Запретные чувства - Маша Драч
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ого! Глядите, что я нашла!
Дашка подошла к нам и протянула свой смартфон. Я не сразу поняла, что именно она хотела нам показать. Я увидела лишь один сплошной текст.
— Ну и что это? — незаинтересованно спросил Стёпка.
— Я подписана на жену Азарова. Ну она там иногда путешествует, разные свои образы выкладывает, еду. В общем. Вот она опубликовала пост три часа назад, в котором рассказывает о том, что ее уже почти бывший муж на протяжении десяти лет совместной жизни жестоко и методично издевался над ней. Бил и даже заставил сделать аборт. Слушайте, а с виду приличный мужик.
Я вцепилась двумя руками в смарт Даши и быстро начала читать публикацию. Мне стало дурно. Вера Александровна, не сдерживая себя, в красках расписывала то, каким тираном, деспотом и садистом был ее муж.
— Сплетни, — отмахнулся Стёпка. — И пиар.
— Обычно, таким образом пиарятся звёзды, — парировала Даша. — А тут…
— Ну может денег захотела после развода оттяпать больше, чем ей положено. Кто их там разберет. У богатых свои заморочки.
Я вернула Даше телефон и почувствовала, что лицевые мышцы свело болью оттого, насколько сильно была натянута моя улыбка. Не знаю, благодаря каким усилиям я сумела сохранить внешнее спокойствие, учитывая, что внутри всё уже горело и дрожало. То, насколько эта публикация могла повлиять на рабочую сторону жизни Руслана, я могла лишь догадываться. Но учитывая, сколько лайков и комментариев успело собрать это безобразие, его можно было счесть удачным ходом со стороны Веры Александровны. Она решила развернуть войну против собственного мужа с неожиданной лично для меня стороны.
Под абсолютно банальным предлогом я всё-таки сумела ускользнуть с вечера и немедленно отправиться домой.
Глава 41. Лия.
Квартира встретила меня темнотой и тишиной. Включив свет, я заглянула в каждую комнату, в надежде найти Руслана. Пусто. Как только я сняла блокировку с экрана и нашла в списке контактов его номер, из коридора донеслось несколько голосов:
— Руслан Владимирович, пока вам следует воздержаться от любых публикаций и любых высказываний, — заявил уверенный женский голос.
— Адвокаты уже работают, — тут же отозвался незнакомый мне мужчина.
Я торопливо вышла в коридор и увидела Руслана. С ним был Платон и трое людей. Две женщины и один мужчина. Одну из женщин я знала, она была личным секретарём Руслана. Судя по тому, что говорила вторая, она явно была связана с пресс-службой. А мужчина очевидно имел прямое отношение к правовой системе.
— Делайте всё, что в ваших силах. Я вам за это, в конце концов, плачу немаленькие деньги! — раздраженно рявкнул Руслан.
Телефон, которой он держал в руке беспрерывно трезвонил.
— СМИ на тебе, — заявил Руслан, обратившись к секретарю. — Будут звонить в приёмную, отвечай, что я комментариев не даю.
— Мы тщательно подготовим ответ, — заверила женщина из пресс-службы.
— Принято, — кивнул Руслан и разувшись, прошел вглубь квартиры, не обращая на меня никакого внимания.
Троица тут же направилась за ним. В коридоре остались только я и Платон. Он, держа двумя руками массивный школьный ранец с большим брелоком в форме маленькой космической ракеты, осторожно осматривал пространство незнакомой для себя квартиры. Я сразу поняла, что мальчик здесь оказался впервые.
Из гостиной доносились голоса. Кажется, сейчас полным ходом составлялся план дальнейших действий, что непременно должны последовать теперь со стороны Руслана. Похоже, не только для меня подобного рода выпад Веры оказался полной неожиданностью. Хотя, учитывая тот факт, что социальные сети с каждым днем всё глубже корнями уходили в жизнь каждого современного человека, удивляться вроде бы и нечему.
— Привет, — поздоровалась я с Платоном. — Меня зовут Лия, а тебя?
Мальчик остановил свой взгляд на мне. Его глаза были точной копией глаз Руслана. Мне даже на секунду стало не по себе от такой ошеломительной силы генов.
— Платон, — ответил мальчик и протянул мне ладонь.
Я улыбнулась и охотно пожала ее в знак нашего знакомства.
— Проходи, не стой в коридоре. Если хочешь, я тебя покормлю. Ты проголодался?
Платон разулся и аккуратно поставил свою обувь на специальную полку.
— Я ел, — серьезным тоном ответил он, закинув свой ранец к себе на плечо.
Между нами затянулась до невозможности неловкая пауза. Я смотрела на этого мальчика и чувствовала себя последней дрянью. Я понимала и напоминала себе, что в разрыве Веры и Руслана нет моей вины. Но что, если именно я стала катализатором к тем событиям, которые сейчас происходили?
— Мы к вам не приехали, — вдруг произнес Платон.
— Что? — растерялась я.
— Вы в театре сегодня пели, да?
Я кивнула.
— Мы не смогли приехать.
— Ничего страшного. У твоего папы сейчас серьезные проблемы на работе и их срочно нужно решить.
— Нет, — отрицательно качнул головой Платон.
В эту секунду в его таком детском и чуть нахмуренном взгляде проскользнуло нечто очень взрослое. Осознанное и настолько глубокое, что у меня мурашки скользнули вдоль позвоночника.
— Это из-за мамы. Я знаю. Папа очень-очень сердится на нее, — Платон снял с плеча ранец, поставил его на пол и расстегнул большой карман. — Вот. Это вам.
Мальчик протянул мне три аккуратных цветка, сложенных из разноцветной бумаги. Кажется, это розы. Невооружённым глазом было заметно, что детские руки, которые их делали, очень старались.
— Мне? — растерянно переспросила я.
— На уроке делали. На концерты нужно с цветами приходить. Вот, — Платон кивнул на свое маленькое творение, что всё еще было зажато в одной его руке.
— Большое спасибо. Мне… Знаешь мне никогда таких цветов еще не дарили. Они прекрасны.
Платон смущенно улыбнулся мне. Кажется, моя похвала ему понравилась и между нами всё-таки сумел установиться контакт.
— Может, ты хочешь выпить сок? Или съесть что-нибудь сладкое?
— А какой есть сок? — Платон застегнул свой ранец.
— Апельсиновый и яблочный.
— Яблочный.
— Отлично. Тогда идем.
Я проводила Платона на кухню. Руслан стоял у дивана и что-то быстро пролистывая в своем телефоне, продолжал разговаривать со своей командой. Наши взгляды пересеклись всего лишь на несколько секунд. Руслан едва заметно кивнул, благодаря меня за то, что я правильно поняла всю ситуацию.
На самом деле, я лишь частично
