Игра престолов - Джордж Мартин

— Это не мои братья, — отрезал Джон. — Они ненавидят меня, потому что я лучше их.

— Нет, они ненавидят тебя потому, что ты ведешь себя так, как будто считаешь себя лучше их. Они видят в тебе воспитанного в замке бастарда, который считает себя маленьким лордом. — Оружейник нагнулся ближе. — Ты не лорденыш, помни об этом. Ты Сноу, а не Старк. Ты — бастард и задира.

— Задира?! — Джон едва не поперхнулся. Обвинение оказалось столь несправедливым, что он буквально лишился дыхания. — Это они напали на меня. Их было четверо.

— Четверо, которых ты унизил во дворе. Четверо, которые боятся тебя. Я слежу за вашими боями. Ты не учишься в поединках. Дай тебе острый меч, и они будут мертвы; я знаю это, и они тоже. Ты не предоставляешь им даже шанса. Ты позоришь их. Неужели это тешит твою гордость?

Джон помедлил. Он радовался победам. Почему бы и нет? Но оружейник лишал его теперь и последнего утешения; получалось, что он делает что-то скверное.

— Они же старше меня, — сказал он оборонительным тоном.

— Они сильнее, старше и выше, это правда. Но, держу пари, мастер над оружием научил тебя в Винтерфелле сражаться и с теми, кто выше тебя. Кто это, какой-нибудь старый рыцарь?

— Сир Родрик Кассель, — с опаской отвечал Джон. Он чувствовал ловушку, она смыкалась вокруг него.

Донал Нойе склонился вперед к лицу Джона.

— А теперь подумай вот о чем, парень. Никто из них до сира Аллисера не имел дел с оружейных дел мастерами. Отцы их были фермерами, погонщиками фургонов, браконьерами, кузнецами, рудокопами, наемными гребцами на галеях. Всех своих знаний о боевом мастерстве они поднабрались между палубами, в переулках старой части Ланниспорта, в борделях и тавернах у Королевского тракта. Возможно, прежде чем попасть сюда, им удалось несколько раз постучать палками, но поверь мне, ни один из двадцати не имел денег, чтобы купить настоящий меч. — Взгляд его оставался мрачным. — Теперь вы ощущаете вкус своих побед, лорд Сноу?

— Не зови меня так! — резко сказал Джон, но гнев его поутих. Он вдруг почувствовал себя пристыженным и виноватым. — Я никогда… я не думал…

— Тогда подумай, — остерег его Нойе. — Иначе придется спать с кинжалом под подушкой. Теперь ступай.

Когда Джон оставил арсенал, был почти полдень. Лучи солнца пробивались сквозь облака. Джон повернулся к светилу спиной и возвел глаза к Стене, искрящейся синим хрусталем под солнечными лучами. Даже после всех этих недель вид ее невольно заставлял трепетать его сердце. Столетиями ветер нес пылинки, ранившие ее, шлифовавшие, покрывавшие пленкой… нередко она отливала серостью пасмурного неба. Но когда солнце освещало ее в ясный день, Стена горела собственным светом: колоссальный белый утес, выраставший до половины неба.

— Руки человека не возводили более великого сооружения, — сказал ему Бенджен Старк, когда они впервые заметили Стену с Королевского тракта.

— И вне сомнения, более бесполезного, — добавил Тирион Ланнистер с ухмылкой. Но даже Бес замолчал, когда они подъехали ближе.

До Стены еще было много миль… Бледно-синяя полоса на севере уходила на восток и запад; могучая и ровная, она как будто бы отмечала конец мира. Когда они наконец заметили Черный замок, его деревянные дома и каменные башни показались горсткой игрушек, брошенных на снег возле огромной ледяной горы. Древняя твердыня Черных Братьев была не похожа на Винтерфелл, она ничуть не напоминала замок. У нее не было стен, ее нельзя было защитить ни с юга, ни с запада; все внимание Ночного Дозора было направлено только на север, где и возвышалась Стена. Она поднималась почти на семьсот футов,[7] и в три раза превышала высоту самой высокой башни Черного замка.

Отец говорил, что по верху Стены может разом проехать дюжина вооруженных рыцарей. Призрачные, если смотреть снизу, катапульты и чудовищные деревянные краны, подобные скелетам огромных птиц, караулили наверху; среди них ходили люди, крохотные, как муравьи.

Вот и сейчас, выйдя из арсенала, Джон ощутил тот же трепет, как и в тот день на Королевском тракте, когда он впервые увидел Стену. Такова уж она. Иногда он забывал о ней, как забывают о небе или земле под ногами, но бывали мгновения, когда, казалось, ничего, кроме Стены, на свете не существует. Она была старше Семи Королевств. И когда Джон поднимал голову к ее гребню, голова его шла кругом. Он буквально чувствовал всю тяжесть давящего на него льда, словно бы Стена готова была разрушиться, а с ее падением мог рухнуть весь мир.

— Гадаешь, что там за ней? — послышался знакомый голос.

Джон оглянулся.

— Ланнистер. Я не видел… то есть я думал, что я здесь один.

Закутанный в меха, Тирион Ланнистер казался настоящим медвежонком.

— Говорят, что полезно заставать людей врасплох. Никогда не знаешь, что можно тогда узнать.

— От меня ничего не узнаешь, — усмехнулся Джон. Он нечасто встречал карлика после окончания путешествия. Тириона Ланнистера, брата королевы, принимали в Ночном Дозоре, как почетного гостя. Лорд-командующий выделил ему комнаты в Королевской башне, носившей это имя, несмотря на то что ни один король не посещал ее целый век. Ланнистер обедал за собственным столом Мормонта, все свои дни проводил, разъезжая по Стене, а ночами играл в кости и карты и пил вместе с сиром Аллисером, Боуэном Маршем и другими высшими офицерами.

— О, я учусь всему, где бы ни оказался. — Человечек указал на Стену узловатой черной палкой. — Как там я говорил… интересно получается, когда один человек строит стену, другому немедленно нужно узнать, что находится на другой стороне. — Он наклонил голову набок и поглядел на Джона разноцветными глазами. — А ты хочешь узнать, что находится на другой стороне, так ведь?

— Ничего особенного, — проговорил Джон. Он мечтал уехать с Бендженом Старком на разведку, погрузиться в тайны Зачарованного леса, хотел сразиться с дикарями Манса-налетчика, охранять страну от Иных, но о том, чего он хотел, лучше было не говорить. — Разведчики рассказывают, что там только леса, горы и замерзшие озера, много снега и льда.

— А еще там водятся грамкины и снарки, — проговорил Тирион. — Не следует забывать про них, лорд Сноу, иначе зачем же выстроили такую большую штуковину.

— Не называй меня лордом Сноу.

Карлик приподнял бровь.

— Ты бы предпочел зваться Бесом? Дай людям только заметить, что слова ранят тебя, и тебе никогда не избавиться от насмешек. А если к тебе прилепили кличку, прими ее и сделай своим собственным именем. Тогда они не сумеют больше ранить тебя. — Он указал палкой в сторону. — Давай-ка пройдемся. Сейчас в столовой подают какой-то мерзкий отвар, а мне бы хотелось чего-то горячего.