Сожжённый заживо (Вампиры) - Нина Леннокс

— До свидания, Кристиан. Спасибо за помощь в организации похорон. Так много всего навалилось. И Линдси на днях родит и череда этих ужасных смертей. Они так изуродовали мою девочку! Её будут хоронить в закрытом гробу. Я даже не смогу последний раз увидеть мою красавицу- дочь, — произнёс отец, опять вытирая слёзы. Ещё раз спасибо, Кристиан. Я бы сам не справился, — сказал отец и пожал Кристиану руку.

Так ещё и мои похороны будут. И он, правда, сделал это, он убил кого-то. Больной на голову. Возможно, Виктория была права, что не так всё на самом деле. Надо будет её расспросить. Чувствую, что скоро я достану кучу скелетов из его шкафов. Влипла, так влипла, ты, Анна.

Боб обняла Кристиана. Я не видела её лица из-за черного платка, но она плакала. Я могла поспорить.

— Спасибо за всё, Кристиан. Спасибо за то, что ты любил Анну. За это я люблю тебя как родного. Она любила, и я люблю-сказала Боб и двинулась к выходу. — Ой, чуть не забыла! Это я принесла тебе. Держи, — протянула ему Боб какую-то рамку.

Что это там, интересно? Ничего не было видно. Наверное, какая-то фотография. Зачем она ему, Боб? Он и так каждый день меня видит. Папа с Боб ушли, унося с собой все мои слёзы. Больше я не собиралась плакать. Не было смысла в этих дурацких слезах. Кристиан закрыл дверь и исчез. Куда он? Я хотела в подвал немедленно. Он появился через минуту с курткой и сапогами в руках. Это мне? Что это он так раздобрился? Сначала я хотела отказаться от одежды, но для гордости больше не было места, поэтому я взяла всё, что он принёс. Наконец-то тепло! Но как только я посмотрела на него, холод снова сковал моё тело.

— Скажи, Кристиан, уже никогда не будет как прежде, да? То, что ты сделал сегодня…это просто омерзительно. Я не могла и подумать, что ты способен на такое.

— Да, я же монстр. Я не такой хороший как Морти, правда?

Морти, Морти. Что за дебильное имя? И чего он к нему пристал? Уже бесит это, честное слово.

— Что за Морти? Я не пойму. Почему ты его так называешь?

— Ты издеваешься, Анна? Опять решила всё отрицать?

— Понятно. Морти так Морти. Кем была та женщина, которую ты убил?

— Не знаю. Единственное, что мне известно, так это то, что она была когда-то осуждена за убийство своего мужа. Тебе её жалко? — презрительно спросил Кристиан.

— Это неважно. Ты не имел права распоряжаться её жизнью. Не ты дал ей эту жизнь, чтобы забирать. Не ты дал мне мою жизнь, чтобы её отнимать! За что, за что ты убил меня?

— А за что ты убила меня, Анна? Теперь мы квиты. Я не могу умереть физически, ты можешь. Мы в расчёте. Всё по-честному.

— Да, ты прав. Всё по-честному. Я отдала тебе свою любовь, свою веру в тебя, я отдала тебе всё, что имела. Теперь можно и умереть, — сказала я, переносясь воспоминаниями в те дни, что были сейчас мертвы, также как и я. — Помнишь как мы летали по городам? Париж был таким красивым, романтичным. Я помню, как ты разнёс пол бара, приревновав меня к Майклу, хотя мы не встречались тогда. Помню наш первый раз, помню все поцелуи и улыбки, помню лекции по истории, на которых ты не сводил с меня глаз, а я с тебя, — прошептала я, находясь далеко от этого дома, далеко от всего этого ужаса.

— Помню. А ещё помню твой прыжок с 102 этажа, помню шрамы, которые я так любил целовать на твоём теле, помню как ты готовила ужин для меня, — сказал ласково Кристиан и посмотрел на меня так, что моё сердце дрогнуло от появившейся в нём надежды. — Я также помню как ты ушла от меня. Я помню, как ты кончала, сидя на этом уроде, и улыбалась мне, разбивая моё сердце навсегда. Не у одной тебя хорошая память, — прошипел Кристиан.

Да, ему что приснилось это? Может, у него есть какие-то психологические проблемы? И есть ли смысл пытаться его переубедить? Ведь, было совершенно ясно, что он не хотел меня слушать и слышать. Кристиана вполне устраивала версия, рождённая его больным подсознанием. Он уже вынес мне приговор. Я не буду первой, погибшей ни за что. Побеждает сильнейший. Он победил. Так тому и быть.

— Ты прав, — просто ответила я и пожала плечами.

— Пошли, — сказал Кристиан и подал мне руку.

Я посмотрела на него и вспомнила, что тогда у Мортема я забыла одну очень важную вещь. Как же так? Видно, я забыла её в пижамных штанах, после принятия ванны. Ну, конечно. Вот я дура. Одела халат, а про эту вещь совсем забыла. Я уже, навряд ли, верну её, поэтому я решила попросить её у Кристиана.

— Можешь выполнить одну мою просьбу? Всего одну. Пожалуйста.

— Какую?

— Расправь крылья и повернись спиной. Я хочу последний раз на них посмотреть, — попросила я.

Он долго смотрел на меня, видно пытаясь понять, что я задумала. Но потом всё же повернулся и расправил крылья. Какие красивые! Я уже и забыла, какие они у него чёрные и густые. Подойдя ближе, я нерешительно подняла руку, также как и в первый раз, желая дотронуться до крыльев. Да, я боялась. Не знаю чего, просто боялась. Проведя- таки рукой сверху вниз по мягким и таким нежным перьям, я закрыла глаза, сдерживая слёзы. Я помню своё обещание не плакать. Но цель моя была в другом. Найдя самое чёрное и большое перо, я выдернула его, пряча в карман куртки. Теперь у меня опять есть частичка Кристиана. Больше я её не потеряю. Никогда.

— Что ты делаешь? Ты же уже вырывала у меня одно.

— Да. Я его потеряла, как и того Кристиана, у которого брала его, — грустно сказала я и дала ему руку.

— Я тоже потерял Анну, которая когда-то у меня была.

— Да, да, да. Мы квиты. Я помню. Пошли уже. Хочу побыстрей в подвал и подальше от тебя.

— Что, так нравится общество этой суки? Нашла себе достойную подругу?

— Лучше с ней, чем с тобой. С кем угодно лучше, чем с тобой.

— Даже с Мортемом, да? — зло прошипел Кристиан, сжимая мою руку.

— Да. Он хотя бы не убивал меня, — бросила я и выдернула руку. — Сама пойду.

— Не пойдёшь! — сказал он и дёрнул меня назад. — Ещё одно резкое движение и я за себя не ручаюсь.

Я успокоилась и послушно пошла за ним. Зачем действительно возникать и упрямиться? Так бы делала Анна Вишес, которая любила выводить Кристиана из себя своим неповиновением. Но он убил эту Анну. Новой Анне было всё равно, поэтому она молча шла за Кристианом, проклиная тот день, когда встретила его и отдала ему своё сердце. Он опять оставил меня в подвале, только на этот раз не приковал. Почему интересно? Но я решила не спрашивать. Какая разница? Так посижу. От этого ничего не изменится. Если не считать сегодняшнего известия о моей смерти, то можно сказать, что он был феноменально добрым ко мне. Даже бросил мне какой-то пакет с едой, сказав, чтобы я поела, а то, если я умру, ему придётся трахать вторую шлюху, а он пока со мной не наигрался. Не нравилась мне эта его доброта. А может просто жалел меня? Ну да, Кристиан жалел меня. Смешно. Ещё бы сказала, что любил. От мыслей о любви моё сердце стало разрываться на части. Больше не было никакой любви в моей жизни. Больше не было самой этой жизни. Уже здесь в подвале до меня окончательно дошло, что я осталась сиротой. Это не было шуткой или розыгрышем. Я не смогу уже никогда появиться перед отцом и Боб, даже если выберусь из подвала, во что верилось с трудом. Что я им скажу? "Привет! Я жива. Не ждали меня, да? Тут знаете такая ситуация. Один вампир, с которым я спала, решил подшутить над вами, разыграв сценку с моим убийством." Бред чистейший. Они рехнутся от такого. Я и сама скоро рехнусь. Кристиан меня сломает. Пока я держусь, но это ненадолго. Разве может обычный человек столько всего выдержать? Сдерживать своё обещание о том, что я больше не плачу было всё трудней, поэтому я расплакалась. Сначала лишь пара слезинок скатилась на пол, потом уже целая река хлынула из глаз, заливая новую куртку болью, что терзала моё разорванное в клочья сердце. Я плакала очень долго, потеряв счёт времени, пока Виктория не вмешалась в мою истерику.

— Анна, прекрати. Ты так с ума сойдёшь.

— И что? Кому я теперь нужна? — спросила я, вытирая слёзы. — Кому, скажи? Этим стенам? А может этой холодной земле или крысам, что точно бегают где-то рядом?

— У тебя же есть родственники, я уверена. Я помогу тебе выбраться, если ты дашь мне кровь, Анна. Решайся. Нет времени ждать.

— Нет у меня никого. Я круглая сирота. Теперь.

— Что случилось? Расскажи мне, Анна. Ты можешь мне верить. А я расскажу тебе всё о нас с Кристианом, всю правду.

— Потом, — сказала я, чувствуя, что реальность уплывает всё дальше от меня, и провалилась в такую до боли знакомую темноту, сжимая дрожащими руками своё новое перышко.