Война - Максим Юрьевич Фомин

Он тоже только проснулся и курит прямо в постели. Разговаривает по телефону с девушкой.

Увидев, что я проснулся, он прекращает разговор и говорит мне:

— Сегодня я тебе покажу нашу начку.

Мы встаём с нар. Все выходят из нашей жилой секции, и Ванька ведёт меня к входной двери. Оказывается, начка аккуратно сделана прямо в пороге.

* * *

Я просыпаюсь.

Рядом сосед по наре Ванька Угрюмый. Он тоже только проснулся и курит прямо в постели. Разговаривает по телефону с девушкой.

В утренней дремоте вспоминаю, как я просыпался первые дни в тюрьме.

Просыпаться было тяжело. Во сне ты можешь быть с семьёй, детьми, ещё где-нибудь, и тут ты открываешь глаза — и перед тобой реальность. Помню, тогда я во сне всё время убегал из тюрьмы. Сейчас уже не убегаю. Привык. Вроде как дома.

С соседом повезло. Ванька — хороший парень. Правда, разговаривать с ним не о чем. Это трудно, когда не с кем общаться.

Как-то прочитал о шести мирах в буддизме и подметил, что Ванька принадлежал к миру животных. Он постоянно выживал. На свободе и здесь. Вся его деятельность сводилась к поиску сигарет, пищи и секса с какой-то облезлой дворнягой по телефону. Когда дворняга начинала рассказывать в трубку что-то интимное, он накрывал голову подушкой, а кисти ног виляли, словно собачий хвост, от удовольствия. Если кто-то заходил к нам в ходок или садился на его нару, то он начинал лаять. Ну, это было плюсом…

Я живу в углу. Кто в ответе за секцией, тот живёт в углу. Такая привилегия. Повезло, что у барака не одно большое помещение, а разделённое на десять секций. На больницу больше похоже. Ванька у нас в коллективе отвечает за «запрет» (телефоны, зарядки, заточки и т. д.). Он его прячет, и знает место начки только он и тот, кто в ответе за секцией.

— Сегодня я покажу тебе нычку, чтоб ты знал, — говорит Ванька.

«Ого! Прям как во сне», — думаю я про себя.

— Пацаны! Выйдите, пожалуйста, я Владлену начку покажу.

Во избежание утечки информации место начки знают только двое.

Я не верю своим глазам. Как только все вышли, Ванька направился в сторону двери. Мне стало интересно проверить мой вещий сон.

— Стой! Я знаю, где она. Сейчас покажу.

Мы подходим к двери, и я показываю её.

— Как ты узнал?

— Она мне приснилась.

* * *

27 марта 2016 г. 02:15

— Укропы к дому подошли!!! — кричит Таня с первого этажа к нам в люк, в подвал.

Сколько раз, засыпая на фронте, я прокручивал эти ситуации, что однажды это может произойти и подойдёт враг…

Что будет?

Залетит граната. Оглушительный взрыв. Тухнет свет. Крики…

А вот если, например, она закатится кому-то под нару или окажется под броником? Было такое, что на одной позиции как-то поссорились старые алкаши с молодыми наркоманами. Алкаш кинул РГД-5 в комнату (жили в доме), та закатилась за ящики с тушёнкой, а на кровати лежал броник. Наркоманы отделались лёгким испугом.

А если кинут Ф-1? Лесли ничего не кинут, а просто крикнут: «Выходите, пидорасы!! Или вам пиздец!!» Что делать? Взорвать себя гранатой? Хватит ли духа? Говорят, надо к голове ближе подносить, чтоб не мучиться… Есть вариант живым остаться и рассказывать на камеру, как ты заблуждался. Унижение плена, ожидание обмена. Даже не хочется об этом думать.

И вот это происходит! Мой страх материализовался — меня пришли убивать. Сейчас. Военный дзен.

Я надеваю ватник и впрыгиваю в сапоги. Накидываю, не застёгивая, разгрузку и каску. Женя спал в разгрузке, но снял берцы, поэтому долго возится. К нам приходят ночевать ещё двое бойцов из «Пятнашки», они тоже подорвались.

Я осторожно выхожу из ворот. Бой идёт возле дома. Ничего не видно, просто свистит смертоносный рой пуль прямо над головой.

— Быстрей сюда! К нам! — кричит Сеня.

Я ничего не пойму, откуда ведётся огонь? Такое впечатление, что отовсюду… Трассеров нет, просто свист.

Только я высунулся за разрушенный забор, как по мне прилетает очередь из автомата, я прыгаю назад.

— Где вы там? У нас патроны заканчиваются! — опять орёт Сеня.

— Женя, иди наверх к Тане, только через дом! Пацаны, вы тут, на входе, побудьте! Я в окоп, — даю указания.

— Не рискуй… — говорит один из «Пятнашки», вроде Олег зовут, тоже сиделец, я сразу, как его увидел, понял.

Вспомнил, как учили, ещё в 2014-м на полигоне, под Краснодоном, перемещаться в бою: считать «501, 502, 503». Каждая цифра — секунда. После «503» падать. Поползти почему-то не догадался. Просто побежал и прыгнул в окоп.

Сразу начинаю забивать пустые магазины.

— Ай, блядь!!! Сука!! Глаз!! — кричит Ваня.

Я на мгновение охуел. Подумал, что пуля попала ему в глаз. Представил, как он будет тут умирать.

— Что???!!

— Пуля рядом прилетела, земля в глаз попала, — отвечает Ваня.

— Иди забивай, я постреляю.

Темень, густые кусты, ограды, сараи — куда стрелять?! Ага!!! Вижу вспышки. Бьёт ПК из зарослей, меньше 100 метров от нас, но берёт слишком высоко. Вижу вспышки автоматов. Группа противника, перемещаясь, отходит к своим позициям. Стрельба потихоньку утихает. Я пытаюсь дозвониться до Барса. Связь — дыра полная!!! Другой нет. Кое-как через помехи объясняю, что на нас напали. Через время Барс прибежал с другим командиром взвода — Котом. Всё, резервов больше нет.

Сеня вкратце рассказал, что произошло. Они должны были разбудить нас в 01:45, но о чём-то увлечённо разговаривали, и Сеня пошёл нас будить аж в 02:15. Когда он начал вылезать из окопа, буквально в 15-ти метрах от него из-за дерева вышел укроп, два раза выстрелил по Сене из ПБСа и… промахнулся. Сеня дал очередь в обратку. Понеслось. Обсуждаем, почему укры не кидали гранаты: возможно, мешали ветки…

— Тихо!! Хорош пиздеть!! Слушаем!! — шёпотом кричит Барс.

Начал валить снег. Крупными хлопьями. Зачем вот он нужен в конце марта?

Вдруг прям напротив нас в посадке:

— Ай, блядь!!!..

Огонь!!! Начинаем насыпать туда. Ответки нет. Через время ближе к украм сработала световая растяжка. Видимо, группа подошла уже к себе и зацепила её.

…Снег валит всё сильнее. Не подвела чуйка и в этот раз.

* * *

27марта 2016 г.

Утро

Утром было такое чувство, что ночью никакого боя не было. Я пытался найти на деревьях свежие следы от пуль, но ничего не увидел. Хотелось пойти полазить в кусты, откуда по нам вчера вели огонь, но Барс сказал, что группа на отходе могла оставить растяжки. Меня это остановило.

Пришёл Кеша.

— Там