Охота на Зверя - Ульяна Соболева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Доигралась, девочка!
Срывает еще ниже. Прямо в пропасть. На острые осколки моего безумия. Туда, где я уже не могу себя контролировать. В те самые яркие пятна фантазий, изводившие все эти дни. Сжала его бедра коленями, сплетая язык с его языком. Возбуждение на грани агонии. Это уже не я. Я себя такой не знаю. Оголенный комок нервов. Пьяная от этих быстрых ласк, от его нетерпения и хриплого, срывающегося голоса.
Ослепительной вспышкой, что я проиграла… сама себе. Последними отголосками разума, оторваться от его губ и впиться в плечи на выдохе, задыхаясь и хватая воздух припухшими от укусов губами.
– Не хочу! Отпусти.
***
– Меня, – притягивая к себе и снова кусая нижнюю губу и тут же проводя по ней языком, – бесит, – еще один раз прикусить, – слово, – и еще раз, чтобы запомнила навсегда, – отпусти!
Запустив руки в её волосы и сдирая к чертям собачьим заколку, наклонить к себе ее лицо и жадно наброситься на неё, насилуя рот. Рвано выдыхая в приоткрытые губы, опустить ладонь на упругую попку и сжать ягодицу, зарычав от нетерпения. Сучка упрямая извивается на мне, заставляя дергаться член в ответ на каждое движение бедрами. Дернуть молнию сзади платья, ругаясь сквозь зубы. Если бы не гребаный водитель, порвал бы всю одежду на хрен, оставив абсолютно голой. От мысли об этом застонать, спуская лямки платья и оголяя роскошную грудь в чёрном кружеве.
– Моё, Марианна! – долгий взгляд на неё, отмечая, как затуманились глаза, когда ущипнул за острый сосок через ткань, – И я решаю, что с этим делать!
Сдёрнуть вниз чашку лифчика и накрыть губами острую вершину, алчно вдыхая в себя усилившийся запах её возбуждения. Присоединяйся, девочка! Черта с два я сегодня буду сходить с ума один!
Опустить руку между нашими телами, накрывая ладонью влажную, и я чувствую это даже сквозь ткань её трусиков, плоть.
Оторваться на секунду, чтобы снова прикусить сосок и удовлетворенно поймать губами её выдох.
Пальцами поглаживаю складки кожи, не отрывая взгляда от её лица. Дьявол! Я забыл за эти дни, как моя жена красива в такие моменты. Совершенна настолько, что до боли в пальцах хочется испортить эту идеальность. Приподнял ее, чтобы ворваться двумя пальцами в мокрую дырочку, сдернув в сторону полоску трусиков.
– Готовая моя девочка…, – рычанием из груди. С этой дьяволицей я забывал, что такое просто говорить, превращаясь в неуправляемого зверя.
– Почему сопротивляешься мне…нет, себе?
Поглаживая большим пальцем складки плоти и начиная быстро толкаться пальцами.
***
Почувствовать его пальцы на горящей плоти и жалобно застонать, дергаясь навстречу, понимая, что не отпустит…и эти слова. ЕГО слова. От них рвутся железные тросы и цепи, которыми я сдерживала себя так долго. Так невыносимо долго, что сейчас мне казалось, я превращаюсь в неконтролируемое животное, которое реагирует на звук его голоса, как на манок. Нет! Контролируемое! ИМ! Вскрикнуть от проникновения и протянуть стоном его имя. Безотчетно. Потому что это так естественно стонать его именем, когда накрывает.
Он что-то спрашивает, а я не слышу. Пальцы впиваются в его запястье, и я приподнимаюсь, чтобы насадиться на них сама, извиваясь всем телом. Ища его рот, чтобы стонать в его губы. Я не сопротивляюсь. Чувствуешь? Я больше не могу…
Вслух или про себя. Плевать. Я хочу его всего. В себе. Сейчас. Дрожу от голода и от лихорадочной жажды. Глотками его дыхание, двигаясь все быстрее, запрокидывая голову назад в исступлённом бесстыдстве. Но и на это плевать. Чувствовать стенками каждую фалангу, кольца и яростные толчки. Кусать до крови его губы, чтобы почувствовать ее вкус… Настоящий. Вот он сейчас настоящий. У меня во рту. Не хочу ни о чем думать…его хочу.
Наслаждение накатывает волнами. Накрывает одна за одной. Извиваться быстрее и быстрее, изгибаясь назад, подставляя грудь его жадным губам, чувствовать трение нежной кожи о щетину и вздрагивать так, словно я обнажена до мяса.
От приближения оргазма темнеет перед глазами, и я не понимаю, как сжимаю его запястье еще сильнее, притягивая Ника себе за шею, потираясь пульсирующим клитором о грубую материю штанов под яростные толчки, дразня себя еще сильнее, пока не разорвало на части от наслаждения. Закричала, содрогаясь в оргазме, кончая ему на пальцы, продолжая извиваться на них, откинувшись назад, запрокинув голову и закатив глаза.
***
Твою мать! Я мог бы вечно смотреть на неё, на то, как закатывает глаза, как откидывает голову назад и теряет контроль. Дааа… самое главное – теряет контроль настолько, что обнажается полностью. Снимает с себя маску ледяного безразличия, прекращая эту грёбаную игру, которой придерживалась всё время. Стиснул зубы, позволяя насладиться до конца, почувствовать все грани оргазма, пока ритмично сокращается вокруг моих пальцев. А я вспоминаю, какие они на вкус после того, как побывали в ней, и у меня сводит скулы от желания попробовать снова. Вытащил их и жадно облизал, застонав.
– В следующий раз ты кончишь мне на язык, малыш, и будешь долго кричать, пока я буду вылизывать тебя, – приподнял ее одной рукой, второй лихорадочно расстёгивая молнию на брюках, – досуха.
Последний взгляд в её глаза… и мне плевать, что там в нём может быть…да хоть все демоны Ада, но я возьму своё. Сейчас. Усадить её на себя, на вздыбленный член, рывком до упора, и зарычать от бешеного, нереального удовольствия, взорвавшегося в венах.
Да! Наконец, мать вашу! Тесная. Тугая и горячая настолько, что хочется взвыть от наслаждения. Смотреть в её расширенные глаза и приоткрытые губы,
