Физрук: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров

Карла Фридриховича не перестанут за глаза называть «фашистом», но в глаза уже не рискнут. Можно ли это считать педагогическим успехом? Не знаю. У меня пока слишком мало опыта в этой профессии. Пришибленный не меньше попавшего под раздачу «Чапаева», я задумчиво спускался по ступенькам школьного крыльца, как вдруг услышал:

— Саша!

Глава 24

Не то что бы я стал о ней забывать — такую девушку быстро не забудешь — но уже как-то смирился с мыслью, что больше ее не увижу. Не думал, что она станет меня сама разыскивать. Хотя — чего меня искать? Я же сам сказал ей, в какой школе работаю.

— Привет! — сказал я, спускаясь с крыльца.

— Здравствуйте, Саша! — поздоровалась Илга. — Вы не торопитесь?

— Да нет, до пятницы я совершенно свободен.

Она улыбнулась. Видимо, тоже смотрела «Винни Пуха».

— Тогда прогуляемся?

— Хорошо, только я бы где-нибудь поел.

— Здесь неподалеку есть кафе «Диета».

— Надо же! — искренне удивился я. — Не знал… Покажете?

— Покажу.

Мы покинули территорию школы и пошли по улице. Я порадовался, что Симочка ушла сегодня пораньше. Все-таки у нее завтра день рождения, зачем человека зря расстраивать. Подарок я еще не купил, но идея, что подарить у меня была. Правда, я не знал, как она к такому подарку отнесется. И все-таки появление Илги меня заинтриговало. Так уж мы мужики устроены, не любим закрывать отношения с женщиной, так ничего от нее и не добившись. Были у меня в жизни пара случаев, когда я добровольно отказался — по разным причинам — от завершения интрижки и жалел об этом всю жизнь.

Впрочем, с Илгой до интрижки было еще далеко. Вряд ли она разыскала меня, чтобы затащить в постель, тем более, что мы с нею там уже были. Скорее всего, ей нужно от меня что-то другое. Пока мы ни о чем не говорили. Я вообще не большой любитель трепаться на голодный желудок, так что все мои устремления были связаны с его наполнением. В кафе «Диета» ели стоя, за высокими столиками с мраморными столешницами. Я взял себе кофе и пирожков, а моя спутница ограничилась стаканом кефира.

Пока я жевал, а она прихлебывала кефир, разговора у нас тоже не получилось. Да и какие разговоры стоя? Говорить нужно либо сидя, либо лежа, либо на ходу. Заморив червячка, я готов был беседовать о чем угодно, хоть о жизни на Марсе. Мы дошли до парка, о существовании которого я тоже не знал и прогуливаться стало веселее. Шуршали под ногами листья, какие-то пичуги шастали по обнажившимся веткам. Белка спустилась со старой сосны, видимо, надеясь, что мы ее чем-нибудь угостим. Илга все молчала. Может ей захотелось просто помолчать в моем присутствии?

— Я долго думала о том, что вы мне рассказали, — наконец-то произнесла она.

— Это был бред! — отмахнулся я. — Мне просто хотелось вам понравиться.

— Вы мне понравились.

Вот это был сюрприз. Причем сказала она это так, как будто я у нее спросил: который час?

— Вы мне понравились, — повторила она, — но сейчас у нас разговор не об этом. Я понимаю, что вы, скорее всего, ни во что такое не верите, но тем не менее выслушайте. Это называется метемпсихоз или — переселение душ. Чаще всего душа не помнит своего предыдущего воплощения, но иногда бывает, что какая-то информация сохраняется и человек живет с двумя душами… К понятию «двоедушие» это не имеет отношения, — уточнила она. — Так вот, две души не могут ужиться друг с другом, они соперничают за овладение телом, поэтому у человека часто меняется настроение, он совершает совершенно необъяснимые поступки, принимает взаимоисключающие решения. Если эта внутренняя борьба начинает прорываться наружу, такой человек привлекает внимание врачей. И его начинают лечить, но это бесполезно. Помочь такому человек мог бы духовный учитель, но все они живут далеко на востоке и для европейцев практически недосягаемы, а те кто на слуху, чаще всего шарлатаны и жулики.

— Спасибо за информацию, Илга, — сказал я, — но я со своей душой, даже если их у меня больше одной, как-нибудь сам справлюсь, без помощи психиатров и недосягаемых восточных учителей.

— Разумеется, решать вам, — откликнулась она. — Я лишь хотела рассказать вам о том, что мне известно.

— Я благодарен, правда!

— В таком случае, считаю свою сегодняшнюю миссию выполненной.

— И вы только ради этого меня искали?

— Да.

— А как же насчет того, что я вам нравлюсь?

— Это совсем другой разговор…

— Да, пожалуй…

И мы опять замолчали. Нам и в самом деле не о чем было говорить. Когда мы дошли до конца парковой аллеи, я увидел проезжающие такси с зеленым огоньком. Поднял руку. «Волга» притормозила. Я сунулся в окошко, дал водиле пятеру и попросил отвезти девушку, куда та скажет. Обиделась ли Илга на мое скоропалительное решение отправить ее с глаз долой — не знаю. Ее немного бледное лицо осталось спокойным. Она села в машину и укатила, словно ее и не было. А я зашагал в общагу.

Нет, я понимал, что эта эстонская красавица и в самом деле хотела мне как-то помочь? В проницательности ей не откажешь. Недаром же Тигра назвала ее чародейкой. Однако мне больше не хотелось обсуждать с кем-либо то, как я очутился в теле молодого спортсмена и начинающего педагога. Во-первых, это дело действительно отдает психушкой, а во-вторых, кому я здесь могу доверять? Я себе-то не доверяю… Пока не свыкся с новой личиной. Хотя, немного лукавлю. Если честно, то обратно в свое слишком взрослое тело, я бы не хотел вернуться, если бы мне предложили, например.

Тем не менее, слова Илги о двойной душе меня зацепили. Конечно, реинкарнация здесь за уши притянута. По крайней мере, я не слыхал, чтобы душа человека из будущего перемещалась в человека, живущего в прошлом, по идее — должно быть наоборот. Однако незримое присутствие Шурика Данилова в одном со мной объеме пространства и времени я ощущал. Так что вполне возможно, что я его вовсе не вытеснил, а лишь потеснил. Ну ничего потерпит. Он здоров, молод… этот… работает как подобает, а моей бедной душонке больше и деваться-то некуда… Тело мое уже закопали, там в будущем.

Интересно… Много ли народу на похороны пришло? А бывшая пришла? Всплакнула хоть?..

Добравшись до общаги и поднявшись на свой этаж, я увидел скачущего по коридору на костылях Петюню. Вылитый кузнечик. Увидев меня, он обрадовался, как родному. Хотя я, пусть невольно, но стал виновником его травмы. Видя, что он намыливается ко мне в гости, я дал ему понять, что нынче не могу. Травмированный общажный Дон Жуан скис. Пропадает больничный! На работу ходить не нужно, а выпить не с кем. Выпроводив несостоявшегося собутыльника, я решил отойти сегодня