Свет над тайгой (сборник) - Владимир Михановский

— Прости, Линда. Так получилось…

— Ах, не в этом дело. Скажи, Арби: куда ты пошел, когда мы расстались после концерта?

— Домой.

— Ты уверен, Арби? Это очень важно.

— Я пошел к подземке, сел в вагон и поехал к себе.

— Ты болен, Арби.

— Ну вот еще! С чего ты вдруг? — изумился Арбен.

— Ты серьезно болен. И сам того не знаешь.

— Что же у меня, доктор Линда?

— У тебя… Ты лунатик!.. — выпалила Линда.

— Придумай что-нибудь получше. С тех пор, как на Луне сняли карантин, лунатики на Земле вывелись, — резко произнес он.

— Оставь шутки. — Линда приблизила к нему лицо — оно, увеличившись, заняло почти весь экран, Арбену бросились в глаза дрожащие ресницы, старательно наведенные тушью.

— В тот вечер… Ты только думал, что уехал на подземке… А на самом деле… Ты вошел в подъезд следом за мной… поднялся по лестнице…

— А потом?

— Ты ничего не соображал… Будто спал.

Арбен усмехнулся.

— Что же я сделал? — Вопрос прозвучал отрывисто и резко.

— Я остановилась на ступеньке. Ты догнал меня.

— Коснулся?

— Ты не видел ничего вокруг, хотя глаза были раскрыты. Двигался прямо на меня.

— Ну?

— Я посторонилась — ты прошел мимо…

— И поднялся к тебе?

— Нет, — прошептала Линда.

— Куда же… Куда я делся?

— Не знаю.

— Не заметила?

— В этот момент я, наверно, потеряла сознание… На несколько мгновений. А когда очнулась — ты исчез. Словно сквозь стену прошел. Наверно, успел быстро спуститься по лестнице и выйти.

— Чудный сон, — нагло улыбнулся Арбен.

— Если бы сон!.. Сначала я решила, что ты меня разыгрываешь. Потом поняла — это болезнь. Ночь почти не спала… Только под утро забылась… Звонила тебевидеофон не отвечает… Назавтра ты не пришел… А навестить тебя, сам знаешь, немыслимо, если заранее не заказан пропуск. Легче попасть в рай, чем на территорию Уэстерна, — процитировала она пословицу. — Столько дней мы не виделись… Я экран связи чуть не сожгла, пока вот… И еще. Странная вещь. У тебя совсем притупился самоконтроль. Ты не видишь, что надеваешь. На концерт вырядился в магнитные башмаки, будто не на прогулку, а в межпланетный рейс собрался. Но самое смешное — я и сама не заметила сразу, а только потом, когда ты возвратился и догнал меня на лестнице. Гляжу — ты в ботинках невесомости. И вообще ты был такой странный… Собирайся, — заключила Линда.

— Куда?

— Поедем к врачу. У меня есть знакомый, он живет близ Гавани…

— Не надо, Линда!

— Не отказывайся. Это необходимо!

— Врач не нужен.

— А вдруг это повторится?

— Доктор не поможет.

— Не будь тряпкой, — произнесла Линда.

И это она говорит ему, человеку со стальными нервами! Арбен усмехнулся.

— Давай встретимся и все обсудим, — предложила Линда.

— На той неделе… — с усмешкой начал Арбен.

— Сейчас, сию минуту. Нам необходимо поговорить.

— Мы говорим.

— Видезор не годится. Сам знаешь. Так что?

— Еду, — неожиданно для себя жестко ответил Арбен.

Он пробежал длинный коридор, миновал проходную и выскочил на проспект, по которому сновали редкие ночные машины.

— Наконец-то!.. — Голос Линды был тих и вздрагивал.

Арбен почувствовал, как горячая волна ударила в сердце.

Они медленно пошли к своей беседке, темневшей поодаль.

— Давно ты здесь?

— Минут двадцать. Продрогла.

Он обнял ее за плечи.

— Арби… Когда я увидела тебя тогда, на лестнице… Мне стало так страшно, как никогда в жизни…

Арбен думал, как сказать Линде то, что шел не он. Сделать это необходимо, и чем раньше, тем лучше. Для этого он и приехал сюда — покончить все разом.

— Линда…

— Что, милый?

— Мы не можем больше встречаться!

Она остановилась, будто натолкнулась на невидимую преграду. Отстранилась от Арбена.

— Понимаю. Значит, ты…

— Ничего ты не понимаешь, Линда, — твердо произнес Арбен и снова оглянулся.

Глухой уголок парка, и в более раннюю пору малолюдный, был сейчас пустынен. Арбену почудилось — впереди что-то забелело. Бежать? Поздно, Альва догонит: мышцы Арбена скованы страхом. Нет, это береза, ствол белеет в темноте. Арбен перевел дух.

Он взял девушку за руку. Линда безвольно пошла за ним.

Узкий серп луны слабо светился. Арбен ступил в кружевную тень, отбрасываемую резной стеной беседки. Пластиковая скамья была холодной и влажной от ночной росы.

— Перестань говорить загадками. — Голос Линды звучал устало. — У меня хватит мужества. — Она подняла на него глаза. — Ну, скажи. Другая?

— Ты у меня одна, — покачал головой Арбен.

— Правда? — вырвалось у Линды.

Однако Арбен в эту минуту не походил на человека, говорящего ложь.

— Это правда? — горячо повторила Линда. — Так почему ты сказал, что мы должны расстаться? Из-за того, что ты болен? Да?

Арбен не ответил. Линда, истолковавшая его молчание как подтверждение своей догадки, продолжала:

— Глупый. Я ведь давно заметила это, больше месяца назад. Но не могла сразу понять, в чем дело. Сначала относила все за счет твоих странностей, затем решила, что ты вздумал подшутить надо мной. Только после того вечера, после концерта… Тогда мне стало ясно, что ты серьезно болен, но не знаешь об этом. — Девушка подставила ладонь под лунный луч, будто хотела поймать его. — Ничего, мы что-нибудь придумаем, Арби. Выглядишь ты неплохо. Даже поздоровел. Нет, Арби, нет! — вдруг вскрикнула она.

— О чем ты? — не понял Арбен.

— Перестань оглядываться!

Арбен собрался что-то сказать, но Линда опередила его:

— Ты вылечишься, я верю, и все будет хорошо. Сейчас отлично лечат любые нервные заболевания. Мне говорил один физик, который увлекся биологией…

— Я совершенно здоров. А кто говорил? Ньюмор?

— Ньюмор, — поколебавшись, ответила Линда. — Он рассказал мне потрясающую вещь. Жаль, я не все поняла. В общем, он говорит, что изобрел, или почти изобрел, такую штуку, которая может впитывать нервные недуги, как губка.

— Вот как? — озабоченно произнес Арбен. — А что еще говорил Ньюмор?

— Только ты не проговорись ему, — спохватилась Линда. — Ньюм просил никому… Кажется, он здорово хватил лишнего и нес бог знает что, всякую ерунду. Но о тебе он самого высокого мнения… Так не скажешь?

— Не скажу, — заверил Арбен.

— Фантазии Ньюмора можно позавидовать. Например, Ньюм уверял меня, что по мере того, как эта губка перекачивает в себя болезни какого-нибудь человека, она начинает все больше на него походить, так что, в конце концов, их вообще не отличишь друг от друга. По-моему, чепуха, правда?