Старуха Кристи – отдыхает! - Дарья Донцова

Очевидно, на том конце провода ей ответили решительное «нет», потому что Нина протянула:

– Ладненько, как хотите, только от меня секунду назад баба из милиции ушла, про машину спрашивала, красную, и прикидывалась, будто и не из легавки она вовсе. Я-то, конечно, сделала вид, что верю, и ничего не рассказала, но ментярка небось недалеко утопала, можно и догнать.

Я стояла не дыша, больше всего боясь, что Нина распахнет дверь и обнаружит меня, прижавшуюся к косяку.

Из квартиры раздался смех.

– Ну вы и хитрюга. Нет, будет по-моему, через двадцать минут возле метро, там есть пиццерия, прямо в зале. Ладно, ладно, хорошо, но не позже. Имейте в виду, не явитесь к назначенному сроку, сразу же двину в милицию, прикиньте, как следак обрадуется, а?

Я отпрянула от двери, вскочила в лифт, спустилась на первый этаж и рысью понеслась к подземке.

На небольшой площади, несмотря на накрапывающий дождик, бойко гудел маленький рыночек, я подбежала к мужику, торговавшему шаурмой, и спросила:

– Подскажите, где тут пиццерия?

Черноволосый и черноглазый продавец схватил лаваш, расстелил его не слишком чистой рукой на прилавке, поднял нож и ласково поинтересовался:

– С кетчупом или майонезом?

– Спасибо, не надо, мне нужна пиццерия!

– Почему «не надо», – лучился улыбкой торговец, – хочешь курицу – ешь курицу, не хочешь, бери говядину, самая хорошая шаурма у Ахмета, везде дрянь, у меня первый класс.

И он с чувством поцеловал кончики пальцев своей правой руки.

– Я совсем не голодна, как пройти в пиццерию?

– Зачем она тебе? Там Рустам заправляет, грязно у него, шум, блям, блям, на кусочке теста маленький грибочек лежит, сыра нет, помидор гнилой, а воду он в свои бутылки вон из того крана набирает. Нальет на улице, а на ценнике стоит: «Чистая ключевая, из источника». Не верь, везде обман, на площади только Ахмет честный, остальным руки надо оторвать.

К ларьку неторопливо приблизился патруль.

– Сделай нам две со свининой, – раздался веселый голос.

– Вот видишь, – ткнул пальцем продавец в парней, одетых в синюю форму, – милиция у Ахмета покупает, к другим не идет, знает, где хорошо!

– Не балабонь, – сердито оборвал его один из сержантов, – да кетчупа с майонезом не жалей, а то в прошлый раз выдавил две капли.

– Подскажите, где тут пиццерия? – обратилась я к служивым.

– За угол зайдите, – ответил самый молодой, – палатку увидите, с кепками, следующий кабак «Итальянский рай» называется.

Я добежала до ярко-красного павильончика, потом вернулась к лотку с шапками, купила серую бейсболку с козырьком, закрывавшим почти все лицо, нацепила ее и вошла в душный зал.

Шум тут стоял неимоверный. Из четырех динамиков, установленных в разных углах, неслась восточная музыка. В центре кафе, составив несколько столов, веселилась компания студентов, у них при себе был бумбокс, из которого несся вопль диджея. И вообще, в крохотном помещении яблоку упасть было негде. Стараясь переорать музыку, посетители разговаривали громко, почти все курили, а на столиках стояли бутылки из-под пива. Над баром парил плакат: «Не курить, распивать спиртные напитки запрещено». Но зачем его прикрепили, оставалось непонятно, потому что лица присутствующих тонули в синем дыму, а бармен, он же официант, не делал никому замечаний.

Я хотела было сесть за свободный столик, но потом сообразила, что если стану маячить в харчевне просто так, то либо привлеку к себе внимание посетителей, либо меня хозяин выгонит. Поколебавшись несколько секунд, я попросила бармена:

– Сделайте мне кофе.

Черноволосый мужчина согласно кивнул, повернулся к шкафчику, вытащил пакет, и я тут же пожалела о своем заказе. В трактире, расположенном у метро, не было кофемашины, буфетчик собрался развести кипятком содержимое пакетика, наверное, вы встречали такой вариант, три в одном, немного коричневого порошка, пара кристалликов сахара и белая пыль под названием «сухие сливки». Когда сие «лакомство» только появилось в России, я решила, что лучше его ничего нет, во-первых, быстро, во-вторых, вкусно, в-третьих, дешево. Предвкушая наслаждение, я сгоняла на оптушку, купила упаковку и состряпала чашечку напитка. Сразу стало понятно, что к настоящему кофе получившаяся гадость не имеет никакого отношения, жидкость имела светло-песочный цвет, оказалась приторно-сладкой и отчего-то пахла жженой пластмассой. Потом, слегка поразмыслив и произведя в уме кое-какие расчеты, я поняла, что сей «кофе» еще и очень дорог. Да, за порционную упаковку вы отдадите несколько рублей, но, если посмотрите на вес лакомства, а потом умножите количество граммов на сумму, то станет ясно: килограмм «раствора» идет почти по цене черной икры. К тому же бурда была сделана в Сингапуре, что окончательно убило желание пить ее.

И вот сейчас мне подали именно такой вариант: стакан кипятка и пакетик.

Я отнесла добычу на столик, села и, чтобы не привлекать к себе внимания, разорвала хрусткую упаковку, вытряхнула ее содержимое в воду, перемешала, машинально глотнула и была приятно удивлена. Неожиданно напиток оказался вкусным, он пах, как кофе, выглядел так же, был в меру сладким. Удивившись, я принялась рассматривать пустой пакетик и нашла надпись: «Сделано в России». Ага, теперь понятно, наши производители решили потеснить сингапурцев с их ужасной бурдой. Что ж, я очень хорошо знаю, что российские продукты конкурентоспособны.

Когда на просторы бывшего СССР хлынуло продуктовое изобилие, изголодавшиеся граждане кинулись сметать яркие упаковки. Но очень скоро мы поняли, хоть турецкое печенье, польское мороженое, датская колбаса, вьетнамский шоколад и немецкое масло упакованы в приятные глазу коробочки да завернуты в блестящую бумагу, но ничего хорошего в этих продуктах, кроме внешней красоты, нет! Конфеты и зефир отечественных фабрик это здорово, копченая колбаса, сделанная на московских мясокомбинатах, восхитительна, а про мороженое или «Вологодское» масло и говорить нечего, ох, не зря кое-кто из импортных производителей начал подделывать наш товар, выпускать его под хорошо знакомыми российскому потребителю названиями. Вот и кофе у нас получился лучше, кстати, как его название? Куплю такой домой! Хитрый Гри отнял у меня сахар, но против «Арабики» он ничего не имеет, пока детектив разберется, что в упаковке есть и песок, и сухие сливки…

Я расправила скомканный пакетик. «Кофе „Белый Арап“». Сначала я удивилась. Господи, отчего его так назвали? Может, следовало подумать над другим наименованием, чтобы люди мигом поняли, перед ними наш товар. Затем я улыбнулась, белый арап – это кто-то, отличный от других. Значит, верное название, не похож «Белый Арап» на произведенный в Сингапуре кофейный напиток, не чета ему по вкусу. И вообще, очень удобно, если вы любите «Арабику» с сахаром и молоком, можно спокойно брать пакетик на работу или в дорогу. «Белый Арап»… Белый Арап!!!

Следующая мысль вонзилась в мозг, словно гвоздь. Белый арап! Может, убитый Никита Дорофеев имел в виду не человека, а кофе? Почему он, умирая, нацарапал именно эти слова? Какое отношение его убийца имеет к «Белому Арапу»?

И тут мои глаза приметили входящую в шалман Нину, я мгновенно опустила еще ниже козырек бейсболки, надеюсь, Косицына не увидит моего лица.

Бывшая кассирша не стала долго изучать зал, окинув присутствующих быстрым взглядом, она прошла в противоположный от меня угол и плюхнулась на стул. Я скрипнула зубами от злости, женщина, к которой подошла Нина, сидела спиной ко мне. Я могла любоваться лишь ее довольно широкими плечами, обтянутыми черной кофтой. Волосы дамы прятались под шляпкой с круглыми полями. Ни лица, ни фигуры незнакомки не было видно, о чем она разговаривает с Ниной – не слышно, я-то находилась в противоположном конце зала, впрочем, окажись парочка совсем рядом со мной, и то я бы не разобрала ни звука. В пиццерии слишком шумно, идеальное место для тех, кто не желает, чтобы его разговоры достигли чужих ушей.

Внезапно я увидела, что освобождается столик, расположенный около туалета, сообразив, что оттуда можно увидеть хоть часть лица собеседницы Нины, я собралась пересесть, но в этот миг что-то холодное потекло мне за шиворот. От неожиданности я взвизгнула.

– Ой, простите, – забормотал парнишка лет шестнадцати, – водой вас случайно облил.

– Аккуратней надо, – недовольно буркнула я.

– Стакан наклонился, – принялся оправдываться мальчишка.

– А ты его прямо держи, – злилась я.

– Ну извините, я не нарочно же, с каждым случиться может. Слава богу, это не сок и не морс, простая минералка, мигом высохнет и следа не останется.

– Ладно, – сменила я гнев на милость, – сама знаю, что с кофтой ничего не произойдет, испугал меня просто. Ну кому понравится, если его ледяной водой обдают!

Паренек развел руками:

– Я споткнулся, а стакан легкий, пластиковый, вот и поехал на подносе.