Месть Бешеного - Виктор Доценко

Воронов сразу понял, о каких детишках идет речь, но не подал виду и поддакнул Севостьянову: — Да, забот, как говорится, полный рот! — Ладно, что-нибудь придумаем… — начал полковник, но Воронов перебил его:

— Виктор Николаевич, я могу осмотреть больного ребенка. Дело в том, что я учился в медицинском…

Севостьянов как-то странно посмотрел на Воронова и вроде бы обрадовался, но тут же помрачнел и решительно проговорил: — Нет, подполковник, в нашем состоянии это не очень разумно. Завтра, если не удастся вызвать детского врача, ты посмотришь малютку… Вот что, Вадим, — продолжил он в селектор. — Если совсем плохо станет, то пускай Воробьев положит его в стационар, а завтра, надеюсь, прибудет детский врач. — Он вновь повернулся к Воронову: — Оказывается, ты просто находка! И подполковник, и врач… — Какой врач? Три курса Пироговки… — Я и говорю! — Он подозрительно посмотрел на Воронова, потом пьяно засмеялся. — Ладно, разберемся!

Красавчик-Стив спешил к самолету. Интересно, зачем его вызывает Рассказов? Он чувствовал, что это связано с его поездкой сюда. Оружие? Вряд ли. Об этом было бы сказано в шифровке. Кто-то из его окружения? Непохоже. В этом случае, он вызвал бы и того, кем интересуется. Дети? Точно, скорее всего, срочный вызов связан с детьми! Но каким образом?

Маленький самолет успешно миновал бы границу, как проделывал это не единожды, если бы буквально накануне в спецчастях не появился полковник Сокольский, направленный сюда Богомоловым. Тот сразу засек самолет и сообщил Константину Ивановичу. После недолгих размышлений генерал принял решение пропустить самолет, но попытаться вести его до самого конца. Через два часа Богомолов получил сообщение, что самолет потерян. Чертыхнувшись про себя и пожалев, что не дал команду задержать его, Богомолов приказал усилить наблюдение, а сам связался с Майклом и рассказал ему о самолете.

Через некоторое время Красазчик-Стив, приземлившись без помех, добрался до Рассказова. Как только он увидел взгляд Хозяина, он сразу понял, что его ожидают неприятности.

— Привет, Красавчик! — с деланной бодростью сказал Рассказов и даже встал ему навстречу.

— Здравствуйте, Хозяин! Что-то случилось? — Не буду темнить, мой мальчик. Случилось! Ты знаешь, кто находится среди наших детишек? — Откуда?

— Среди этих злополучных детей находится настоящая бомба замедленного действия!

— Как бомба? — растерянно спросил Красавчик-Стив.

— В переносном смысле, — успокоил его Рассказов. — Один мальчик — сын важного чиновника из Малайзии. К поискам уже подключились Интерпол, ФБР и даже ЦРУ, можно допустить, что и российские Органы тоже оповещены.

— Выходит, с детьми нужно кончать? — осторожно спросил Красавчик-Стив, надеясь, что Рассказов не поручит это дело ему.

— Ты с ума сошел! — воскликнул Рассказов. — Мы с тобой не монстры, чтобы детишек убивать!

Красавчик-Стив облегченно вздохнул. — Тогда что? — спросил он. — Я кое-что придумал… — Рассказов в упор взглянул в глаза своего любимца.

Стив почувствовал, что сейчас ему придется услышать нечто неприятное. Придется кого-то подставить!

— Вы хотите подставить меня? — тихо спросил Красавчик-Стив.

— Как ты мог подумать такое? — Рассказов возмущенно вскочил с кресла. — Я никогда не жертвую своими близкими!

— Спасибо, Хозяин! — Стив облегченно вздохнул. — Можете мне поверить, я за вас жизни не пожалею!

— Именно поэтому ты для меня самый близкий человек! — проникновенно сказал Рассказов. Он сделал паузу и решил, что пора перейти к главному. — Есть один парень, которого мне тоже не хотелось бы подставлять, но он самая подходящая кадидатура.

Красавчика-Стива осенило: Ронни! Но он не решился высказать это вслух, боясь оказаться правым.

— И кто же этот человек? — напряженно спросил он. — Твой племянник!

— Но он же… — Красавчик-Стив выразительно повертел пальцем у виска.

— Именно поэтому Ронни и является идеальной кандидатурой. Не волнуйся, я подключу все свои каналы, и мы вытащим его из России! — твердо заверил Рассказов.

— Из России? — удивился Стив. Теперь он понял, что Ронни обречен. Если на Западе можно использовать положения законов, то в России это практически исключено.

— Да-да, из России! У меня там еще достаточно связей, чтобы гарантировать его возвращение.

— И в чем состоит план?

— Ты летишь обратно, объясняешь Ронни его задачу, после чего Ронни берет детей и ведет их по заранее намеченному маршруту, а кто-то умный сообщит властям об этом.

— И кто же будет этим умным? — спросил Красавчик-Стив, прекрасно зная ответ.

— Этим умным, как ты уже, вероятно, догадался, будешь именно ты! Во-первых, реабилитируешь себя перед российскими Органами за происшествие в клубе «Виктория», во-вторых, станешь героем Малайзии. Сановный папаша тебя не забудет.

— Лично вам это принесет пользу? — спросил Стив, вместо того чтобы задать совсем другой вопрос: почему такое внимание к какому-то мальчику из Богом забытой страны?

— Принесет и очень ощутимую! — заверил Рассказов. — Ну как, берешься?

— А разве у меня есть выбор? — вздохнул Красавчик-Стив.

— В любой ситуации есть выбор! — сухо заметил Рассказов. Ему явно не понравился ответ любимчика. Стив, словно почувствовав это, тут же поправился:

— Конечно берусь! Хотя ситуация не из приятных…

— Ты о Ронни? Скажи, я когда-нибудь не выполнял своих обещаний?

— Нет… — вздохнул Красавчик-Стив. — Я вам верю. Просто Ронни — единственный близкий и преданный мне человек.

— Именно потому, что он преданный, ему можно поручить это ответственное дело! Неужели ты не понял, что эти дети — наша «разменная монета»? И если Ронни в точности выполнит наши инструкции, то уже через неделю-другую будет с тобой.

— А не насторожит ли российские Органы то, что я сдаю Ронни? Они же наверняка помнят, что он был со мной во время той злополучной операции.

— Как раз на это я и рассчитываю. Именно это и заставит их поверить! — воодушевленно воскликнул Рассказов.

— Что ж, вам виднее… — кивнул КрасавчикСтив.

Один ум хорошо, а два генерала лучше

Как Бесик и обещал, к вечеру он уже успел переговорить с осужденными, которым можно было доверять. Под предлогом инвентаризации постельного белья Бесик собрал у себя пятнадцать заключенных. Когда все пришли, он выставил «на атасе» своего человека и вывел к собравшимся Бешеного. Савелий внимательно осмотрел всех и отметил, что они, словно по заказу, были внушительного телосложения. Никто из них не прятал глаз, не нервничал и не вызывал подозрений. Савелий решил говорить откровенно.

— Привет, мужики! Моя кликуха — Бешеный! Может, кто слышал обо мне? Скажу сразу: я не мент, но и не уголовник, а просто человек, которого не устраивает то, что творится в этой зоне. Я не буду финтить: дело, которое я вам предлагаю, — весьма опасное, и прежде чем перейти к нему, хочу предложить следующее: если кто-то из вас сомневается или не хочет подвергать свою жизнь опасности, пусть лучше уйдет сейчас и тут же забудет о моих словах. Но если вы решите остаться, то придется пойти до конца! За каждого из вас поручился Бесик, а из этого следует… Да вы и сами не хуже меня знаете, что из этого следует. Так что решайте!

Несколько секунд длилось молчание. Наконец встал парень лет тридцати и спокойно сказал: — Вот что, Бешеный! Я действительно о тебе слышал, ты мужик серьезный. Я скажу за всех. Нас здесь пятнадцать, общего сроку около двухсот лет, но насильников и убийц среди нас нет! Ты можешь спросить: почему же тогда такие большие срока? Почти все мы сели по «экономическим» статьям за то, что сейчас называется бизнесом, а тогда считалось преступлением. Но есть среди нас и инженер, по халатности которого погибли люди… Это я говорю тебе, Бешеный, чтобы не было недомолвок. Скажу прямо, мы готовы участвовать в любом, даже смертельно опасном деле, но при одном условии: оно должно быть справедливым! Ты вправе узнать, что в нашем понимании справедливость, потому что ее понимают сейчас по-размому. Справедливость для нас — прекратить беспредел на этой зоне и добиться пересмотра дел. Мы и до тебя хотели рвать отсюда, тщательно готовились, но потом поняли, что сорваться немудрено, а что дальше? Нет, мы должны официально вновь пройти суд: если снова осудят, будем сидеть! Я прав, мужики? — обратился он к присутствующим. — Да!

— Без сомнения! — Отлично сказал, Федор! Возгласы раздались со всех сторон, потом все мгновенно стихли, и пятнадцать пар глаз вопросительно уставились на Савелия. Он был несколько обескуражен, однако вскоре справился с замешательством и сказал:

— Что ж, мне понравился такой прямой разговор! Мне кажется, что вам можно верить. Но я хочу спросить: вас устраивает то, что происходит в зоне?

— Нет! — ответил за всех Федор. — Я так и знал! — улыбнулся Савелий. — Перейдем к делу. Некоторые из вас находятся здесь со дня открытия зоны, а, возможно, есть и такие, кто принимал участие в ее обустройстве. Есть?