Камень судьбы - Тимур Туров

Переведя взгляд на Акунда, Глеб скрипит зубами – его плененный товарищ улыбается во сне.

«Он, по идее, должен сейчас находиться в каком-нибудь мрачном подвале, в камере, под охраной! Что происходит?»

Мысли Глеба прерывает пробуждение сатра. Акунд открывает глаза. Сатресса замечает это, наклоняется и целует его в губы. До Глеба долетают слова, звучащие гулко, словно из колодца:

– Отдохнул, милый?

– Да-а…

– Есть хочешь?

– Конечно, Скулария. – Акунд садится на кровати. – Быка бы съел!

Сатресса смеется, трижды хлопает в ладоши. Из-за портьеры появляется стройная девушка с подносом в руках. На подносе – бутылка вина, высокие стаканы, блюдо с украшенным зеленью мясом, горка лепешек и фрукты.

Молча опустив блюдо на простыню, девушка удаляется. Акунд и Скулария, касаясь друг друга голыми плечами, начинают есть, перешучиваясь, как старые друзья.

– Предатель, – шепчет Глеб. Гнев и обида душат его, возникает острое желание что-нибудь разбить, сломать, разрушить, дав волю накопившейся ярости.

– Скоро утро, – говорит Скулария, ощипывая виноградную гроздь. Она кладет ягоду в рот Акунду и продолжает: – Ты готов предъявить свои права, мой герой?

Сатра в ответ мычит что-то невнятное, пытаясь прожевать виноград. Гнев в душе Глеба сменяется чувством стыда. Ему стыдно за Акунда, за его наготу и покорность, за это вот расслабленное, коровье мычание.

– Ксенфы, подстрекаемые Дэфтером, схлестнутся с Брегнами. – Скулария потягивается, навзничь падает на кровать, улыбается. Ее лицо сейчас очень походит на мордочку сытой кошки. – Это случится уже сегодня днем. Или вечером. В крайнем случае завтра утром. Мы тем временем получим смарагд, а когда набольшие клана соберутся на военный совет, нанесем им визит. Уверена, никто из старейшин не выступит против – в ситуации, когда назревают полномасштабные боевые действия, им остро нужен доступ к колодцам силы, к источникам энергии.

– А Дэфтер? – спрашивает Акунд.

– Что – Дэфтер? Дэфтера я убью. – Скулария не перестает улыбаться. – Все просто: он виновен в смерти Ксенфа из Ксенфов.

– У тебя есть доказательства?

– Глупый, это же он нанял нас, «Силлипитирью»! – смеется Скулария. – Я предъявлю Ксенфам контракт, хотя это и запрещено всеми правилами.

– А потом?

– А потом ты взойдешь на престол. Мы взойдем.

Акундин тоже смеется, обнимает Скуларию – и с криком отшатывается.

– Извини, – разводит руками сатресса. – Одна из моих «игрушек» сработала.

– Что это было? – шипит Акунд, потирая ушибленное плечо.

В ответ Скулария пожимает плечами:

– «Морской еж». Тебе повезло – я успела попридержать колючки.

– И что же, теперь всегда перед этим… ну, ты понимаешь… тебе придется все эти хреновины деактивировать, а потом обратно включать? Неудобно.

– Нет, конечно. – Сатресса улыбается, и вдруг улыбка на ее лице сменяется гримасой боли: – Ты думаешь, зачем я вообще затеяла эту игру? Дело в том, что «Силлипитирья» ныне – тень, отблеск прежнего могущества… Она куда слабее и меньше, чем даже двадцать лет назад. Ну а кроме того, мне хочется иного, не того, что можно получить, возглавляя «Силлипитирью». Хочется спокойной, тихой жизни. И я готова пожертвовать одним ради другого.

– То есть принесешь «Силлипитирью» в жертву… – Акунд изображает рукой в воздухе некую кривую.

– Клянусь копытами Всеотца! – серьезно говорит Скулария.

Глеб следит за ними с возрастающим любопытством. Он уже успокоился и теперь старается собрать как можно больше информации, чтобы понять – а что теперь делать ему, обладателю опаснейшего сокровища?

«С одной стороны, вроде бы мне как раз ничего не угрожает. Акунд мой… нет, уже не друг. Но и не враг. Раз они так полюбовно договорились с этой Скуларией, вряд ли есть необходимость убивать меня. В конце концов, какое мне дело до их внутренних разборок? Кто там будет править в клане Ксенфа – Дэфтер, Скулария с Акундом или еще кто – мне-то что за беда? Отдам смарагд – и все закончится. Да, точно, все закончится… Но почему Акунд станет правителем? Ведь он сам говорил, что приемный ребенок клана?»

– Избранный! – рация оживает, как всегда, неожиданно. – Не верь Лилит! Она – матерь лжи! Не верь!

Глеб вздрагивает и видит в линзе, как дергается Скулария. Дергается так, как будто слышит голос в рации.

– Чего ты? – удивляется Акунд.

– Нас… подслушивают? – неуверенно говорит сатресса, соскочив с кровати и озираясь. – Нет, это исключено… Странно, я как будто ощущаю чье-то присутствие… Как сквозняк…

Акунд смеется:

– Да ладно! В тебе столько магической ерунды… Она просто фонит!

– Замолчи, – тихо и властно произносит Скулария, сверкнув глазами.

Все это время Глеб стоит у линзы ни жив ни мертв.

Сатресса, оглядев комнату, поворачивается к окну. Приблизившись, она упирается руками в подоконник. Розовые соски расплющиваются о стекло. Глебу кажется, что Скулария смотрит прямо ему в глаза.

«Выключи лампу, дуралей!» – молнией проносится в мозгу.

Он торопливо нажимает на кнопку, и лаборатория погружается во тьму. Лицо Скуларии в линзе исчезает. Шумно выдохнув, Глеб садится на стул и обхватывает голову руками.

Мысли в его голове путаются, как водоросли. Ясно только одно – отдавать смарагд сатра нельзя. Ни в коем случае. Акунд, предатель он или его просто одурманили, сейчас такой же враг, как и жестокая сатресса.

«Надо выходить из гейма, – Глеб стискивает зубы. – А что потом? К Дэфтеру, даже если бы я и знал, где его искать, нельзя – Скулария сказала, что именно он и есть заказчик убийства Ксенфа. Хотя стоп! А насколько вообще ей можно верить? Может, она специально путает Акундина? Ввела его в заблуждение, наврала, что Декатин ее нанял, и крутит, как хочет! Дэфтер – враг ей, это ясно, а враг моего врага – мой друг, так, кажется? Значит, надо во что бы то ни стало найти этого сатра. И поможет мне в этом Часовщик!»

Вынырнув из виртуала, Глеб огляделся и обнаружил карлика, все так же пялившегося в «оптику». Глянул на часы и обалдел – если верить им, то он просидел за компом чуть ли не три четверти суток!

Время опять подходило к ночи.

– Ничего себе, – пробормотал он.

– Это стоило того, – сказал Сог-Рот. – Я уж думал, что вы, почтенный Глеб, никогда не выйдете оттуда. Желаете перекусить или, может быть, выпить?

– Нет, нет… – Есть и в самом деле не хотелось. – Мне пора. Все в порядке, я закончил, сейчас удалю свою программу.

– Почтенный мой гость, не скрою, ваш визит поначалу несколько обескуражил и даже испугал меня. Но после того как я увидел… вашу работу… в общем, наступило время раздумий. Я сделал выбор. У меня есть предложение для вас.

– Предложение? – удивился Глеб.

– Именно. Я помогу вам, а вы – мне. Это честная сделка. Хорошая сделка.

– В чем вы намерены мне помочь, уважаемый?

Сог-Рот замялся. Создавалось впечатление, что карлик не знает, с чего начать.

– Несколько лет назад мне пришлось выполнять заказ одного весьма влиятельного в Москве мага. Он сейчас… уже не дышит одним с нами воздухом. Так вот – когда заказ был готов, ко мне явился сатра. Точнее, сатресса…

Глеб вздрогнул. Его реакция не укрылась от Сог-Рота.

– Да, почтенный Глеб Погодин, это была именно она. Скулария, опытный маг и безжалостный убийца, которую я, к собственному удивлению, увидел сейчас на экране. Разумеется, причинить мне вред она не могла – мы, гр-хч-сг-от, или, как называют нас, Часовщики, – редко живем поодиночке, а справиться с целым племенем никому не под силу. Но Скулария пригрозила выдать меня…

– Выдать?

– Именно… – Сог-Рот замялся. – Понимаете, у нее был компромат. Я изготовил по заказу того мага одну вещицу. Сердце огня. И применил для этого, в вашей терминологии, запрещенные технологии. Сердце огня – это фактически абсолютный уничтожитель, способный убить любого, даже самого сильного мага. Тот колдун, о котором я говорил, видимо, знал, что ему угрожает опасность, и упросил меня, не безвозмездно, разумеется, изготовить для него эту вещь. Наши маги и старейшины еще двести лет назад под страхом смерти запретили всем мастерам племени Наррхов делать Сердце огня. Я нарушил запрет – уж очень привлекательной оказалась цена, предложенная тем магом. Но его все равно убили, а потом…

– Она шантажировала вас?

– Именно. Вначале Скулария предложила мне сделать Сердце огня для нее. Но я отказался наотрез, ссылаясь, что в моем распоряжении не осталось других необходимых ингредиентов, очень древних ингредиентов. Тогда она предложила сделку. Да, именно сделку. Я предоставляю ей всю информацию о моих клиентах, а она не сообщает старейшинам о Сердце огня, изготовленном мною.

– То есть… – начал Глеб. – А, понимаю! У нас говорят – не обижайтесь! – «с паршивой овцы хоть шерсти клок».

– Да, почтенный, да, – печально кивнул карлик. – Я исправно выполнял свою часть сделки, она – свою. Постепенно я успокоился, да и Скулария обращалась ко мне редко, два-три раза в год. И вот несколько дней назад она позвонила и велела сообщить всю информацию о сатра Акунде. Я не мог промолчать – сделка есть сделка. Собственно, сведений было мало – почтенный Акунд был моим клиентом всего трижды, да и заказывал оружие, он ведь очень слабый маг. А потом, буквально накануне вашего первого визита, сатресса позвонила вновь и сказала – если Акунд появится, известить ее.