Грязная любовь - Меган Харт

– Ты думаешь, что мое отношение к тебе может измениться, если я с ними познакомлюсь? – пошутил он, но мне было не до смеха. – Элли?

– Дело в моей матери, – выпалила я. – Ты все равно не поймешь.

– Как я могу понять, если я с ней не знаком?

У меня возникло стойкое убеждение, что он ожидает, что я его приглашу. Одной мысли об этом было достаточно, чтобы я содрогнулась.

– Незачем тебе с ними знакомиться. Просто поверь мне.

– Даже если я этого хочу?

– Дэн, поверь мне, что незачем тебе на это идти.

– Ладно. Если ты не хочешь, чтобы я знакомился с твоими родителями… Желаю хорошо провести время.

Мне не хотелось с ним спорить из-за родителей, но я не могла представить себе, как буду его с ними знакомить.

– Все так запутано, Дэн.

– Насколько я успел убедиться, с тобой по-другому и не бывает, Элли.

В трубке раздались гудки. Я пялилась на нее несколько мгновений, после чего положила трубку.

Перезванивать ему я не стала.

Мать ждала меня сидя за столом. Одна.

– Отец не смог прийти, – была ее первая фраза, когда она меня увидела. – Он был занят. В любом случае какая разница, почему он не смог прийти? – Она положила в чай заменить сахара и размешала его.

– Разница в том, что ты сказала, что он придет. Только и всего.

Она фыркнула.

– А что, сама по себе я не такая уж привлекательная для тебя компания?

– Дело не в этом.

Она надула губы.

– Если ты так волнуешься, то могла бы приехать домой.

Мы молча смотрели друг на друга, пока не появился официант и не спросил, что мы желаем заказать. Мать заказала за нас обеих, причем это была еда, которую я вряд ли стану есть, но, раз уж была избавлена от того, чтобы выбирать, промолчала. Официант ушел, и ее прорвало. Она болтала о свадьбе моей кузины, на которой я не была. Мне было в общем-то все равно, но ее болтовня заполняла тишину, и к тому же нам не приходилось говорить о том, что непосредственно касалось нашей семьи.

Она также заплатила за ужин. Я не стала возражать и в этом случае. Мы покинули ресторан вместе, и я проводила ее до парковки, хотя только там мне пришло в голову, что я не спросила, что она тут забыла.

– Я сама приехала, – сообщила она, копаясь в своей сумочке в поисках сигарет и зажигалки, которой воспользовалась жестом, выдававшим ее долгую пристрастность к этой вредной привычке. – И в дальнейшем я собираюсь возить себя сама.

Когда отца не станет. Она не сказала этого вслух, но эти слова словно прозвучали в воздухе. Эта, казалось, маленькая деталь сообщила мне о болезни отца больше, чем что-либо другое, но даже в этом случае я не смогла произнести ничего вразумительного, пробормотав что-то нечленораздельное.

– Элла, ты когда-нибудь к нам приедешь?

Я взглянула на ее машину – та же самая, что и пятнадцать лет назад, – и только потом встретилась с ее взглядом.

– Не думаю, мама.

Она недовольно фыркнула.

– Какая же ты эгоистка! У меня просто в голове не укладывается. Твой отец болен…

– Не по моей вине.

– Знаешь что? – резко сказала она. – По-моему, тебе бы пора все забыть. Просто забыть. Все-таки десять лет прошло. Не могу же я всю свою оставшуюся жизнь только и заниматься тем, что извиняться перед тобой за то, что было в прошлом!

Я могла только молча слушать ее тираду и моргать.

– Мама, но это не из-за тебя.

– Тогда из-за чего? Пожалуйста, скажи мне, поскольку меня это жутко интересует. – По ее голосу я поняла, что это ложь. – Потому что мне хотелось бы понять, почему причина не во мне. Я знаю, что ты меня ненавидишь, но это не причина, чтобы не навестить своего отца! Все-таки он болен.

– В этом нет моей вины, – повторила я. Мой голос звучал увереннее, чем я думала. – И может, ты права, и мне правда нужно все забыть. Просто дело в том, что я не могу.

Она не нашлась, что ответить на это, только задымила еще больше.

– Цепляясь за прошлое, не рассчитывай на то, что у тебя когда-нибудь будет будущее. Учти это.

– Совет неплох, – спокойно сказала я. – Особенно учитывая его источник.

Она бросила на меня яростный взгляд.

– И чего я заморачиваюсь? Зачем, когда ты только и делаешь, что расстраиваешь меня? Может, мне стоит подумать и вычеркнуть тебя из своей жизни, Элла? В самом деле – живи как хочешь и какое мне до этого дело? С тобой невозможно общаться. Ты никого не желаешь слушать, кроме своего эгоистичного «Я».

Возможно, она даже была права в данной мне характеристике, но признаваться в этом я не желала.

– В самом деле – почему бы тебе просто не вычеркнуть меня из своей жизни? Именно так, как ты поступила с Чадом.

Она нахмурилась, и на ее лице проступили глубокие морщины.

– Я не желаю про него слышать!

– А может, нам стоит поговорить о Чаде? – Я намеренно продолжала упоминать его имя. – И возможно, нам стоит поговорить и об Эндрю. О том, что произошло. Мы никогда об этом не говорили.

– А не о чем говорить! – Морщины на ее лице разгладились словно по волшебству. Она выдохнула через нос дым, заклубившийся легким облаком.

Я годы потратила на то, чтобы забыть. Не упоминала этого вслух. И вот теперь моя попытка сбежать от прошлого настигла меня на парковке. Оно затопило меня, и я уже не могла притворяться, что оно не играет роли в моей жизни. Что я могу смотреть в будущее без оглядки на свое прошлое.

– Мама, пожалуйста, – шепотом произнесла я. – Мне нужно об этом поговорить. О том, что случилось. Я больше не могу держать все это в себе. Мне плохо.

– Плохо, – повторила он, ткнув в меня сигаретой. – Забудь об этом! Он мертв! Его больше нет!

– Но в этом моей вины тоже нет! – воскликнула я.

– Наоборот! Это – твоя вина! – Она так же, как я, повысила голос и затянулась сигаретой, как если бы нуждалась в сигаретном дыме больше, чем в кислороде.

Оглушенная, я молча стояла и смотрела, как она раздавила первую сигарету и тут же затянулась второй. Курение – дурная привычка. От него портятся зубы и кожа, не говоря уже про легкие. Я, бывает, тоже затягиваюсь сигаретой, но не допускаю, чтобы это переросло в привычку. Поэтому я не понимала свою мать, которая не могла не знать, какой вред наносит организму курение, портит внешний вид и одежду.

– Я не виновата в том, что он умер. – Я постаралась произнести эти слова насколько могла уверенно. Чтобы самой в это уверовать. – Эндрю убил себя сам. При чем здесь я, мама?

– Но довела до этого его ты! – отрезала она. – Ничего бы такого не случилось, если бы ты на него не действовала!

– Ты сама не веришь в то, что говоришь. – Но сама я была уверена, что она в это верит.

– Не стоило мне тебя останавливать, когда ты решилась на это, – продолжила она. Пространство между нами заполнилось дымом. Он жег мне глаза и горло, и я пожалела, что не могу заплакать, чтобы уменьшить жжение. – Тогда он был бы жив, а ты…