Книга Снов - Константин Бояндин

— Она учится по той же программе, что и все? — удивилась Лас. Школьная программа в Тегароне не претерпела очень уж большого изменения.

— Нет, предметов больше, — возразила Тесан. — Когда она всё успевает, понять не могу. Но ни разу не жаловалась, — добавила она сразу. Её новый наряд сразу наводил на мысли о заботе и безопасности. Тем, кто рядом с Тесан — спокойно и безопасно. Как этого добились? — подумала Лас.

— Ты довольна? — Вейс взяла внучку за руку. — Всё так быстро случилось, я до сих пор поверить не могу.

— Довольна, — согласилась Тесан. — Мне теперь кажется, что я давно здесь, и её знаю уже давно. Сама не пойму, почему так!

— Май признала вас, — Ареан подошла к их столу. — Вот почему. Возле неё все так себя чувствуют — или как дома, или совсем наоборот. Но второе — гораздо реже.

— Скажите… вот мне сказали, «можете остаться на время». А что, я могу просто уехать отсюда, в любой момент?

— Можете, — согласилась Ареан, присела на соседний стул. — И уехать, и вернуться. Если захотите.

Только вы не захотите, подумала Лас. Она не сказала это вслух, но и так понятно.

— Отдыхайте, — Ареан погладила Тесан по ладони. — Слишком много впечатлений. Завтра утром вам покажется, что вы не спали целую неделю, поверьте на слово. Но это пройдёт.

— А ты что, хотела уехать? — спросил Эверан минут десять спустя, когда остались только внуки, бабушки и Хорёк. — Слушай, ну у тебя прикид, класс! Нет, правда!

Вейс и Хорёк раскладывали пасьянс. Остальные сидели и смотрели. Ничего не хочется делать, подумала Лас. Дома я уже ушла бы в розарий. Или ещё куда-нибудь, чтобы только не оставаться наедине с мыслями.

— У меня же всё дома осталось! Ну то есть там, в Тессегер-Лан! Все вещи!

— Ну, не беда, — заметила Вейс, — съездишь, заберёшь, что нужно.

— Я не знаю даже, хочу или нет, — призналась Тесан. — Мне уже подыскали квартиру, ну, куда уезжать, когда захочу отдохнуть. Ювелирная компания — это тоже что-то с чем-то! Я в такой мечтала работать, не в нашей провинции!

— Тесан! — Вейс посмотрела на внучку укоризненно.

— Няня Тесан, — поправила та, фыркнула. — Кончай ржать, Вери, так ко мне положено обращаться! И получишь в следующий раз десять плетей за неуважение к няне Светлой!

Рассмеялись все. Тесан быстро осваивалась, пусть и дурачилась пока.

— Если ты и там таким языком говоришь, то сама скоро получишь плетей, — заметила Вейс.

— Вот ещё! — обиделась Тесан. — Что я, маленькая? Могу же я хоть здесь говорить, как хочется!

— Только тебе теперь здесь и сидеть, — рассудил Эверан. — Светлая редко покидает Тегарон. От скуки не умрёшь?

Тесан выразительно повертела пальцем у виска.

— Мы с Май уже договорились, — добавила она понизив голос. — Она меня будет иногда отпускать, когда бабушка не будет против, а я ей потом — фотки показывать и рассказывать, что видела! — и показала брату язык.

— С «фотками» осторожнее, — посоветовала Лас. — И с рассказами. Здесь совсем другие правила приличия!

— Ня-а-а-аня! — Тесан поджала губы.

— Виновата, няня Тесан, — Лас встала, исполнила средний церемониальный поклон. — Больше не повторится.

Тесан бросилась к Лас, обняла её.

— Няня, я тебя очень люблю! Ты будешь приезжать? Да?

— Буду, — пообещала Лас, погладив внучку по голове. — И ты ко мне будешь.

— Вери, — Вейс с удовлетворением положила последнюю карту — всё сошлось — и посмотрела на внука. — Расскажи и ты. Вон какой довольный. Взяли тебя?

— Взяли, — подтвердил Эверан с довольным видом. — Мастер там строгий — полчаса расспрашивал да проверял. Но мне что, я же все модели пяти последних лет знаю. Испытательный срок — два месяца. Потом возьмут на постоянную.

Вейс посмотрела на Хорька. Тот сделал вид, что не замечает — продолжал раскладывать свой пасьянс. Но едва заметно улыбнулся уголками губ.

— Хвастун, — заключила Вейс. — Поздравляю, братик, неплохо. Тоже неплохо, — заметила она и они оба расхохотались.

— У меня хорошие новости, — Хорёк поднял голову, закончив выкладывать свой пасьянс. Тоже сошёлся. — Ваш дом вычистили. Там пришлось поменять кое-что — ковры, постельное бельё, обои кое-где заменить. Но в общем почти ничего не пострадало.

Обои. Уже пятьдесят лет обычные обои, не «живые пейзажи», не «музыкальную бумагу», а самые обычные обои, просто обои без всяких таких свойств, почти никто не выпускал. В самом лучшем случае — бионические, очищающие воздух и создающие ту гамму запахов, которую выберет владелец. Просто бумага — большая редкость. Обои стоили Вейс целое состояние.

— Спасибо, Стайен! — Вейс погладила его по ладони. — Я в долгу!

— Бросьте, — Хорёк перетасовал карты, положил колоду на стол. — Я сам люблю обои. Как в добрые старые времена. А давайте после Страны Цветов ко мне домой съездим! Не на базу, а просто ко мне домой. Заодно и обоями похвастаюсь.

— Лас? Поедешь?

— С тобой — куда угодно, — Лас встала за спиной Вейс, обняла ту за плечи. — Пойду в библиотеку. Сто лет хороших книг не читала, — и они с Вейс рассмеялись.

КрепостьТегар-Тан, Вассео 1, 19:10

Лас быстро нашла произведения Майри-Та. В том числе экземпляр, в котром был опубликован оригинальный, до последующей адаптации, текст «Колдуньи и зеркала». Я лет десять не могла потом взять в руки эту книгу, подумала Лас. Боялась. Казалось, что даже если просто прочту про Ведьму, она снова явится. Пусть даже и во сне.

Семьдесят лет назад

— …Нет, не бойся, — Гроза уселась напротив Лас. — Просто дай мне руки. Скажи, что в детстве для тебя было самым неприятным? Какое наказание?

— Плёткой по рукам, — улыбнулась Лас. — Мама никогда не била меня по настоящему. Только по рукам, легонько. Было очень обидно и стыдно.

— Вспомни, — Гроза смотрела в её глаза. — Закрой глаза и вспомни, любой случай, когда тебя так наказали. Особенно если ты сказала что-то не то.

Лас прикрыла глаза. Ладони и пальцы Грозы стали горячими, едва переносимыми, но она держала крепко, не позволяя отпустить.

— … Руки, Таэнин, — Лас покорно протянула руки и получила по ним хвостом плётки. Плётку мама использовала часто. Как последнее предупреждение — если прислуга получала плетью по спине, то живо бралась за ум — потом что потом следует темница, а для самых нерадивых — ещё и голодная, на одной только воде. — Ещё раз услышу от тебя такое про сестёр — получишь всерьёз.

— Но Ронни постоянно говорит тебе, кто что натворил! Я же знаю! Я просто хотела сказать, что это неправда!

— Попроси её показать свою спину, — посоветовала мама, прижимая младшую дочь к себе. — Ласточка, у меня для всех один закон. Доносчику — первый кнут. Неужели ты думаешь, что я всему верю?

— Нет, мама, прости. Простите, — поправилась Лас. Отошла, поклонилась.

— Мы одни, — улыбнулась мама, вновь прижала её к себе. — Всё, Ласточка, беги — у меня дела.

— …Всё? Всё в порядке? — Гроза взяла Лас за плечо. Я успела заснуть, удивилась Лас, подняла голову, помотала ей.

— Всё, — подтвердила Лас. — И что теперь?

— Попробуй произнеси её прозвище, — предложила Гроза. — Или имя. Но так, чтобы думать именно о ней.

Лас одними губами произнесла слово «ведьма». Тут же ожгло руки, и стало обидно — как тогда, в детстве.

— Действует, — улыбнулась Гроза. — Если не понравится — скажешь, я всё это уберу. Но старые добрые рефлексы и детские обиды действуют лучше всего.

— А просто следить за собой? Нельзя?

— А ты сможешь? — Гроза взяла её за плечи, посмотрела в глаза. — Просто ответь мне, что сможешь. И я сразу же всё уберу.

Лас долго смотрела в её глаза. Нет. Нет пока сил не думать о ней, не вспоминать.

КрепостьТегар-Тан, Вассео 1, 19:25

— Теаренти? — Лас подняла голову. Светлая. Стоит рядом с ней. Как тихо подошла!

— Добрый вечер, Светлая, — Лас поднялась и поклонилась. В комнату вошли Ареан и Тесан. Ареан что-то шепнула на ухо девушке и покинула библиотеку.

— Не надо! — прошептала Светлая, взяв Лас за руку. — Ну хоть иногда не надо! Пожалуйста!

— Иногда не буду, — пообещала Лас и улыбнулась. — Как мне обращаться к вам?

— Май! И на «ты»! Я спрашивала у бабушки, так можно даже при людях! Вам — можно!

Лас уселась на стул. Ноги неожиданно отказались служить, на долю секунды. Она тоже так сказала мне, однажды. Таким же детским, обиженным тоном, с теми же интонациями.

— Простите… прости, Май, — Лас прикрыла глаза. — Воспоминания.

Светлая присела на соседний стул.

— Вы расскажете мне? Про прабабушку! Я сижу иногда у неё в комнате, — Светлая оглянулась. Тесан стоит далеко — как часовой — и ей всё равно не слышно ни слова. — Когда мне очень обидно! И она меня слышит! Только не смейтесь!