Исландские саги. Ирландский эпос - Автор неизвестен - Европейская старинная литература

— Предложение твое звучит хорошо, но оно невыгодно: тебя люди любят, а Откеля — нет.

— Тогда я предлагаю, чтобы я сам решил это дело и сразу кончил его. Я предлагаю тебе мою дружбу и хочу теперь же уплатить все деньги. Я уплачу тебе двойную цену.

Скамкель сказал:

— Не соглашайся на это. Неразумно давать ему решать дело, когда ты сам должен решать его.

Откель сказал:

— Я не согласен, чтобы ты сам решал это дело, Гуннар!

Гуннар сказал:

— Я вижу, что тебе на меня нашептывают, и со временем я отплачу тем, кто это делает. Ну решай ты сам.

Откель нагнулся к Скамкелю и спросил:

— Что же мне ответить?

— Скажи, что это хорошее предложение, но что ты хочешь, чтобы Гицур Белый и Гейр Годи разрешили ваш спор. Тогда многие люди скажут, что ты похож на своего деда Халлькеля, который был очень доблестным человеком.

Откель сказал:

— Это хорошее предложение. Но я все же хочу, чтобы ты дал мне время посоветоваться с Гицуром Белым и Гейром Годи.

Гуннар сказал:

— Делай как знаешь. Но люди скажут, ты сам не знаешь, что для тебя почетно, если не согласен на мое предложение.

Гуннар отправился домой. Когда он уехал, Халльбьёрн сказал:

— Не видел я людей более разных. Гуннар сделал тебе хорошее предложение, а ты не захотел принять его. Ты что же, собираешься ссориться с Гуннаром, когда ему нет равного? И все же он такой хороший человек, что не взял назад своего предложения, чтобы ты мог согласиться на него позднее. Мне думается, что тебе надо сейчас же поехать к Гицуру Белому и Гейру Годи.

Откель велел подать себе коня и собрался в дорогу. Откель был слаб глазами. Скамкель пошел проводить его и сказал:

— Странно, что твой брат не захотел поехать вместо тебя. Давай я поеду вместо тебя, я ведь знаю, как неохотно ты пускаешься в такие поездки.

— Что ж, спасибо, — сказал Откель, — но смотри говори одну правду.

— Хорошо, — сказал Скамкель.

И Скамкель взял его коня и дорожную одежду, а Откель пошел домой. Халльбьёрн был во дворе и сказал Откелю:

— Дружба с рабом не кончается добром. Нам придется всю жизнь раскаиваться в том, что ты не принял этого предложения. Неразумно посылать такого лживого человека по делу, от которого, можно сказать, зависит жизнь людей.

— Ты уж, верно, струсишь, — сказал Откель, — если Гуннар замахнется своим копьем, раз ты сейчас испугался.

— Неизвестно еще, кто трусливее. Ты ведь тоже знаешь, что Гуннар не долго метится своим копьем, когда он в гневе.

Откель сказал:

— Все вы трусы, кроме Скамкеля. И оба были в гневе.

Скамкель приехал на Мшистую Гору и пересказал все предложения Гицуру.

— Мне думается, — сказал Гицур, — что предложения эти очень хорошие. Почему же он не принял их?

— Это случилось главным образом потому, что все хотели оказать тебе честь. Поэтому он стал ждать твоего решения. Так будет лучше для всех.

Скамкель остался у него на ночь. Гицур послал человека за Гейром Годи, и тот скоро приехал. Тут Гицур рассказал ему обо всем и спросил:

— Что теперь делать?

— То, что ты уже, наверное, решил: повести дело так, чтобы нам было от него всего больше проку. А пока пусть Скамкель повторит нам свой рассказ, чтобы мы знали, как он расскажет во второй раз.

Так и сделали. Гицур сказал:

— Ты, должно быть, правильно рассказал все. Но все же я не видел человека, который бы мне казался большим злодеем, чем ты. Если ты честный человек, то, значит, обманчива внешность.

Скамкель отправился назад и поехал сначала в Церковный Двор и вызвал Откеля. Тот принял Скамкеля хорошо. Скамкель передал ему поклон от Гицура и Гейра и сказал:

— Из этого дела нечего делать тайну. Гейр Годи и Гицур считают, что его не следует улаживать полюбовно. Они дали совет вызвать Гуннара на суд и обвинить в соучастии в краже, а Халльгерд — в краже.

Откель сказал:

— Так и надо сделать, как они посоветовали.

— Больше всего им понравилось, — сказал Скамкель, — что ты держался очень смело, и я всячески хвалил тебя.

Тут Откель рассказал все своим братьям, и Халльбьёрн сказал:

— Думается мне, что все это наглая ложь.

Вот наступает пора последних дней вызова на суд перед альтингом[163]. Откель велел своим братьям и Скамкелю ехать в Конец Склона, чтобы вызвать Гуннара на суд. Халльбьёрн согласился поехать, но сказал, что им придется когда-нибудь пожалеть об этой поездке. И вот поехало их двенадцать человек в Конец Склона. Когда они подъехали туда, Гуннар был на дворе, но он увидел их, лишь когда они подъехали к самому дому. Он не вошел в дом. Откель тотчас же велел объявить вызов на суд. Когда они объявили его, Скамкель спросил:

— Правильно ли, хозяин?

— Вы сами знаете, — сказал Гуннар, — но я еще припомню тебе эту поездку, Скамкель, и твои нашептывания.

— Это нам не страшно, — сказал Скамкель, — если копье еще не поднято.

Гуннар был в сильнейшем гневе. Он вошел в дом и рассказал обо всем Кольскеггу. Кольскегг сказал:

— Плохо, что нас не было на дворе. Им бы пришлось уехать с большим позором, если бы мы были там.

Гуннар сказал:

— Всему свое время. Но мало чести принесет им эта поездка.

Вскоре после этого Гуннар поехал и рассказал обо всем Ньялю. Ньяль сказал:

— Не тревожься, потому что эта тяжба принесет тебе большую честь еще прежде, чем кончится этот тинг. Мы все поможем тебе словом и делом.

Гуннар поблагодарил его и поехал домой.

Откель с братьями и Скамкелем поехали на тинг.

Гуннар, все сыновья Сигфуса, Ньяль и его сыновья тоже поехали на тинг. Они были заодно с Гуннаром, и люди говорили, что никого не было сплоченнее, чем они с Гуннаром.

Однажды Гуннар подошел к землянке людей из долин. У землянки были Хрут и Хёскульд, и они радостно приветствовали Гуннара. Гуннар рассказал им обо всем деле.

— Что советует Ньяль? — спросил Хрут.

— Он велел мне пойти к вам, братьям, и сказать, что он будет согласен с советом, который вы дадите.

— Он хочет, стало быть, — сказал Хрут, — чтобы я дал совет как родич. Ладно. Вызови на поединок Гицура Белого, если они не предоставят тебе самому решить дело, а Кольскегг пусть вызовет Гейра Годи. Против Откеля же и его людей народ найдется, ведь нас здесь столько, что ты можешь добиться всего, чего хочешь.

Гуннар пошел к себе в землянку и рассказал Ньялю. Ульв Аургоди узнал о замысле и рассказал о нем Гицуру. Гицур спросил Откеля:

— Кто посоветовал тебе вызвать на суд Гуннара?

— Скамкель сказал мне, что так посоветовали вы с Гейром Годи.

— А где же этот негодяй, — спросил Гицур, — который так солгал?

— Он лежит больной в землянке, — сказал Откель.

— Чтоб ему никогда не встать! — сказал Гицур. — А теперь давайте пойдем все к Гуннару и предложим ему самому решить дело. Но я, правда, не знаю, согласится ли он теперь на это.

Многие поносили Скамкеля, и он пролежал больным весь тинг.

Гицур и его люди пошли к Гуннару. Гуннару передали об этом в землянку, и они все вышли и стали перед землянкой. Гицур Белый шел первым. Он сказал:

— Мы предлагаем тебе, Гуннар, самому решить дело.

— Не вяжется это с твоим советом вызвать меня на суд, — сказал Гуннар.

— Не мой это совет, — сказал Гицур, — и не Гейра.

— Тогда ты, наверное, не откажешься доказать, что не виноват, — сказал Гуннар.

— Чего ты хочешь? — спросил Гицур.

— Чтобы ты поклялся, — ответил Гуннзр.

— Хорошо, — сказал Гицур, — если ты согласишься сам решить дело.

— Я еще давно предлагал это, — сказал Гуннар, — но теперь, думается мне, дело разрослось.

Ньяль сказал:

— Не отказывайся сам решать дело. Тем больше тебе чести, чем труднее дело.

Гуннар сказал:

— Ради моих друзей я решу дело. Но я советую Откелю не задевать меня больше.

Тогда послали за Хёскульдом и Хрутом, и они пришли. Тут Гицур и Гейр дали клятву, а Гуннар решил дело. Он ни с кем не советовался и сказал так:

— Я решаю, что я должен заплатить тебе за клеть и припасы, которые были в ней, но за раба я не заплачу ничего, потому что ты скрыл от меня его порок[164]. Я отдам его тебе назад, ибо там уши на месте, где они выросли. А за то, что вы вызвали меня на суд, чтобы насмехаться надо мной, я присуждаю себе столько же, сколько стоит все это добро, клеть и то, что сгорело в ней. Но если вам больше по душе, чтобы мы были в ссоре, то, как хотите. В этом случае я знаю, что мне делать, и сделаю это.

Гицур ответил:

— Мы не хотим, чтобы ты платил что-нибудь, но мы просим тебя быть другом Откеля.

— Никогда, пока я жив, не бывать этому, — сказал Гуннар. — Пусть он дружит со Скамкелем, он уж давно полагается на него.

Гицур сказал:

— Мы все хотим уладить дело полюбовно, хоть ты и один ставишь свои условия.