Мифы революции 1917 года - Рудольф Баландин

И все-таки, пожалуй, наиболее страшная, если не безнадежная, утрата этого контингента служащих по ведомствам науки, просвещения, искусства, управления и пр. — утрата совести. В отличие от подлинных интеллигентов, у которых духовные интересы преобладают над материальными, данные индивиды обуреваемы жаждой накопления материальных благ. За это они с радостью готовы и родину продать.

Здравый смысл и логику люди забывают обычно тогда, когда им это выгодно. Ибо их утрату нетрудно при желании восполнить: достаточно оглядеться вокруг, поразмыслить, почитать книги умных и честных авторов. Было бы только желание понять, обдумать всерьез.

Утрата совести, сострадания, чувства взаимопомощи и справедливости — безнадежна. Подавив в себе эти чувства, люди совершают любые самые скверные, мерзкие поступки, презренные и проклятые с давних пор: предательство, измену воинской присяге, обман, казнокрадство, ложь… Послушный эмоциям рассудок подыщет им оправдание. Такова структура человеческой психики.

В том-то, пожалуй, и беда, что не утратили «враги народа» (назовем так тех, кто исполнен нечистого буржуазного духа личной выгоды, алчности, лжи, изворотливости, стремления получать максимум денег за минимум работы) ни рассудка, ни здравого смысла, ни логики. Они быстро нашли оправдание. Оно основывается главным образом на «обновленном» освещении истории России в XX веке. В кратком изложении эта версия такова.

Российская империя при Николае II была процветающим государством. Ленин на германские деньги осуществил революцию, развязал Гражданскую войну, выдворил из страны всех носителей высокой культуры, устроил геноцид русского народа. Подлинными героями и патриотами России были белогвардейцы, а носителями культуры — эмигранты. Тех и других надо прославлять.

Сталин продолжил черное дело Ленина: скрыл от народа его завещание; убил своего лучшего друга Кирова, установив режим массового террора; расстреливал или загонял в лагеря миллионы ни в чем не повинных людей; на костях рабов воздвиг «стройки коммунизма», а благодаря штрафным батальонам и заградотрядам победил фашистов; по маниакальным побуждениям репрессировал целые народы (чеченцев, крымских татар и пр.), не успев сделать то же с евреями. Подлинными патриотами России были генерал Власов, бандеровцы и все те, кто выступал против русских оккупантов и сталинщины.

Короче говоря, коммунисты — изверги, Ленин и Сталин — величайшие злодеи всех времен и народов. Они создали империю зла — Советскую Россию—СССР. Вывод очевиден: эту страну необходимо разрушить до основания; Ленина и Сталина проклясть во веки веков; русскому народу, пособнику злодеев и склонному к фашизму, надо всемирно покаяться; необходимо воспитать новых русских, россиян, отрешившихся от 70 лет гнусного и презренного советского прошлого и приобщенных к западной цивилизации.

Вполне логичная конструкция, не правда ли? Далеко не всякий обыватель сможет установить, что вся она построена на лжи, клевете, подлогах. Ну, а если его такая конструкция устраивает, то он (а тем более она) примет ее и вовсе без сомнений. Когда говорят, что ложь — грязная, смердящая, отравленная и отвратительная, все это субъективные определения. Та же самая ложь может быть увлекательной, привлекательной, желанной.

Достаточно «подправить» историю, умело извратить и опошлить ее, а затем представить такую стряпню чистой правдой и пищей для ума, внедрить ее с помощью СМРАП в массовое сознание, и предатели родины смогут чувствовать себя патриотами, а расхитители национальных богатств и враги народа — его благодетелями.

Так произошло в нашей стране.

Не следует думать, будто извращение отечественной истории XX века представляет собой нечто небывалое. В XIX веке наши демократы-историки постарались очернить образ и деяния Ивана Грозного (позже его как великого злодея сравнивали со Сталиным), создателя Великой России. Хотя наш царь был образованней и гуманней (!), чем все правители западных держав того времени. Во время опричнины было убито менее трех тысяч человек, тогда как в Испании, Англии или Франции короли совершали несравненно более страшные и менее оправданные злодеяния (вспомним хотя бы Варфоломеевскую ночь в Париже), жертвами которых были многие десятки тысяч человек.

При советской власти историки, называвшие себя марксистами, изображали историю царской России в мрачных красках. Это понятно: требовалось оправдать свержение царизма. Только со второй половины 1930-х годов, когда Сталин стал диктатором, положение начало меняться. Он понимал, что патриотизм предполагает любовь к Отечеству, а не только к существующему государственному устройству.

Сказано русским философом, вынужденным эмигрантом Сергием Булгаковым: «Родина есть священная тайна каждого человека, так же как и его рождение. Такими же таинственными и неисследованными связями, которыми соединяется она через лоно матери со своими предками и прикрепляется ко всему человеческому древу, он связан через родину и с матерью-землей, и со всем Божьим творением. Человек существует в человечестве и природе… Нужно особое проникновение, может быть, наиболее трудное и глубокое, чтобы познать самого себя в своей природной индивидуальности, уметь полюбить свое, род и родину, постигнуть в ней самого себя, узнать в ней свой образ Божий…»

Не следует понимать последнюю его мысль примитивно: мол, атеистическая советская власть не позволяла человеку узнавать в себе образ Божий. Ведь дело в том, во что человек верит, как он живет, как относится к ближним и дальним, к Родине.

Была советская песня с такими словами, имеющими продолжение: «…нет у революции конца». Мысль верная. Обычно имеется более или менее определенная дата государственного переворота. Когда он завершен, указать затруднительно.

С Февральской буржуазной революцией не было покончено в октябре. Приход к власти большевиков и левых эсеров означал лишь начало социалистического переворота. Ленин не предполагал, какими страшными будут его последствия. Хотя уже после корниловского мятежа слышались предупреждения об опасности гражданской войны.

Эсеровская газета «Речь» 7 сентября поместила резолюцию Ростовского-на-Дону комитета партии народной свободы, где говорилось: «Всякое выступление против Временного правительства и возвещенной им программы ближайшей деятельности является актом контрреволюционным. Дальнейшее углубление революции ведет к разрушению хозяйственной и культурной жизни и угрожает гражданской войной. Комитет убежден в том, что гражданская война может смести все завоевания революции и поглотить в потоках крови нашу молодую, неокрепшую свободу, а потому полагает, что энергичный протест против углубления революции, продиктованный несбыточными социалистическими утопиями, необходим в интересах спасения завоеваний революции».

В ответ газета «Рабочий путь» опубликовала статью Ленина «Русская революция и гражданская война». Он признал: положено начало гражданской войны, в которой пролетариат показал «силу, сознательность, почвенность, рост и упорство». Буржуазия ничего подобного не обнаружила, даже с помощью своих капиталов, и обречена на поражение.

«Говорят о "потоках крови" в гражданской войне… — продолжал он. — Эту фразу повторяют на тысячи ладов все буржуа и все оппортунисты. Над ней смеются и будут смеяться, не могут не смеяться после корниловщины все сознательные рабочие». Он упомянул о «морях крови», пролитой в империалистической войне, сравнения с которыми не выдерживают «потоки», неизбежные в междоусобице. Завершил статью так:

«Не пугайте же, господа, гражданской войной: она неизбежна, если вы не хотите рассчитаться с корниловщиной и с "коалицией" теперь же, до конца, — то эта война даст победу над эксплуататорами, даст землю крестьянам, даст мир народам, откроет верный путь к победоносной революции всемирного социалистического пролетариата».

Что же в прогнозах Ленина оправдалось, а что оказалось либо заблуждением, либо полемической агиткой?

В сражениях Гражданской войны жертв было действительно меньше, чем в империалистическую. Однако мирное население пострадало чрезмерно: около 15 миллионов погибли от эпидемий, голода, белого и красного террора. Настоящая народная трагедия! Кто был в ней виноват? Принято теперь обвинять Ленина и большевиков. Но можно ли однозначно смоделировать события, которые произошли бы без их участия? А если бы тогда Россия как самостоятельное государство перестала существовать?

Власть Временного правительства была слаба; страну могла охватить смута с постоянными местными бунтами. Недовольство империалистической войной было слишком велико; дезорганизация действующей армии, несмотря на улучшившееся снабжение боеприпасами, грозила серьезными поражениями… Бесспорно другое: в том, что произошло, проявлялись не столько воля и желание Ленина и его сторонников, сколько действие объективных исторических факторов.