялась снова. Теперь и мне удалось их унизить. Давно пора.

Вернулся учитель Маренн, и наступила тишина, которую нарушало только дыхание.

— Продолжайте. — Я вновь достала лист бумаги и вернулась к рисованию рун. Это было совсем несложно, и даже интересно. Хотя обычное рисование мне нравилось больше. На уроках истории иногда приходилось изображать древнюю одежду или оружие. Раньше рисовать я могла только там, на днях такую возможность мне предоставила Церелис. Тогда я ее боялась. Теперь не могу насмотреться, и боюсь только огорчить. Понять это я не могла, пришлось принять странную метаморфозу без понимания.

Мне приходилось раньше испытывать страх, но то, что я чувствовала во сне или при виде Церелис было совершенно незнакомым переживанием. И все же просто замечательным. Сейчас я с удовольствием бы повторила его, но Церелис, должно быть, еще спала. Мне не хотелось мешать ей, да и с уроков уходить еще не приходилось. Наверное, она сама придет, так же, как и вчера. Следующая перемена в двенадцать часов, но едва ли Церелис это знает, да и не интересуют ее школьные правила.

Я ждала.

На перемене ко мне никто не приставал, только поливали грязью издали. То, что оскорбляли меня, было привычно, а вот подобные слова в адрес Церелис сильно злили. Я не хотела, что бы ее оскорбляли, и постаралась запомнить тех, кто это делал. Их навещу как можно скорее.

Начался урок, все было как обычно — тишина, только дыхание, скрип ручается к шаги учителя Маренна. Я старательно вырисовывала уже выученные руны. Они стали таковыми на прошлой неделе, еще до выходных.

Дверь распахнулась. Церелис пришла в то же время, что и вчера. Сейчас она выглядела еще более надменной — презрение к окружающим сквозило в каждом движении, пока полудемоница медленно шла к своему месту. Я никогда не думала, что моя ровесница может так держаться. Как хотелось бы научиться этому… Или хотя бы всегда видеть ее.

Церелис

Вчера был хороший день, а ведь не так давно я считала, что ничего приятного со мной в этой школе не случится… Иногда даже ошибки радуют. Я улыбнулась, еще не открывая глаз. Конечно, как всегда, хочется есть, но ведь это нормально, и говорит о моем физическом здоровье.

Я села и быстро натянула форму и сапоги. Теперь можно и позавтракать.

— Я хочу есть… — Получив обычную порцию, я некоторое время потратила на ее уничтожение. Потом расплела косу. Пожалуй, лучше будет, если сегодня с моими волосами разберется многоликая, у нее это получается лучше, чем у меня.

— Флеан, сделай что-нибудь с моими волосами. — Мне никогда не удалось бы так быстро расчесать волосы и собрать их в прическу — а многоликая справилась. И к тому же приятно, когда такие вещи делают за тебя. Правда, самой расчесывать волосы мне тоже нравится… Следовательно, жизнь все же приятная вещь.

— Скажешь, когда пора выходить. — Я достала книгу, собираясь заняться самообучением.

— Конечно. — Я не обратила внимания на голос многоликой. Учебники в последнее время читались как художественная литература. Я все же соскучилась по прогулкам на плоскости магии.

— Вам пора выходить. — Я кивнула, и, спрятав книгу, поднялась на ноги. Мы вышли в коридор и, неспеша, направились к учебному кабинету. В этой школе не было никого, достойного того, что бы торопиться к нему. Определенную ценность представляла моя игрушка, к тому же с ней было весело, но и ее статус являлся слишком низким. Любопытно, легко ли будет сделать Нэйле демоницей, и какой она станет тогда? Может быть, спросить у многоликой? Подозреваю, что она умнее меня, хотя бы в силу возраста. Памяти у нее нет, но знания ведь остались, и интеллект не пострадал.

— Флеан, что ты думаешь по поводу моей новой игрушки? Легко будет сделать ее демоницей? — Многоликая ответила, не задумываясь, похоже, она уже имела свое мнение по этому вопросу.

— Точно не могу сказать, но материал хороший. Мне кажется, она очень озлоблена и с некоторых пор очень предана вам. — Озлоблена? Я этого не замечала. Поговорю с ней о семье, возможно, тогда все станет ясно. Мне Нэйле показалась очень нежной и беззащитной… Возможно, меня ввела в заблуждение внешность и ее эмоции, связанные с моим присутствием. Но озлобленность, скрытая в такой оболочке — это просто очаровательно. Какие-то отголоски я ведь видела, значит, многоликая, скорее всего, права.

Больше мы не разговаривали, да и до цели оставалось немного. Я остановилась перед нужной дверью, отворила ее, и спокойно вошла в комнату.

Ощущение собственного превосходства было очень сильным. Разница в статусе далеко не всегда повод для подобных чувств — мысль о том, что можно презирать, допустим, Флеан Айэле мне даже в голову не приходила. Она ведь держится соответственно своему статусу, и за такое можно только уважать. Но поведение этих одноклассников и их положение не совпадали, и к тому же они явно были физически и умственно ущербны. Наверное, я никогда еще так четко не ощущала себя высшим существом, хотя всегда являлась именно им, особенно по отношению к еде.

Опустившись на свое место, я улыбнулась моей игрушке. А ведь она и впрямь ненавидит почти все окружающее, мне удалось это заметить еще стоя за дверью, хотя тогда мысли о собственном превосходстве меня отвлекли. Бесспорно, очень приятная тема для размышлений. Сейчас отмеченные чувства почти исчезли, полукровка самозабвенно любовалась мной. Через пять лет это будет выглядеть естественнее, но приятно уже сейчас, пусть я и некрасивая. Впрочем, есть еще такие вещи, как манера держаться, прическа, украшения, в конце концов. В этом плане у меня все в идеальном порядке.

На мою улыбку полукровка не ответила, она немного нервничала. Даже прекратила писать что-то непонятное — одноклассники занимались именно этим. Впрочем, и Нэйле быстро вернулась к прерванному занятию. Недожаренный учитель молча прохаживался вдоль столов, судя по эмоциям, он очень сильно хотел поймать кого-нибудь на нарушении правил, кроме того, находился в плохом настроении из-за меня и моей игрушки.