Forbidden Sweetness (СИ) - Atlanta

Резко осознаю, о чем думаю, и сквозь зубы выдыхаю ругательство. Не хватало еще потерять себя в погоне за сиюминутными желаниями. Удается успокоить раздражение. Подавить желание находиться в другом месте. Нельзя жить исключительно другим человеком, подобная отдача грозит серьезным саморазрушением в случае малейшей неудачи, поворота жизни в непредусмотренную сторону.

Холодный разум, наконец, занимает законное место, подавляет эмоции, позволяя прийти в привычное состояние.

– А вот и наш клиент, – в предвкушении выдыхает Кер.

Перевожу взгляд в нужную сторону. С не меньшим предвкушением наблюдаю, как мужчину, подозрительно похожего на того, кого мы знаем под именем Итон Фрин, 'вежливо' ведут в нашу сторону два внушительного вида парня.

– Что вам нужно? – доносится встревоженный вскрик.

При ближайшем рассмотрении мелькнувшая надежда встретиться с мешающим мне человеком исчезает. Не он. Гораздо старше, черты лица хоть и схожи, но все же отличны.

– Мальчики, что же вы пугаете нашего собеседника? – ласково интересуется Кери, качая головой в притворном раскаянии. – Они такие невежливые, – смотрит виновато в глаза профессору.

Киваю в сторону темного угла, где стоит заранее приготовленный стул. Малейшего жеста вполне хватает, чтобы ребята принялись незамедлительно действовать. Заглушенные вскрики Итона сопровождают каждое действие, без намека на аккуратность.

– Кто вы? – смотрит растерянно мужчина в сторону Кер. Ошибочно чувствует в ней возможную защиту. Сочувствие.

– Куда интересней, кто вы, – парирует Кери ласковым голосом.

Усмехаюсь, облокотившись о стену. Руки складываю на груди. Готов провести какое-то время в наблюдении за мягкими методами девушки по добыче информации. Аперитив перед основным развлечением. Смешок привлекает внимание профессора. Маниакальное предвкушение слишком очевидно, отражается в моей позе, отнюдь не дружелюбном оскале, вызывает куда больший страх, чем применение физической силы от тех двоих, что связав руки мужчины за спинкой стула, стоят на стреме, обводя улицу внимательным взглядом.

– Ну вот, малыш, снова ты все внимание перетянул, – наигранно надувает Кер губы. Становится похожа на маленькую девочку, лишившуюся игрушки. – Вы хотите, чтоб он провел беседу, да? – смотрит она на профессора, и тот вздрагивает от подобной перспективы, резко поворачивается в сторону девушки, отклоняя щедрое предложение.

– Я рада, – лучезарно улыбается Кери. – Так вы не желаете представиться?

– Итон Фрин, преподаватель в новоорлеанском университете.

Отмечаю стекающую по виску каплю пота. Чужой страх возбуждает. Приятно будоражит. Не намерен отказывать себе в развлечении, достаю из кармана небольшой складной ножик. Играючи открываю его, закрываю и снова открываю. Раздающийся всякий раз щелчок в оглушающей тишине подворотни вкупе с моим задумчивым взглядом бьет по нервам, заставляет судорожно вздохнуть.

– Что вам нужно? – нервно выдыхает мужчина, ерзая на месте.

– И вам должно быть двадцать шесть, да? – игнорирует его вопрос Кери.

Быстрый кивок подтверждает наши подозрения. Вызывает разочарование и злость на себя, что позволили так просто водить нас за нос. Словно сопляки купились на наживку. Остается надеяться, что подобная рассеянность не приведет к неутешительным последствиям.

– Мистер Фрин, не желаете ли поделиться с нами чем-нибудь необычным, что происходило с вами за последний год? – все так же мило интересуется Кери.

Она любит подобные игры. Маскировки, адреналин, чувство превосходства, хозяйки положения.

Скольжу взглядом по ее фигурке, удлинившейся за счет очень высокой платформы, что с трудом можно заметить в темноте, рассеиваемой слабо проникающими сюда лучами, бесформенной одежде, не позволяющей оценить комплекцию моей спутницы, пепельно белому парику, скрытому под капюшоном. Кер не имеет права на раскрытие. Тщательно созданная репутация для общественной жизни слишком ценна, чтобы ставить ее на кон.

– Я не понимаю, чего вы от меня хотите.

Прорезающаяся в голосе злость приятно удивляет. Быстро, однако, он справляется с растерянностью и испугом. Кери всегда так действует на людей. Ее тон вводит в заблуждение, рассеивает чувство опасности. Заставляет расслабиться и сделать ошибку.

– Что-то выбивающееся из повседневной жизни, – словно неразумному, объясняет Кер, заглядывая в глаза. – Кто-то интересовался вашей жизнью? Возможно, платил деньги за то, что вы в нужный момент скажете заготовленную информацию? Покупал ваше имя?

– Нет, ничего такого, – энергично мотает головой мужчина.

Надежда на скорое избавление от нашей компании очевидна. Готов сказать, что угодно, лишь бы отстали. Отворачиваюсь от картины, которую уже не раз видел. Еще как минимум пятнадцать минут Кер будет кружить над своей жертвой, переходя от образа ребенка к взрослой девушке, незаметно вытягивая информацию, и только потом позволит перейти к куда более действенным методам.

Взгляд снова устремляется к переулку. Наблюдать за сменой эмоций не интересно, хватает и того, что слышу модуляции голоса. Без зрительного контакта способен уловить настроение.

Мы зря тратим время. Примитивная утка, отвлекающий маневр. Нужно немедленно возвращаться в Сан-Диего. Искать ответы у себя под носом, а не развлекаться здесь, идя на поводу у хитрого кукловода. До намеченной даты остается совсем немного, пара дней окончательной подготовки, а мы, словно марионетки, играем по чужим правилам.

Не отпускает мысль, что неспроста Итон навязывает нам игру. За нежеланием раскрывать карты кроются куда большие планы, чем банальная забава. Словно пешки в его грандиозных перспективах. Нужные пешки, иначе давно бы убрал, окажись тем, кем, я уверен, он является.

С чего приемник Дока отказывается играть в открытую? Это облегчит ему путь, уберет ненужных конкурентов, но он намеренно пропускает такую возможность. Вводит в заблуждение, подталкивая к ожесточенной битве.

Единственный напрашивающийся вывод – в игре должно быть две команды. Вот только зачем? Тупо из скуки? Дух соперничества? Хочет доказать собственную значимость, способность справиться без громкого имени отца?

Мотив. Вот чего так не достает в складывающейся цепочке. Интуиция нашептывает, что он играет ведущую роль. Важен в первую очередь для нас.

Оклик Кери не дает развить мысль, нащупать что-то важное, витающее рядом.

– Кажется, он чист, – вздыхает девушка, уступая место.

Приближаюсь к ним, запоминая свои размышления. Вернусь к ним позже, в относительном одиночестве, чтобы очередной внешний фактор не сбил с верного направления.