Ханец - Владимир Алексеевич Абрамов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А ты тугодум, — ухмыльнулась она, но не спешила сокращать расстояние.
— Угу-угу-угу… При этом ты знаешь о том, что у меня имеется божественное оружие, но обнажаешь меч. Тебе не кажется, что в твоих действиях отсутствует логика? Если у меня есть могучее оружие, то я им воспользуюсь для твоего убийства.
— Это против правил Игры!
— Я тебе сразу сказал, что по вашим правилам играть не собираюсь. Итак, чего ты ждешь?
— Какая милая девчушка, — посмотрела ему за спину Боадицея. — Твоя любовница? Не бойся, малышка, я быстро расправлюсь с этим ублюдком, а потом займусь тобой и всеми в этом доме.
— Господин, — Дина держала руки за спиной и её потряхивало от нервного напряжения, — кто эта женщина?
— Сумасшедшая кельтская самка собаки, у которой потекла крыша после смерти мужа, — спокойно пояснил он, так и не достав меча. — И ей пора умереть!
Дина восприняла его слова как приказ к действию. Тут же она вскинула из-за спины револьвер.
Боадицея рванула в сторону, но ствол револьвера вильнул вслед за ней. Не зря же Чжао потратил сотню патронов и тонну нервов, чтобы научить вечную девчонку стрелять хотя бы в сторону мишени. А на таком небольшом расстоянии промахнуться сложно даже новичку.
Громкий выстрел эхом разнесся по помещению. Пуля обезобразила лицо огненной красавицы, попав прямо в нос. Через мгновение её тело безжизненно рухнуло на пол.
— Отличный выстрел, Дина.
— Эм… — смутилась она. — Вообще-то я целилась в живот…
— Тоже неплохо, — запах горелого пороха щекотал ноздри. Из-за него Хенг громко чихнул. — Нужно её раздеть и связать.
— Раздеть? — поджала губы Дина. — Хочешь посмотреть на её дойки?
— Не без этого. Но ты думаешь не о том, дитя влажных фантазий, — подойдя к ней, он щёлкнул её по носу. — Кто знает, где она спрятала оружие? Я бы её ещё налысо побрил и проверил рот и интимные места — убийцы могут там такого спрятать, что в жизни не поверишь в возможность подобное туда запихнуть.
— Так бы сразу и сказал, что хочешь её трахнуть!
— Хочу, без сомнений, но… — он забрал у девчонки пистолет. — Заниматься фистингом будешь ты! Поторопись, пока она не ожила.
— Твою мать! — одарила ненавистным взглядом она рыжеволосую. — Там у трупов я ещё не ковырялась…
— Она жива, и ты это прекрасно знаешь, — Хенг выдвинул барабан и пересчитал патроны и достал пустую гильзу. Как и положено, их осталось пять. — Где патроны?
— В кабинете, — Дина поспешила к телу женщины. — Я не стала их брать, потому что негде было спрятать.
Интуиция завыла белугой. Хенг резко с щелчком вставил на место барабан. Большего он сделать не успел. В гостиной резко прибавилось людей: двое мужчин в кожаной броне зашли с парадного входа, а парочка появилась со стороны чёрного хода.
— В кабинет! — шикнул он Дине.
Она тут же бросила возню с кельтской девицей и рванула вглубь дома.
Чжао не спешил открывать огонь, поскольку патронов было мало. Пять пуль на четверых воинов — это ни о чём.
О том, что мужчины опытные воины — говорило многое. Они двигались подобно хищникам, были вооружены прямыми мечами, выглядели грозными и крепкими. А главное — их взгляды матёрых убийц.
Один из них — брюнет с короткой стрижкой имел шрам на лице, который пересекал правый глаз от середины лба до середины щеки. Он щурился этим глазом, отчего создавалось впечатление, будто находишься у него на прицеле.
Квартет воинов чувствовал себя уверено. Они не демонстрировали страха, зато превосходства во взглядах им хватило бы на десяток императоров.
Шрамированный окинул взглядом помещение и задержался на теле бывшей кельтской царицы.
— Ты был прав, Смерть, — поднял он взор на товарища. — Божественное оружие действительно у этого мальчишки.
Тот был похож на шрамированного, словно выходец из того же клана: такой же высокий и жилистый брюнет, только с чистым лицом и спокойным взглядом карих глаз.
— Я знал, что эта девка приведёт нас к нему, — спокойно констатировал он.
— Господа, я вас не звал, — вмешался в их диалог Хенг. — Кто вы и что вам нужно?
— Мы? — ухмыльнулся человек со шрамом, эффект от ухмылки усиливал прищуренный глаз. — Рад, что ты спросил. Я Чума. Это Смерть, — показал он на озвученного товарища. Затем он посмотрел на мужчину с пышными каштановыми усами и с выбритой полоской-ирокезом. — А это Голод. Ну и, наконец, — устремил он взгляд на крупного, чрезмерно мускулистого рыжего мужчину с короткой бородой и круглым лицом, — Война. А вместе мы Всадники Апокалипсиса!
— Дайте угадаю, вы тоже служите Гере, а кельтскую шлюху использовали в качестве наживки и прикрытия, чтобы незаметно подойти к дому?
— Браво, — приподнял меч Чума. — Какая догадливость! Мы давно выполняем просьбы Геры. Я уже сбился со счета сколько столетий. Сейчас же она попросила убить тебя и вернуть ей вещь мужа.
— Во-первых, у меня нет ничего из вещей её мужа. Всё оружие я сделал сам. Во-вторых, я не сын Зевса.
— Нам плевать, — усмехнулся Чума.
— А вы не боитесь, что пойдя стричь овец, сами останетесь стриженными?
— Нас четверо, а ты один, — чуть сильнее прищурил глаз со шрамом Чума. — Никакое оружие тебе не поможет. Так что давай поступим проще: ты не будешь сопротивляться, а я обещаю убить тебя быстро и безболезненно.
Вместо ответа Чжао выстрелил от бедра по Чуме и попал ему в живот. Второй выстрел ушёл в молоко, но он целился в Смерть. Тот каким-то животным чутьём почуял угрозу и ещё до выстрела прыгнул в дверной проём и перекатом ушёл в сторону.
Парочка крепышей справа рванула к нему с обнаженными мечами. С одной стороны, расстояние небольшое, но с другой стороны, револьверу не требуется много времени на выстрел — хватило бы патронов. Небольшое расстояние в данном случае играло ему на руку — сложнее промахнуться.
Два оглушающе громких выстрела — два трупа с дырками напротив сердца. Кожаная броня совершенно
