Страшнее Зомби - Алексей Мезозой

Бабка сурово сузив слезящиеся от пота глаза, всматривался в бойницу. Рядом с машиной проплывали учебные хозяйства, поселки, овраги и засеянные еще в прошлой геологической эре поля. Упрямым злакам было абсолютно все равно, что эпоха владычества человека закончилась, они росли под теплым солнцем, впитывали росу и дождик, и рано или поздно принесли бы урожай, только вот собирать его будет просто некому.

Оглядывая салон автомобиля, в котором добиралась до последнего безопасного места на земле, которое было доступно, он смотрел на черные круги под глазами Вики, ее слипшиеся от жары волосы, грязные ноги Погарыша, который заснув, вытащил эти вонючие обрубки из обуви и нещадно храпел. Даже Семен отложил свою саблю, он задумчиво прильнул к следующей бойнице, на кочках и неровностях асфальта его лоб устало бился о алюминиевую перегородку с унылом бухающим звуком, и словно не замечая этого, герой – одиночка с вконец испортившимся характером, Семен зловеще улыбался. Чему так улыбался Семен, Бабке было все равно, но его пробрало нехорошее чувство от вида этой кривой ухмылки. Бабка отвернулся от Семена, его взор привлек вид спящих и одновременно чистящих оружие курсантов фуражирного взвода, они пытались почистить оружие, но при этом разложенные запчасти куда-то падали, теряясь в полутьме под лавками, курсанты спали, даже не замечая этого, и только попадавшееся время от времени особенно крепкая кочка давала им импульс выйти из состояния полудремы, они тут же возобновляли прерванное было занятие.

Козулькин жал на газ.

Его мотоцикл вилял из стороны в сторону, кавалеристы за его плечом также старались уходить от столкновения с заснувшими посередь дороги грязными сельскими зомби – скорость была слишком высока и от удара можно было легко потерять управление и вылететь из седла. Уж тогда-то эта пакость не пропустит своего шанса вцепиться в их шею!

Дорога от Карповки до Бугуруслана оказалась на редкость ровной. Но передвижению мешали в большом количестве шарахающиеся в окрестностях дороги зомби в виде лошадей, коров, свиней и даже овец. Всеми своими фибрами зомбячьей души они стремились не допустить проезда по занимаемой ими территории мотоциклистов, которым нечего было противопоставить численному превосходству рогатого и безрого зомби-стада.

И все же, через двадцать минут разведчики въехали в город. По его некогда пыльным и не очень ухоженным улицам теперь маршировала жадная до свежего мяса форма жизни. Ранее просто дурацкие и заброшенные, улицы и тротуары теперь превратились в театр смерти, залитые кровью жертв, кусками их тел и толпами ходячих мертвецов. Уворачиваясь от тянущихся в их направлении рук, отчаянно расстреливая последние патроны, разведчики с боем прорывались к центральному шоссе, по которому в их направлении двигалась колона, а перед ней – Малышкин.

Через пять минут патронов не осталось, мотоцикл Козулькина скользил на кишках и лужах крови, продвигаясь по то круто взлетающим, то падающим в пропасть улочкам. Он внимательно следил, чтобы ни один из его подчиненных не отставал от группы и отвлекался на уничтожение зомби. Он сделал знак сбросить скорость и прокричал коллегам.

Давайте, рвем к малому кольцу. Я еще на карте заметил там удачно место для остановки, им нас там не достать. Да и колонна мимо этого места не проедет. Обороняться там значительно проще, чем пытаться прорваться через кишащий тварями город.

По какой-то причине местные зомби не впадали в спячку, а активно охотились за живыми. Причина этому выяснилась позже, а пока, бросив на видном месте мотоциклы, разведчики дружно, перепрыгивая через две ступеньки, начали взбираться на высоко возвышающуюся над землей странной формы вышку поста ГАИ. Балкон этого здания выходил прямо на ту сторону трассы, с которой должно было появиться подкрепление, а узкая крутая лестница позволяла в одиночку сдерживать сотню зомби. Разведчики просто сбивали взбирающихся уродов вниз ударами прикладов. Внизу этих тварей набиралось уже порядочное количество.

Да, если Косолапов или Малышкин поедут не здесь, то плохи наши дела.

Козулькин постарался, чтобы его подчиненные не догадались о его черных думах и всячески подбадривал их, обещая что через пару минут их снимут с вышки, а нечисть сожгут огнеметами.

26 мая 1993 года, Среда 17:03. День Седьмой.

Возле г. Бугуруслан Бугурусланского района Оренбургской области

Ага, вот и он, голубчик, погибнуть героями и быть заживо сожранными нам начальство никак не дает.

Козулькин указал забитую толпой зомби площадку перед вышкой. Виляя из стороны в стороны так, что попавшие под нож зомби летели в разные стороны, поврежденная машина разведки влетела на газон, опрокинула с пяток упырей и натужно гудя, ткнулась окрасившимся в бурое разбитым капотом в стену вышки. Из работающего с перебоями двигателя повалил густой дым, и он дернувшись, заглох. Тут же двери открылись пинками изнутри и Малышкин, водитель и четверо членов экипажа, походу снося головы встающим с земли зомби, рванули в сторону лестницы. Дружно работая прикладами, сверху им на встречу двинулись Козулькин и Павлушкин. Через пять секунд лестница и площадка перед ней были временно свободны, чем тут же воспользовались приезжие. Раскладывая весь боезапас на столе будки ГАИ, Малышкин не знал радоваться ему или печалиться.

Ух, ну и невезуха! Надо же нарваться на засаду и повредить колесо. Как ты, Саш, выполнил задание? Нашел горючку?

Козулькин кивал на слова Малышкина.

Горючку мы нашли, хватит на все нужды, только дорога на аэропорт идет через город, а там этих зомби – пруд пруди! Да еще оказались заперты здесь. Мы-то думали это нас выручать уже колонна подошла, а вы тоже бедствие терпите.

Давайте, голубчики, лучше готовиться к осаде.

Поторопил Малышкин подчиненных.

Чует мое сердце, что эти недоделанные упыри нас обложили со всех сторон и с минуты на минуту на штурм пойдут. Посмотрите-ка на негодяев!

Тем временем привлеченные звуками стрельбы зомби в различной степени разложения стягивались к вышке гаишного поста. Самые шустрые и свежие кончились быстро – все же свежей жратвы для ходящего мертвеца в эту пору уже днем с огнем не найти, пара десятков на квадратный километр – это был предел. Пять свеженьких уже не поднимались, утомленные вниманием, оказанным им со стороны ушлых разведчиков. Еще около десятка из оставшихся вертели головами, трясли поломанными конечностями и скрипели переломанными костями. Противный звук трущихся друг о друга при каждом движении кусков ребер выводил осажденных из себя. Но не это было самым неприятным. С каждой минутой, все больше и больше с различных сторон к месту рандеву собирались изрядно погрызенные, грязные и подгнившие зомби. Шаркая скользящими от гноя на асфальте ступнями, переваливаясь из стороны в сторону при ходьбе, заваливаясь на бок, медленно группами и по одиночке, они присоединялись к образовавшейся толпе, теснили друг друга в попытке подобраться как можно ближе к такой манящей и недоступной пока еде. Позже всех ползли на остатках рук самые неудачливые на этом празднике жизни. Лишенные конечностей инвалиды, одноногие и безрукие, все они шли к этому месту или пытаясь оторвать себя от земли, ползли за так необходимым им свежим, восхитительным, трепещущем от ужаса и еще живым мясом.

По мере того, как размер толпы сначала превысил сотню, а затем и две или три сотни особей, страх и вся серьезность сложившейся ситуации постепенно начал доходить до осажденных. Бойцы приуныли, они не подходили к окнам, старались на смотреть на методично колыхающееся море мертвых голов. Трупная вонь воцарилась внутри поста, а снаружи она буквально выворачивала каждого, кто осмеливался вдохнуть воздух. Вонь усиливалась и крепчала. Разведчики были нехилыми молодыми мужчинами, но со временем каждому из них начинало казаться, что рано или поздно наступит такой момент, когда они просто задохнуться от вони и без боя превратятся в зомби.

Попытки по одному просочиться через перекрытую бойцами лестницу не прекращались ни на секунду. Серые руки тянулись к поручням, вверх один за одним взбирались мертвецы, но только лишь для того, чтобы тут же рухнуть с двухметровой высоты и удариться о бетонный фундамент строения. Хруст и глухие удары повторялись с периодичностью три раза в минуту. Чаще всего упавшие тут же поднимались на ноги и пытались повторить попытку, но иной раз все же они подволакивали сломанную ногу, перекрученный позвоночник не держал упавшую назад голову или разорванное о бетонный штырь в полете лицо имело лишь один глаз. Слегка радовало то, что шестеро из насильно десантированных уже не шевелясь, лежали там, где и упали. Однако слой тел смягчал падение вновь упавших, и поэтому начавший было расти в пользу оборонявшихся счет в определенный момент перестал увеличиваться.