Assassins Creed. Братство - Оливер Боуден

Из ворот выехала небольшая процессия: шестеро рыцарей в черных доспехах. Один держал знамя с изображением кряжистого дуба. Это был герб Юлия II. Впереди на серой в яблоках лошади ехал элегантно одетый человек, в котором Эцио мгновенно узнал Фабио Орсини. Рыцари подъехали к Чезаре. Тот еще продолжал хорохориться.

Вокруг стало тихо.

– Чезаре Борджиа, прозванный Валентино, одно время бывший кардиналом Валенсии и герцогом Валенсии, – звонким, торжествующим голосом начал Фабио, и Эцио видел, как сияют его глаза. – По приказу его святейшества папы Юлия Второго я арестовываю вас за совершенные вами убийства, предательства и грех кровосмешения.

Рыцари окружили Чезаре: двое с боков, один спереди и один сзади. Они забрали поводья его лошади, а самого Чезаре привязали к седлу.

– Нет! Нет! Нет! – орал Чезаре. – Это еще не конец!

Один из рыцарей слегка ударил его лошадь по крупу, и животное послушно двинулось к воротам.

– Это еще не конец! – упирался Чезаре. – Оковы меня не удержат! – Его слова превратились в отчаянный вопль: – Я не умру от руки человека!

Все его слышали, но никто не слушал.

– Хватит глотку драть, – осадил его Орсини.

48

– А я уж думал, куда ты подевался, – сказал Эцио. – Потом увидел руку, нарисованную мелом, и решил отправить тебе послание. Рад, что ты по-прежнему в Риме. Была у меня мысль, что ты тайком уехал во Францию.

– Только не я и только не сейчас! – воскликнул Леонардо, пришедший в штаб-квартиру ассасинов на Тиберине.

Он отряхнул пыль со стула и сел напротив высоких окон, из которых лился солнечный свет.

– Рад слышать, – сказал Эцио. – И еще больше я рад, что тебя не зацепило папским неводом. Он устроил настоящую охоту на оставшихся сторонников Борджиа.

– Зачем же папе уничтожать хороших людей? – Как всегда, художник был прекрасно одет. Похоже, недавние события его совершенно не трогали. – Папа Юлий не дурак. Он знает, кто будет ему полезен, а кто нет, что бы эти люди ни делали в прошлом.

– Если они искренне раскаиваются и до тех пор, пока раскаиваются.

– Тебе так кажется, – сухо ответил Леонардо.

– А ты готов снова мне помочь?

– Можно подумать, я тебе когда-нибудь отказывал в помощи, – улыбнулся Леонардо. – Неужели сейчас, когда Чезаре надежно заперт в камере, ты продолжаешь чего-то опасаться? Еще немного, и его будут судить и сожгут. Видел бы ты список предъявленных ему обвинений! Они занимают целый свиток длиной с твою руку.

– Быть может, ты и прав.

– Конечно, наш мир немыслим без больших и малых бед, – сказал Леонардо, меняя тему. – Я искренне рад, что Чезаре схвачен и получит по заслугам. Но я лишился влиятельного покровителя. Я слышал, городские власти подумывают пригласить сюда из Флоренции этого молодого самонадеянного сопляка Микеланджело. Представляешь? Он только и умеет, что крушить скульптуры.

– Я слышал, он прекрасный архитектор и недурной живописец.

Леонардо хмуро взглянул на Эцио:

– Кстати, ты помнишь, чей палец я тебе нарисовал? В один прекрасный день – я надеюсь, он скоро наступит, – я напишу портрет Иоанна Крестителя. И он точно таким же пальцем будет указывать на небо. Это будет потрясающее полотно! Настоящая живопись!

– Я и не говорил, что живописное дарование Микеланджело сравнимо с твоим, – тактично сказал Эцио. – А уж по части изобретательства…

– Так пусть и занимается тем, что ему лучше всего удается.

– Лео, ты никак ему завидуешь?

– Я? Ни в коем случае.

Вступительная часть их беседы закончилась. Пора было переходить к собственно цели встречи. Эцио надеялся, что может по-прежнему доверять Леонардо, хотя он достаточно хорошо знал своего друга и понимал истинную причину раздражения.

– Твой бывший хозяин… – осторожно начал Эцио.

– Ты про Чезаре?

– Да. Мне не понравился тон его последних слов. И сами слова: «Оковы меня не удержат».

– Успокойся, Эцио. Чезаре держат в подземной тюрьме Кастель Сант-Анджело. На самом нижнем ярусе. Представляю, каково ему было падать с высот могущества!

– У Чезаре остались друзья.

– Жалкая кучка людей, которым он сумел запудрить мозги. Возможно, им еще кажется, что у Чезаре есть будущее. Но поскольку о Микелетто и обещанной армии – ни слуху ни духу, вряд ли нам грозят реальные опасности.

– Никто из наших шпионов в провинции пока не сообщал о движении войск. Скорее всего, Микелетто не удалось собрать остатки сил Чезаре. И все же…

– Эцио, я не понимаю твоей озабоченности. Когда стало известно об избрании делла Ровере папой и об аресте Чезаре, его хваленая армия разбежалась, как муравьи, в которых плеснули кипятком.

– Я не успокоюсь до тех пор, пока Чезаре не будет мертв.

– Есть способ узнать, когда это произойдет.

– Ты имеешь в виду Яблоко? – насторожился Эцио.

Леонардо кивнул.

– Кстати, где оно? – спросил он.

– Здесь.

– Тогда принеси его и давай спросим у древнего оракула.

Эцио колебался:

– Нет. Яблоко обладает потрясающей силой. Я должен навсегда спрятать его от человечества.

– Спрятать драгоценный дар богов? – покачал головой Леонардо.

– Много лет назад ты сам говорил, что Яблоко ни в коем случае не должно попасть не в те руки.

– В таком случае мы должны изо всех сил стараться, чтобы оно не попало в руки фанатика или мерзавца.

– Нет никакой гарантии, что нам всегда это будет удаваться.

Леонардо перестал улыбаться:

– Эцио, если ты вдруг решишь похоронить Яблоко где бы то ни было, пообещай мне кое-что.

– Это что же?

– Не прятать Яблоко до тех пор, пока тебе нужна его помощь. Если ты задался целью стереть с лица земли Борджиа и тамплиеров, тебе пригодится любая помощь. В том числе и помощь Яблока. Но когда ты решишь, что с ними покончено, и вознамеришься спрятать Яблоко, отнесись к нему как к семени, которое ты сажаешь в землю. Оставь какие-то подсказки, какой-то ключ, который позволит отыскать Яблоко. Возможно, будущим поколениям… в том числе и будущим ассасинам. И тогда оно послужит целям добра.

– А если оно попадет в руки какого-нибудь нового Чезаре?

– Ну вот, ты опять о Чезаре. Я не понимаю, зачем ты себя терзаешь, когда Яблоко способно подсказать тебе совет и показать путь?

Эцио несколько минут боролся с собой, потом согласился:

– Будь по-твоему.

Он вышел и вернулся с квадратной шкатулкой, окованной свинцом. Сунув руку под камзол, Эцио снял с шеи ключ на серебряной цепочке и открыл шкатулку. Внутри, на зеленом бархате, лежало Яблоко. Оно выглядело серым и невзрачным и больше походило на дыню, как всегда в состоянии покоя. Особенно удивляла его поверхность, мягкая и податливая, напоминающая человеческую кожу.

– Спроси у него, – подзадоривал Леонардо, у которого от новой встречи с Яблоком вспыхнули глаза.

Эцио знал: сейчас его друг боролся с искушением схватить Яблоко и убежать. Он представлял силу искушения для такого ученого человека, как Леонардо, чья жажда к познанию никогда не утихала, а порой достигала опасных размеров, угрожающих жизни самого Леонардо.

Эцио поднял Яблоко на вытянутой руке, закрыл глаза и сосредоточился на задаваемом вопросе. Почти сразу же Яблоко засветилось, а вскоре на стене появились картины.

Целая вереница картин, постоянно сменяющих одна другую. Но Эцио увидел побег Чезаре из тюрьмы и из Рима. На какое-то время картины стали размытыми, потом снова обрели резкость. Эцио увидел оживленную гавань. Вода отражала жаркое южное солнце. У причалов стояли корабли… Видение распалось, и через мгновение взору Эцио предстал далекий замок, а может, укрепленный город на холме. Откуда-то ему было известно, что замок находился не в Папской области и даже не в Италии. Архитектура тоже была чужой… Далее Эцио увидел цитадель в Монтериджони, а затем потайной кабинет Марио, где были собраны страницы Кодекса. Дверь туда была закрыта. На ней обозначились таинственные фигуры и письмена. Еще через мгновение Аудиторе увидел развалины былого оплота ассасинов с высоты птичьего полета. И вдруг Яблоко погасло. В окна по-прежнему лился мягкий солнечный свет.

– Чезаре сумеет бежать! Мне нужно спешить! – крикнул Эцио.

Он убрал Яблоко в шкатулку и порывисто встал, опрокинув стул.

– А как же твои друзья? – спросил Леонардо.

– Братство должно существовать вне зависимости, есть я или нет. Таким я его построил.

Эцио снова открыл шкатулку, достал Яблоко и убрал к себе в кожаную сумку.

– Прости, Лео, но мне нельзя терять время.

Скрытый клинок и наруч уже были прикреплены к его рукам. Пистолет и пули ассасин запихнул в сумку.

– Эцио, постой! Ты должен все обдумать. Выработать стратегию.

– Моя стратегия – прикончить Чезаре. Я должен был это сделать еще давным-давно.

Леонардо развел руками:

– Вижу что я не в силах тебя остановить. Но у меня нет намерения покидать Рим. Надеюсь, ты не забыл, где находится моя мастерская.