Очень драконий отбор (СИ) - Чернышева Алиса

Рий помедлил, а после махнул рукой:

— Я тоже вспылил, признаю. И у вас есть основания думать обо мне не слишком хорошо после недавней демонстрации способностей. Но это не самое типичное поведение для меня. Строго говоря, скорее нетипичное. В своё оправдание могу сказать: был уверен, что вся ситуация с госпожой Дорлиной — это какой-то трюк. Признаться… я даже сейчас допускаю такую вероятность. Но всё же скорее склонен поверить вам. Потому спрошу: как, по вашему мнению, мне стоит себя вести? Или, если существует литература на эту тему, то что прочесть?

Я заикнулась было о любовных романах, но потом вспомнила о жезлах с дубинками и спешно передумала. 

— Понимаете, — сказала я, — у Дорлины непростая ситуация. Как вы правильно поняли, она выросла в атмосфере, где девственности придавалось очень большое значение. Считалось, что партнёр у женщины может быть только один. По крайней мере, такой взгляд на вещи навязывали приличия. 

— Ну да, — закатил глаза Радужный. — Люди и эти их странные идеи… впрочем,  с точки зрения истории это всё вполне объяснимо. В условиях отсутствия доступной контрацепции и различных физических возможностей это было вполне логичным решением. Хотя, признаться, я считал, что в наши дни это уже неактуально…

— Мачеха Доры подговорила потенциального жениха украсть, запереть и изнасиловать её. Предполагалось, что после этого Дорлина побежит замуж, чтобы избежать позора.

Рий застыл, как будто окаменел. Тень за его спиной уплотнилась, намекая, что дракон в шаге от трансформации. 

— Она сумела сбежать, — я решила не упоминать о убийстве, посчитав, что об этом лучше пусть сама Дорлина расскажет. 

— Вот как, — он вдруг оскалился красивой улыбкой барракуды. — Умница. Я доделаю остальное, разумеется. Но, полагаю, такие вещи оставляют след. Это одна из причин её эмоциональной нестабильности.

А он не такой дурак, каким порой кажется.

33

— Верно, — я помедлила, подбирая слова. Почему это вдруг стало так тяжело? — Господин, по-хорошему мне не следовало бы говорить с вами об этом. И вмешиваться. Но у Доры мало времени. И вы очень по-разному смотрите на многие вещи — просто в силу возраста, жизненного опыта и расы… Я понимаю, что человеческие нормы кажутся вам смешными и нелепыми. Однажды, вполне вероятно, они покажутся таковыми и Дорлине. Но сейчас это всё, что она знает, во что верит. Всё, за что может зацепиться. Она молода; она напугана. За очень короткий промежуток времени с ней произошло множество ужасных вещей…

Я замолчала. Раньше слова просто не желали приходить. Теперь же их почему-то стало слишком много, они толпились в голове, как полноводная река, соревнуясь между собой — кто первый.

— Весь её мир рухнул, — сказала я в итоге. — А ещё она испытала беспомощность, оказалась на месте жертвы, ощутила себя проданной и преданной теми, кому доверяла. Я не знаю, насколько далеко зашёл её жених, но знаю, что после таких вещей женщине бывает тяжело почувствовать себя рядом с мужчиной комфортно. Очертить границы, построить нормальные взаимоотношения… Я понимаю, что никто от этого не умирал. Знаю, что ещё сто лет назад женщин в принципе не принято было спрашивать, чего они там хотят. Знаю, что в этом мире всегда прав тот, кто сильнее. Но…

 — Вам не нужно объяснять, — как-то на удивление мягко сказал Рий, внимательно глядя на меня. — Правда. В другой ситуации я бы вообще подождал полгода-год. Но едва ли могу себе это позволить в нынешних обстоятельствах.

— Да, разумеется! — я ощутила, как на плечи наваливается облегчение. Всё же, Радужный оказался вменяемым драконом. Доре повезло. И когда у неё в башке прояснится, она и сама наверняка поймёт, насколько сильно. — Но вам придётся проявить терпение. Не перетаскивайте её сразу к себе, не ставьте перед фактом, не запирайте. Проявите внимание, поговорите с ней, позвольте самой сделать выбор. Она должна снова понять, что контроль в её руках, отыскать необходимые ориентиры, поверить в ваши чувства. Это поможет ей снова нащупать твёрдую почву под ногами. 

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

 Радужный вздохнул.

— Это всё очень не вовремя, — сказал он, бросив на Кио быстрый взгляд. — Учитывая, что творится… Но я выкрою на госпожу столько времени, сколько смогу. Соберу информацию, почитаю соответствующую литературу и постараюсь сделать всё верно. Вы правы, мне это кажется глупым. Но речь идёт о женщине, с которой мне предстоит делить вечность и разум. Было бы странно не проявить уважение к её страхам и слабостям. А теперь прошу меня простить: я должен поговорить с ней. 

— Конечно, — тут я сделала всё, что могла. — Удачи вам. 

Он передёрнул плечами и шагнул к выходу. 

— Ах да, — уже на пороге бросил он. — Леди, а не хотели бы вы со временем тоже сменить Ртутное крыло на Радужное?

Я краем глаза заметила, как подобрался Кио. 

— Простите?

— Думаю, госпожа Дорлина была бы вам рада, — заметил он. — И вполне уверен, что для кого-то вроде вас всегда нашлась бы прибыльная и увлекательная работа. Что скажете?

— Это не обсуждается, — холодно отрубил Кио. 

— Правда? — уточнил Радужный. — Ты лишаешь девушку права выбора? Она ведь не твоя пара, и не обязана быть с тобой всю жизнь… подумайте об этом, леди. Если вдруг вам… скажем, нужно нащупать почву под ногами. Ко мне вы можете обратиться. И получить помощь. 

Я похлопала глазами ему вслед. Кио явно хотел что-то сказать, но я покачала головой — не до того. А после не удержалась: осторожно прокралась следом за Рием,  заглянула в приоткрытую дверь многострадального женского туалета и прикусила губу, дабы не заржать. 

Радужный занял моё место рядом с Дорлиной на полу и серьёзно объяснял ей, что нет смысла сидеть на холодном. 

— Если тебе хочется грустить, то для этого можно выбрать намного более комфортные условия, — говорил он убедительно. — Почему бы, например, не пострадать в купальнях моей семьи? Там тебе могут сделать отличный расслабляющий массаж...

— Что, хочешь меня потащить туда же, куда и своих баб водишь?! — возмутилась Дорлина. — Или намекаешь, что я замарашка?

Мамочки, мне уже почти жалко мужика. 

— Кто тебе такое сказал? — искренне удивился он. — Я просто хотел, чтобы ты отдохнула.   

— Никуда я с тобой не пойду, — буркнула Дора. — Ты — извращенец. 

— По человеческим меркам — наверное, — вздохнул Рий. — Но в моём предложении, между прочим, никакого подтекста не было… Ладно. А как насчёт того, чтобы переехать в другие покои?

— Никуда я не хочу переезжать! — Дора резко вскочила.

— Ну, не хочешь — не надо, — согласился дракон спокойно. — Я просто предложил. Хотя это ты зря, конечно; там, где я хотел тебя поселить, очень красивый вид, хорошая библиотека и множество всего интересного. И мы могли бы познакомиться поближе. 

— Знаю я, как ты познакомиться хочешь!

— Хочу по-всякому. И в том смысле, о котором ты подумала, тоже. Но без твоего согласия — не стану. Хочешь, дам тебе стихийную клятву? Она нерушима, и ты будешь полностью защищена…

Улыбнувшись, я отошла от двери и подмигнула хмурому Кио. Кажется, моя крёстнофейская миссия прошла успешно...

Или нет. Иначе почему это мой дракон так странно на меня смотрит?

*

Мне не показалось: с Кио действительно было что-то не так. 

Он дождался, пока вопрос с Дорлиной решится (она согласилась переехать при условии, что Радужный даст клятву и мы сможем видеться), закрепил с Рием некую предварительную сделку, отвёл меня обратно в покои… И это всё — молча. 

Честно говоря, тут я уже начала нервничать. Он настолько сильно разозлился на меня? Взбесился из-за Радужного? Что за ерунда творится в его голове? Если уж на то пошло, у меня тоже есть вопросы к его домостройным замашкам властного придурка. И ещё неизвестно, кому из нас тут надо злиться!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Кио, ты не хочешь мне объяснить, что… м-м-м…

Ладно, в целом я не против того, чтобы меня затыкали поцелуями. Особенно когда целует Кио. Да и нежные объятия мне приятны, никаких вопросов. Но к чему эта странная, почти исступлённая нежность?