Азазел (рассказы) - Айзек Азимов

Я сильно забеспокоился, знает ли Азазел на этот раз, что он делает.

Бальдур, по-прежнему с расставленными руками и устремленным на меня недружелюбным взглядом, подпрыгнул. Он взлетел примерно на фут, провисел, пока я посчитал до трех, и медленно спустился.

– Ого! - красноречиво сказал он.

– Ого! - ответил я, не уступая в красноречии.

– Я вроде бы там плавал.

– И очень ловко, - заметил я.

– Ага. Эй, я умею летать. Давайте еще попробуем. И его волосы оставили на потолке ясно различимое жирное пятно. Он, потирая макушку, вернулся на пол.

– Вам не следует подниматься выше четырех футов, - сказал я.

– Это здесь, в комнате. Давайте-ка пойдем наружу.

– Вы с ума сошли? Вам что, надо, чтобы видели, как вы летаете? Так у вас тут же заберут на изучение антигравитационный прибор, и вы его уже никогда не увидите. Сейчас этот прибор и его секрет известны только моему другу.

– Ладно, так что же мне делать?

– Летайте по комнате для собственного удовольствия.

– Не так уж это много удовольствия.

– Не так много? А сколько у вас его было пять минут назад?

Моя несокрушимая логика, как всегда, победила.

Должен признать, что, глядя на его свободные и ловкие движения в пустом пространстве не слишком большой гостиной, я ощутил сильный порыв попробовать это самому. Однако я не был уверен, что он пожелает отдать прибор, а главное - у меня было сильное подозрение, что для меня прибор не сработает.

Азазел решительно отказывался делать что бы то ни было непосредственно для меня. Как он говорит в своей идиотской манере, его благодеяния должны приносить благо ближним. Я бы хотел, чтобы либо у него не было подобных дурацких идей, либо чтобы они были у моих ближних. Мне никогда не удавалось убедить облагодетельствованных мной отплатить мне достаточным количеством звонкой монеты.

Наконец Бальдур спустился на один из стульев и самодовольно спросил:

– Вы говорите, у меня получается, потому что я верю?

– Совершенно верно, - ответил я. - Это полет фантазии.

Мне понравился этот каламбур, но Бальдур, к сожалению, был лишен юмористического слуха - если ввести этот термин по аналогии с музыкальным. Он сказал:

– Видите, Джордж, насколько лучше верить в науку, чем во всю эту фигню насчет неба, ангелов и крыльев.

– Совершенно верно, - согласился я. - Не пойти ли нам куда-нибудь пообедать и чего-нибудь выпить?

– Непременно, - ответил он, и мы превосходно провели оставшийся вечер.

Но дальше все почему-то пошло не очень хорошо. На Бальдура, похоже, опустилась туманная завеса меланхолии. Он оставил свои прежние места охоты и нашел новые источники живой воды.

Мне это было все равно. Новые места бывали не в пример лучше старых, и в них подавали отличный сухой мартини. Но из любопытства я спросил почему.

– А я не могу больше спорить с этими болванами, - уныло ответил Бальдур. - Меня все подмывает их спросить: вот я умею летать, как ангел, так собираются ли они мне молиться? И поверят ли они мне? Они верят во все эти волшебные сказки насчет говорящих змеев и обращенных в соляной столб дам - это пожалуйста. Но мне они не поверят - можете голову давать на отсечение. Потому я и держусь от них подальше. Даже в Библии сказано: "Не шатайся с придурками и не сиди в совете недоумков".

Время от времени он срывался:

– Я не могу это делать у себя дома. Там просто нет места. Я не чувствую полета. Я должен подняться в открытое небо. Я хочу взлететь в воздух и полетать как следует.

– Вас увидят.

– Я могу ночью.

– Ночью вы врежетесь в холм и убьетесь.

– Я поднимусь повыше.

– А что вы тогда увидите ночью?

– Я найду место, где нет людей.

– Где, - спросил я, - где в наше время нет людей?

В этот день снова победила моя неопровержимая логика, но он становился все несчастнее и несчастнее и, наконец, не показывался мне на глаза несколько дней. Дома его не было. В его гараже мне сказали, что он взял двухнедельный отпуск, на который имел право, и где он сейчас - они не знают. Не то чтобы мне не хватало его щедрости - если и да, то не очень но я был обеспокоен мыслями о том, на какие необдуманные поступки могла подвигнуть его тяга к парению в воздухе.

В конце концов он вернулся к себе домой и позвонил мне. Я еле-еле узнал его потерянный голос, и, конечно же, когда он сказал, что я ему очень нужен, я немедленно поспешил к нему.

Он сидел у себя в комнате, надломленный и печальный.

– Джордж, - сказал он. - Джордж, мне не следовало никогда этого делать.

– Чего, Бальдур? И тут его прорвало.

– Помните, я говорил вам, что хочу найти безлюдное место?

– Помню.

– Мне пришла в голову мысль. Я выбрал время, когда по прогнозу ожидалось несколько ясных дней, и поехал нанимать самолет. Знаете, есть такие аэропорты, где можно нанять самолет за деньги - как такси, только летающее.

– Знаю, знаю, - подтвердил я.

– Ну, я попросил этого парня отлететь за пригороды и полетать над сельской глушью. Сказал, что хочу полюбоваться пейзажами. На самом-то деле я хотел найти по-настоящему безлюдное место, а когда найду, узнать, как оно называется, чтобы потом вернуться туда одному и полетать всласть.

– Бальдур, - сказал я, - с неба нельзя это распознать. Место сверху покажется вам пустым, а на самом деле там полно народу.

Он горько ответил:

– Теперь-то что толку мне это говорить. - Он сокрушенно покачал головой, вздохнул и продолжил: - Это был настоящий допотопный аэроплан. С открытой кабиной спереди и открытым местом для пассажира сзади. Я высунулся подальше, чтобы посмотреть, нет ли внизу шоссе, или автомобилей, или ферм. Для удобства я отстегнул ремень - я же умею летать и высоты не боюсь. Только я высунулся, как тут летчик, не зная про то, заложил вираж, и аэроплан наклонился как раз на ту сторону, куда я высунулся. Я не успел ни за что схватиться и просто выпал.

– О Господи! - произнес я.

Рядом с Бальдуром стояла жестянка с пивом, и он жадно к ней припал. Вытерев рот тыльной стороной руки, он спросил:

– Джордж, вы когда-нибудь выпадали из самолета без парашюта?

– Нет, - ответил я. - Теперь, когда вы спросили, я припоминаю, что никогда даже и не пробовал.

– Попробуйте как-нибудь, - сказал Бальдур, - это довольно занятно. Для меня это случилось полностью неожиданно. Я довольно долго не мог сообразить, что же случилось. Вокруг был воздух, а земля вроде как вертелась у меня над головой туда и сюда, и я сам себя спросил, что это за чертовщина. А потом я почувствовал ветер, все сильнее и сильнее, только непонятно было, откуда он дул. И тогда мне в голову стукнуло, что это же я выпал. И тут я сказал себе: "Я падаю. Эй, я падаю!" А земля становилась ближе, и была внизу, и я очень быстро спускался. Хотелось закрыть глаза, но я понимал, что пользы с того не будет.