Укрощение - Джуд Деверо

— Добро пожаловать, — сказала Иоланта, неотразимая в платье из серебряной ткани.

— Я… — Лайана глубоко вздохнула, чтобы прийти в себя. — Ты что-то хотела сказать мне?

Сначала Лайана решила объяснить женщине, насколько непристойно ее поведение и что она будет гореть в аду за то, что, будучи замужем за одним человеком, жила в грехе с другим. Но в присутствии Иоланты подобные слова просто не шли с языка.

— Садись за стол. Я велела приготовить нам обед.

Лайана села и пригубила вина с водой из золотой, усыпанной рубинами чаши.

— Тебе придется пойти к нему, — сказала Иоланта. — Он слишком упрям, чтобы сдаться первым, и притом я сомневаюсь, что он умеет извиняться.

Лайана со стуком поставила чашу и поднялась.

— Я не собираюсь выслушивать твои речи. Он не раз оскорблял меня. А это последняя капля.

Она устремилась к двери.

— Подожди! — окликнула Иоланта. — Пожалуйста, вернись. С моей стороны это было грубостью.

Лайана вернулась.

— Прости меня, — улыбнулась Ио. — Все так запуталось. Северн ходит мрачный как туча. Конечно, я сказала ему, что это он во всем виноват, что, не ревнуй он так своего брата, Роган никогда не заявил бы, что женился на тебе из-за денег, а тебе не пришлось бы развешивать на эннене монеты.

Лайана устало опустилась на стул.

— Верно, — кивнула она, снова поднимая чашу. — В присутствии всех своих людей он сказал, что не выносит моего уродства.

Иоланта едва заметно подняла брови. Значит, дело не в деньгах, а в том, что Роган оскорбил внешность жены. При такой красоте, как у него и Северна, не мудрено, что женщины робеют перед ними! Сама Ио каждое утро изучала свое отражение в зеркале и научилась улыбаться так, чтобы не было заметно морщинок вокруг глаз. Она со страхом ожидала того дня, когда Северн больше не посчитает ее красивой. Страшно подумать, что было бы с Ио, заяви Северн, что ему нужны деньги ее мужа, а не она сама.

— Понимаю, — выговорила она наконец.

— Да, — согласилась Лайана. — И я тоже. Воображала, что смогу заставить его полюбить меня. Что стану для него незаменимой. Но он никогда не хотел меня. И вообще, здесь я никому не нужна. Моя мачеха пыталась мне это объяснить, но я и слушать ничего не хотела. Думала, что знаю больше женщины, дважды побывавшей замужем. Она была права. Даже моя служанка Джойс была права, когда утверждала, что мужчинам жены ни к чему. В моем случае не только мой муж не хочет меня, но и его брат, его любовницы, его люди… никому я не нужна, кроме Леди, но даже ее дверь сейчас заперта.

Иоланта слушала эту речь, полную жалости к себе, и от всей души сочувствовала. Женщина уверена в себе, только когда чувствует, что желанна. Она может поджечь постель мужа и любовницы, посмеет заключить пари, которое муж проиграет, рисковать его яростью, противореча приказам. Но когда женщина решает, что нежеланна, силы покидают ее.

Ио понятия не имела, что делать. Нет никакой надежды, что она уговорит Рогана пойти к Лайане. Роган упрямец, понятия не имеющий, что ему во благо. Ему страшно подумать, что какая-то женщина может иметь на него влияние.

— Кто такая Леди? — спросила Ио, пытаясь выиграть время для решения этой проблемы.

Сначала она едва слушала объяснения Лайаны, но тут какое-то слово привлекло ее внимание.

— Она живет над соларом. В комнате, которая почти всегда заперта. Но она словно чувствует, когда я расстроена, и тут же открывает дверь. Она стала моей лучшей подругой с самого моего приезда сюда. Это она рассказала о Жанне Говард. Объяснила, что мужчины не затевают поединки из-за скромных, тихих мышек… и из-за уродин…

— Она уже немолода, красива, с мягкими каштановыми волосами?

— Да. Кто она такая? Я хотела спросить ее, но каждый раз, когда вижу…

Лайана осеклась, когда Иоланта позвонила в маленький серебряный колокольчик. Немедленно появилась служанка. Ио что-то прошептала ей, и служанка вновь исчезла.

Ио встала.

— Не хочешь пойти в эту комнату и поговорить с Леди?

— Комната заперта. С тех самых пор… когда я ужинала со своим мужем.

— Я послала служанку за ключом. Ну что? Решайся.

Ранее одинокое появление Лайаны во дворе привлекло всеобщее внимание, но когда женщины появились вместе, все присутствующие бросили свои дела и уставились на них. Иоланта довольно редко показывалась на людях, но невозможно было поверить, что она подружилась с Лайаной.

Лайана, игнорируя зевак, повела Иоланту к запертой двери над соларом.

— Когда она не хочет, чтобы ее беспокоили, просто не отпирает дверь. Нам нужно уважать ее желания.

Ио ничего не ответила. Просто взяла ключ из рук вошедшей служанки и вставила его в скважину.

— Не думаю… — проговорила Лайана, но тут же осеклась. Комната, бывшая когда-то единственным чистым местом в замке, если не считать покоев Иоланты, сейчас была голой… нет, не так. Толстый слой паутины и крысиного помета покрывал мебель Леди. Лайана различила мягкую скамью, на которой недавно сидела, и пяльцы Леди. Окна, в которые струился солнечный свет, были разбиты, а на полу лежала мертвая птица. — Не понимаю, — прошептала Лайана. — Где она?

— Скончалась. Много лет назад.

Лайана в ужасе перекрестилась.

— Хочешь сказать, что она — призрак? Но это невозможно. Я разговаривала с ней. Она так же реальна, как ты и я. И поведала мне такое, о чем другие не знают.

— Я слышала, что она иногда появляется. Сама я никогда ее не видела и Северн тоже. Не знаю, как насчет Рогана, но некоторым людям она показывалась. Вроде бы она помогает тем, кто попал в беду. Как-то давно беременная служанка хотела выброситься в ров, но услышала Леди. Та пела за прялкой. Леди и отговорила ее от самоубийства. Не удивляешься, почему в этих комнатах никто не живет? Многие отказывались идти в солар за птицами, а уж сюда ни один человек не смеет подняться.

Лайана все еще пыталась осмыслить ее слова.

— Никто не сказал мне. Даже не намекнул.

— Полагаю, все считали, что твоя усердная уборка прогонит ее. Она никогда никому не причинила зла Если призраки делятся на злых и добрых, то она — добрый дух.

Лайана прошла по пыльному полу к пяльцам, на которые была натянута старая незаконченная вышивка: дама с единорогом. Именно ее вышивала Леди, когда Лайана приходила сюда. Ей вдруг показалось, что она потеряла дорогого друга.

— Кто она? И почему преследует Перегринов?

— Она — бабушка братьев Перегрин. Джейн, первая жена старого Джайлза Перегрина. Их сыном был Джон, отец Рогана, Северна и Зареда. После смерти Джейн Джайлз женился на Бесс Ховард, и та обманом устроила так, что женитьба Джайлза на Джейн была признана незаконной и, следовательно, его сын и внуки — бастарды. Замки Морей и Бивен принадлежали семье Джейн: она здесь выросла.