Озноб - Анна Малышева

Женщина не стала возражать, настаивать, что уедет на такси. Ей хотелось только уйти из этого дома, а не избавиться от Сергея. Пока в ванной комнате шумела вода, она обошла всю квартиру, включая везде свет и настороженно осматривая обстановку. Остальные две комнаты были обставлены под стать гостиной. В них пылилась все та же дорогая тяжеловесная мебель, аппаратура последнего поколения, пышные ковры и плотные занавеси на окнах. Ирина задержалась в спальне, возле старинного туалетного столика, инкрустированного разными породами дерева. Эта вещица выделялась среди прочих и заставляла предположить, что кто-то подарил ее хозяйке квартиры или же она получила ее по наследству. Ирина обратила внимание на столик еще и потому, что он выглядел единственной вещью, к которой недавно прикасались чьи-то руки. Слой пыли на столешнице был местами стерт, на краю валялось несколько сложенных бумаг и перевернутая лицевой стороной вниз рамка, в какие обычно вставляют фотографии.

Не в силах справиться с любопытством, Ирина поддела кончиком пальца рамку и попыталась разглядеть снимок. То, что она увидела, поразило ее так, что она едва не смахнула фотографию на пол.

– Как?! – только и произнесла женщина. Это был ее собственный черно-белый портрет, тот самый, который увез из дома Егор, отправляясь в свой исследовательский поход за истиной.

У нее слегка подрагивали руки, когда она пристраивала портрет обратно на столик, пытаясь уложить его точно так, как прежде, и она задела бумаги, лежавшие рядом. Те упали, с легким шелестом разлетевшись по ковру, от окна до кровати. Присев на корточки, женщина собрала их, попутно рассматривая каждую бумажку, терзаясь смутными опасениями, что они тоже могут иметь к ней отношение.

Здесь оказалась тонкая книжка с авиабилетами, договор с турфирмой, сберегательная книжка Сбербанка России и две черно-белые фотографии, какие обычно наклеивают в паспорта. Со снимков глядело знакомое, изрытое морщинами лицо, с крепко поджатым безгубым ртом. Ирина впервые увидела Валентина без кепки и должна была признать, что головной убор хотя бы отчасти отвлекал внимание от его невыигрышной внешности.

Увлажнившимися от волнения пальцами она быстро перебрала билеты, заглянула в договор с турфирмой и в сберкнижку и успела вернуть все на место прежде, чем на пороге комнаты возник Сергей. К этому моменту она уже снова держала в руках свой портрет, и потому волнение, звучавшее в ее голосе, и горящий лихорадочный взгляд были во многом оправданы.

– Как ты это объяснишь? – Она показала ему фотографию.

Сергей, медленно вытирая полотенцем мокрые волосы, подошел ближе и, взглянув на снимок, пожал плечами:

– Вот, как видишь, он оказался у меня… Твой муженек устроил сперва допрос, а потом истерику, и бросил фотографию в снег. Конечно, я поднял и взял ее себе. Это похоже на знак судьбы, не находишь?

– Да, символично. – Ирина все еще сжимала рамку в руках, с такой силой, что у нее от напряжения побелели косточки пальцев. – С той разницей, что у портрета нет собственного мнения. Он достается тому, кто его поднял, ну а я…

– Ради бога, я не это имел в виду! – Выхватив у нее из рук фотографию, Сергей крепко обнял сопротивляющуюся женщину. – Что за обидчивость по пустякам! Разумеется, я понимаю, ты сама выберешь, с кем быть! И больше скажу, я не уверен, что ты уже выбрала! Ты еще будешь сомневаться, метаться между нами, сама мучиться и меня мучить! Надеюсь только, этот несчастный ревнивец сумеет держать себя в руках и не кинется на тебя с ножом!

– А ты что же, согласен ждать, пока я сделаю выбор? – с сомнением спросила Ирина, оставив попытки вырваться из его объятий. Мягкий, слегка снисходительный тон Сергея действовал на нее как успокоительное, хотя она все еще была настороже.

– Я умею ждать, – уверенно ответил тот. – И ты не из тех женщин, которым можно приказывать.

– А твоя жена… была как раз такой? Мужчина внезапно разжал руки, так что она покачнулась и едва не упала. Его лицо неприятно изменилось, глаза превратились в две темные, лишенные выражения щели.

– Сколько можно о моей жене? Тебе доставляет удовольствие эта тема?

– Пока я здесь, я буду все время о ней думать.

– Нечего сказать, приятная перспектива! – Сергей с раздражением пнул ногой подвернувшийся пуфик, отлетевший от удара в угол. – Так поедем, отвезу тебя к сестре. Что поделаешь, если на тебя так действует здешняя обстановка!

– А на тебя не действует?

– Мне все равно, – сделав небрежный жест, ответил мужчина. – Пойду поищу фен, а ты допивай кофе и собирайся. Где живет сестра?

Услышав адрес, Сергей неодобрительно покачал головой и заметил, что они доберутся не раньше часа ночи, потому что в предпраздничную пору даже в это время улицы не пустуют. Однако отговаривать Ирину он все же не стал и лишь поторопил, намекнув, что завтра тоже работает.

К кофе она не притронулась и, выйдя в прихожую, достала из сумки мобильный телефон, собираясь предупредить о своем возвращении Ольгу, которая, ничего о ней не зная, наверняка сходила с ума. Ирина впервые вспомнила, что не известила сестру о своих планах на вечер, и испытала угрызения совести, увидев на дисплее телефона неотвеченные вызовы. Однако только один из них, причем довольно давний, был сделан сестрой, остальные, общим числом четыре штуки, принадлежали человеку, который не звонил ей в принципе. «Тетя Саня? – Ирина нахмурилась, пролистывая список вызовов. – Звонила час назад, и буквально за последние минут двадцать – три раза подряд… Что-то случилось!»

Она немедленно перезвонила тетке Егора и, когда рядом появился уже совершенно готовый к выходу Сергей, сделала предупредительный жест, призывая его к молчанию. Тот удивленно поднял брови, но послушался.

– Что же ты делаешь, где ходишь? – рыдающим высоким голосом закричала тетя Саня, разом оглушив и ошеломив собеседницу. – Звоню тебе, твоей сестре – она не знает, где ты! Вы меня в могилу решили загнать?!

– Да что случилось? – Ирина едва вклинилась в поток визгливых претензий, которыми осыпала ее тетка Егора. – Я в гостях!

– Хороши гости, в полночь! – немедленно отозвалась та. – А Егор заперся изнутри, не открывает и на звонки не отвечает!

– Ну, так значит, спит! – Женщина с трудом перевела дух. Крики в трубке сперва внушили ей мысль, что случилось нечто ужасное, однако то, что так напугало тетю Саню, на нее саму не произвело никакого впечатления. – И вы идите к себе, ложитесь, не волнуйтесь по пустякам!

– Да ты не видела, какой он пришел! – Теперь в голосе тети Сани зазвучали слезы. – Час назад приехал, я увидела из окна, выглянула в подъезд, спросить кое о чем… А он был выпивши – это за рулем-то! Никогда за ним этого не было, с ума сошел, сегодня же от машин житья нет, и везде ГАИ! Со мной разговаривать не стал, буркнул что-то и поднялся в квартиру. Я подождала, думала, успокоится, придет в себя, потом сунулась к нему, позвонила – не отпирает. Попробовала своими ключами – изнутри на задвижку закрыто. Телефон ни домашний, ни мобильный не отвечает. Не спит он, никогда не спал так крепко, чтобы разбудить было нельзя! Он чтото с собой сделал!

Последние слова женщина провизжала почти на ультразвуке, так что Ирина чуть не выронила телефон. Сергей, стоявший рядом и внимательно наблюдавший за выражением ее лица, сделал вопросительный жест, будто спрашивая, требуется ли его вмешательство. Женщина покачала головой и снова прижала телефон к уху:

– Что я могу сделать, Александра Петровна? Если вы так боитесь, значит, нужно вызвать службу спасения, чтобы вскрыли дверь.

– У тебя сердца нет! – Теперь собеседница плакала в голос, отчего у Ирины мурашки пошли по коже. Тетя Саня, обычно щедрая на истерики и капризы, все же никогда не доходила до такой степени отчаяния. – Ты ведь его жена, пока еще! Сама по милициям бегала, заявления подавала! А если он сейчас умрет, если вены перерезал, или принял что-то, или…

– Я сейчас приеду! – крикнула Ирина и оборвала разговор, отнюдь не будучи уверенной в том, что ее услышали. Она бросила телефон в сумку и развела руками, встретив взгляд Сергея: – Это тетка моего супруга, она считает, что он пытается покончить с собой. Придется вмешаться.

– Обычный шантаж! – немедленно заявил мужчина. – Знала бы ты, сколько раз моя жена пыталась вот так же уйти из жизни! И всегда со свидетелями, с большим шумом, только, к счастью, в пьяном виде, так что люди не очень-то ей верили. Твой тоже напился? За ним это водится?

– Как раз нет, – возразила Ирина, торопливо отыскивая куртку.

Хотя она и сама не до конца прониклась тревогой, которую пыталась ей внушить тетя Саня, женщине было не по себе. Егор в пьяном виде сел за руль, и одно это могло внушить мысль, что он находился в состоянии аффекта.

К этой мысли примешивалось смутное чувство вины, ведь однажды он уже вел машину слегка навеселе, когда возвращался в город из поселка, а после на ее глазах напился всерьез, чтобы забыть ужасную картину, виденную им в загоревшемся доме. «И получается, все это из-за меня?» Ирине вспомнился рассказ о женском теле, найденном им в горящей спальне, и она спросила себя, как могла забыть об этом и довериться человеку, замешанному в подобном преступлении. «Ведь кем бы ни была та несчастная, ее убили прежде, чем привезти в дом! Кто это сделал? И кто она сама, в конце концов? Ее никто не ищет, не случись там Егора, о ней бы никто и не узнал, я считала бы, что погибла жена Сергея… Даже Егор не догадывается, что был свидетелем другого преступления! Одна я знаю правду, и еще сам Сергей, конечно… И Валентин!»