Искатели приключений: откровения истории - Жюльетта Бенцони
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Жан Перикар, лакей Генриха де Гиза, с трудом добудился своего господина. Было шесть часов утра. Всего за три часа до того Генрих вернулся в свои апартаменты после ночи безумной любви, проведенной в объятиях Шарлотты. Прекрасная маркиза, сердце которой продолжало сжиматься от дурных предчувствий, никак не хотела отпускать своего возлюбленного. Вернувшись в свои покои, Генрих едва стоял на ногах.
Проснулся он с тяжелой головой и слабостью во всем теле, однако позволил себя одеть в парадный костюм, приличествующий собранию Совета. При этом он проклинал короля, назначившего Совет на столь ранний час. Лакей запротестовал, увидев, что его господин собирается выйти без верхней одежды.
– Там ужасная погода, монсеньер! Накиньте хотя бы манто.
Генрих Гиз лишь отмахнулся от его слов.
– Мне надо всего лишь пересечь двор замка. Холодный дождь только освежит меня.
Но то был ледяной ливень, стеной обрушившийся на него с черных, как смоль, небес. Генрих, шедший в сопровождении Перикара, бегом бросился через двор. В темноте он столкнулся с человеком, бежавшим ему наперерез. То был господин де ля Саль, один из его приближенных. Узнав Гиза, он буквально вцепился в него.
– Не ходите на Совет, монсеньер! Король что-то замышляет против вас.
Однако непроспавшегося, раздраженного Гиза это предупреждение только разозлило.
– Мне осточертели все эти предупреждения и страхи, – взревел он. – Дайте мне пройти, а не то я вконец промокну.
Расстроенный и обескураженный де ля Саль отошел в сторону. Сперва он подумал разбудить мадам де Нуармутьер, но в окнах ее было совершенно темно. К тому же было уже слишком поздно. Герцог вступил на лестницу Франциска I, о чем возвестили мерные удары алебард о ступени. Горестно вздохнув, ля Саль вернулся в свои апартаменты. Неумолимую судьбу уже не остановить…
В обширной зале Королевского совета было ненамного теплее, чем во дворе. Вся разница состояла в том, что здесь не было дождя. Однако в отсыревшем камине огонь упорно не желал разгораться. Тлеющие поленья нещадно дымили.
Прогуливаясь по зале, чтобы хоть как-то разогреться, озябшие советники переговаривались тихими голосами. Здесь пока находились лишь маршал д'Омон, Ментенон, Рамбуйе и д'О. Генрих Гиз невольно нахмурился, увидев, что собрались лишь приверженцы короля. Мысль о ловушке невольно закралась к нему в голову. Он шагнул назад к двери. Но как раз в этот момент в залу через нее вошел кардинал де Гиз, как всегда громогласный и великолепный. Его преосвященство привык везде появляться шумно и с апломбом. Вместе с ним в залу вошли кардинал Вандом, хранитель печатей Монтолон и епископ Парижский, монсеньер де Конди. Поскольку короля все не было, советники завели непринужденный разговор.
В своем промокшем легком костюме Гиз дрожал от холода. Он испытывал неприятные ощущения тяжести в голове, пустоты в желудке, слабости в ногах. Он явно перетрудился сегодня ночью. Наклонившись к Перикару, который выполнял при нем еще и секретарские обязанности, он распорядился:
– Сходи назад и принеси мне дамасского винограда. Мне надо чего-нибудь пожевать.
Перикар проворно побежал исполнять приказ своего господина, тогда как тот жадно набросился на засахаренные бриньольские сливы, лежавшие на письменном столе.
Да, сегодня он явно был не в своей тарелке. Вдобавок совершенно заложен нос. Генрих высморкался и подошел к камину.
– Почему король так задерживается, – недовольно пробормотал он как бы самому себе, но так, чтобы слышали все окружающие.
– Вы совершенно больны, брат мой, – обратился к нему кардинал. – Вернитесь к себе. Я готов извинить ваше отсутствие на Совете.
Тон кардинала ясно свидетельствовал о том, что он не считает нужным сообразовываться с мнением короля. Генрих Гиз энергично покачал головой и открыл рот, чтобы ответить, но тут двери королевских покоев распахнулись, и на пороге появился Государственный секретарь Револь.
– Месье, – обратился Револь к Гизу почему-то нетвердым голосом. – Король ждет вас. Он в своем старом кабинете.
Вздохнув, Гиз направился к дверям, захватив с собой по дороге ящичек с засахаренными сливами. Он не подозревал, что на обратном пути гвардейцы задержали Перикара, не позволив ему вернуться к своему господину. Остановившись у выхода из залы Совета, Гиз обернулся и небрежно помахал рукой.
– Прощайте, господа! – бросил он с насмешливой ухмылкой.
А затем вошел в покои короля. А всего через несколько секунд охваченные ужасом советники услышали, как оттуда доносятся крики, стоны, шум борьбы. Кардинал бросился к дверям, но дорогу ему преградили два гвардейца…
– Пустите! – закричал он. – Там убивают моего брата!
Но тут свои шпаги выхватили маршал д'Омон и Рен.
– Не двигайтесь, месье, если вам дорога жизнь!
Парализованный ужасом кардинал остался на месте, весь обратившись в слух. А всего через четверть часа новость о гибели герцога Гиза была сообщена членам Совета. В комнате короля у подножья его постели в луже крови лежал труп герцога, на котором все еще кровоточили десятки ран. Рядом стоял король с перекошенным от торжества ликом.
– Теперь я король Франции, – прошептал он. – Наконец-то!
Один из убийц принялся обыскивать карманы герцога и нашел там листок бумаги, который он протянул королю. То было незаконченное письмо, предназначавшееся королю Испании:
– Чтобы организовать во Франции гражданскую войну, следует каждый месяц направлять мне 700 000 золотых экю…
Генрих III усмехнулся. Еще одно доказательство намечавшейся измены. Итак, совесть короля может быть спокойной.
А всего через час обезумевшая от горя Шарлотта узнала о гибели своего возлюбленного. Она бросилась к Екатерине Медичи, которую застала в постели, парализованную ужасом. Престарелая королева поняла, что ее правление закончилось, а задуманная ею комбинация, согласно которой преемником ее сына на троне стал бы Гиз, рухнула. Теперь его преемником будет ненавистный Беарноу. Гибель Гиза открыла Генриху IV дорогу к королевскому престолу.
А на следующий день по приказу короля был убит и кардинал де Гиз.
Смерть Генриха де Гиза положила конец той блестящей придворной жизни Шарлотты, которую она так любила. А всего через несколько дней, 5-го января, скончалась королева Екатерина Медичи.
Потеряв разом возлюбленного и свою повелительницу, Шарлотта де Нуармутьер удалилась от двора и посвятила себя тихой и неприметной жизни вдали от света. В этой жизни уже не было места любви.
СТЕНЬКА РАЗИН
(Взбунтовавшийся казак)
Весной 1668 года в многолюдном персидском городе Решт сложилась прямо-таки взрывоопасная обстановка. Страсти накалялись, и в простонародье уже закипала ярость: ее провоцировало затянувшееся присутствие в городе пиратов-казаков, столь неосторожно приглашенных сюда губернатором. Эти казаки оказались настоящими дикарями, людьми, которым неведома жалость, ненавистна всякая цивилизация, которые вели себя здесь, как в завоеванной стране, сея разрушение и смерть.
