Мастер-класс для диверсанта - Сергей Москвин

– Поверните на бок! – крикнул Осипов солдатам, заметив, как те безуспешно пытаются впихнуть широкий ящик между задним сиденьем и бортом «УАЗ-469».

– А там ничего не разобьется, товарищ майор? Стекла нет? – поинтересовался у контрразведчика один из солдат.

– Не должно, – усмехнулся Осипов.

Совершенно случайно обнаружив базу диверсантов, он так и не решился поговорить с ними откровенно, несмотря на то что разговор происходил в палатке, а его водитель все это время оставался в машине. Собираясь в лагерь диверсантов во второй раз, Сергей Осипов заранее избавился от водителя.

Полковник Керим беспокоился напрасно. Сергей Осипов и не думал отказываться от выполнения нового задания. Узнав, что ему предстоит участвовать в подготовке убийства премьер-министра, Осипов лишь прикинул соотношение риска и вознаграждения. Расчеты убедили Осипова, что отказываться от предложения турок не стоит. По сравнению с предыдущим заданием его собственный риск уменьшался, а вознаграждение увеличивалось.

В лагере диверсионной группы все осталось без изменений, только костер возле палатки не горел. После приезда агента с военной базы Мордасов сразу же выставил Псарева и Чагина в боевое охранение.

Лезвием десантного ножа Сайдаков сорвал с ящика металлическую окантовку. Мордасов и Осипов с нетерпением наблюдали за его работой. Вот Сайдаков просунул лезвие под крышку ящика и, поддев ее ножом, откинул в сторону. Под крышкой оказался вырезанный по размеру ящика толстый лист поролона, а под ним... Даже сам Сайдаков, знакомый с различными образцами снайперских винтовок, невольно замер, разглядывая диковинное оружие. Для диверсанта его оружие является гарантом собственной безопасности, зачастую именно оно определяет – жить ему или умереть. Поэтому и Степан Мордасов почувствовал какой-то благоговейный трепет при виде незнакомого оружия. Кроме дальнобойной снайперской винтовки, турецкие разведчики отправили диверсантам четыре закрепляемые на голове миниатюрные рации. Но все внимание диверсантов было приковано к винтовке, поэтому уложенных в отдельную нишу раций в первый момент они даже не заметили.

И только Осипов, который относился к оружию если и не равнодушно, то во всяком случае не так, как командир диверсионной группы и его снайпер, ничего подобного не ощутил. В ящике, кроме оружия и головных раций, находилась еще пачка скрепленных степлером бумажных листков. Осипов нагнулся и вытащил их. Это была инструкция по обращению с винтовкой. В первом разделе перечислялся порядок сборки оружия. Винтовка была упакована в разобранном виде. Ствол со ствольной коробкой и массивным глушителем-пламегасителем представляли единое целое. Зато приклад, съемные сошки и прицельное приспособление, являющееся сложной оптической системой, перед транспортировкой были сняты и упакованы в отдельные, вырезанные в поролоне ячейки. Осипов передал инструкцию Мордасову, а тот Сайдакову. Сайдаков внимательно изучил инструкцию, после чего взялся за дело. Через несколько минут винтовка «ОЦ-44» была полностью собрана. Сайдаков не удержался от того, чтобы, распластавшись на земле, прижать приклад к плечу и заглянуть в оптический прицел.

– Что я могу сказать, – произнес он, поднимаясь на ноги. – Оружие устойчивое. Приклад ложится удобно. Прицел рядом, так что к нему не надо тянуться, вытягивая шею. Спуск мне показался слишком тугим и коротким, к этому надо будет привыкнуть. Остальное смогу оценить только после пристрелки.

– Сколько тебе потребуется боеприпасов, чтобы пристрелять оружие? – обеспокоенно спросил у снайпера Мордасов, обнаружив в ящике только одну пачку патронов.

По мнению Мордасова, для качественной пристрелки оружия требовалось не менее трех таких пачек: «А хозяева поскупились в самом необходимом».

– Не переживай, командир, – сказал Сайдаков и помахал у него перед глазами инструкцией. – Если винтовка действительно так хороша, как здесь написано, мне для пристрелки вполне хватит и пяти патронов.

Мордасов облегченно кивнул. В пачке было шестнадцать патронов. Даже половины этого количества было более чем достаточно для выполнения задания. Вернее, хватило бы и одного. И уж в крайнем случае Сайдакову мог потребоваться второй выстрел.

Осипову было неинтересно, о чем разговаривает командир диверсионной группы со своим снайпером. Вообще в лагере диверсантов он чувствовал себя неуютно, поэтому поспешил закончить с ними свои дела.

Осипов передал Мордасову программу пребывания премьер-министра на Северном Кавказе.

– Значит, место встречи премьера с главами Кавказских республик еще не определено? – спросил Мордасов, ознакомившись с программой.

– Нет, но, насколько я понимаю, раз вы находитесь в Моздоке, это для вас не имеет значения, – ответил Осипов.

– Для нас все имеет значение, – возразил командир диверсантов, пряча программу в карман. – Ждем вас второго ноября, накануне прилета премьера, с окончательным вариантом программы его визита и с окончательным планом охранных мероприятий. План должен включать в себя все подробности. Особенно меня интересует расстановка постов в дальней зоне безопасности при охране аэродрома.

Распрощавшись с диверсантами, Осипов направился к своей машине. Сегодня в городе его ждало еще одно дело. Он уже подошел к машине, когда его вновь окликнул командир диверсантов.

– Скажите, у вас на военной базе есть титановые бронежилеты? – обратился к нему Мордасов и после кивка Осипова добавил: – Привезите завтра к утру один такой бронежилет.

– Для чего он вам? – удивился Осипов.

– Надо же проверить в действии ваш сегодняшний подарок, – улыбнулся Мордасов.

47

Служебная переписка

1.ХI, понедельник

Начальнику специальной оперативной группы

Управления по борьбе с терроризмом ФСБ России

полковнику Чернышову

Анализ параметров сигнала неизвестного передатчика, дважды выходившего в эфир в Моздоке 29 октября, показал, что действительно перехвачен сигнал аппаратуры, работающей в режиме СКП. Данная аппаратура относится к системе связи, предполагающей использование в качестве ретрансляторов военных спутников НАТО. Судя по применяемой системе связи, вы имеете дело с агентом или кадровым сотрудником иностранной разведки.

Для защиты переданной информации применен групповой шестизначный шифр, относящийся к шифросистемам высокой надежности. В связи с этим получить дешифровку обоих радиоперехватов в ближайшее время не представляется возможным. Аналогичный по своей структуре шифр применяется работающими в Москве под дипломатическим прикрытием сотрудниками турецкой внешнеполитической разведки для связи со своим разведцентром. Данное обстоятельство указывает на то, что скорее всего в Моздоке вы столкнулись с деятельностью турецкой разведки, которая проводит секретную операцию на Северном Кавказе.

В последние дни сотрудники турецкой внешнеполитической разведки проявляют особую активность. Так, 30.Х в 13.30 из Анкары в Москву прибыл начальник русского отдела полковник Абдул Керим. После получения информации о прибытии полковника Керима за всеми выявленными турецкими разведчиками из числа работников посольства было установлено наружное наблюдение. 31.Х второй секретарь посольства Назир Мугла, в действительности являющийся кадровым офицером турецкой разведки, в 09.55 при следовании на своем автомобиле по Садовому кольцу в районе Таганской площади ушел от наружного наблюдения. В 10.12 его автомобиль был снова обнаружен бригадой наружного наблюдения также в районе Таганской площади. На этот раз Назир Мугла уже не предпринимал попыток уйти от наружного наблюдения и проследовал прямо в посольство.

В тот же день во дворе, расположенном рядом с Таганской площадью, возле поставленного на капитальный ремонт здания сотрудниками районного отделения внутренних дел были обнаружены два трупа, опознанные как Владислав Ложкин и Глеб Быков. Убитые проживали в другом районе Москвы, поэтому факт их появления около строительной площадки возле Таганской площади выглядит подозрительно. Ложкин и Быков были убиты выстрелами из пистолета «ТТ» в голову с близкого расстояния. Время убийства совпадает со временем, когда турецкий разведчик ушел от наружного наблюдения. Это обстоятельство указывает на то, что Назир Мугла может иметь отношение к совершенному двойному убийству. Данное предположение косвенно подтверждается тем, что Владислав Ложкин и Глеб Быков, занимаясь челночным бизнесом, регулярно посещали турецкие города Стамбул, Самсун и Трабзон, где могли вступить в контакт с турецкой разведкой. Убийство Ложкина и Быкова напоминает ликвидацию агентов после выполнения ими порученного задания.

Вечером 31 октября, то есть на следующий день после прибытия в Москву, полковник Керим возвратился в Анкару. В аэропорт Шереметьево-2 начальника русского отдела провожал также кадровый разведчик Назир Мугла.