В полусне - Макс Мах

— И что, по-вашему, мы можем сделать? — герцог остановился и уставился на Герта, как сова на мышь.

— Ну, если не будет другого выхода, лорда Конрада можно просто зарезать, — пожал плечами Герт.

Выход, однако, нашелся. Недаром же, Герт платил стряпчим золотом! Оказалось, что после последнего потопа никто не удосужился отменить «Старое Каноническое право». Пользовались им редко, но все-таки пользовались, обращаясь к нему, всякий раз, когда судопроизводство натыкалось на особо каверзный или неочевидный случай. То ли прошлое было разнообразней в своих проявлениях, то ли люди — умнее, но в «Старом Каноническом праве» нашлось решение и для казуса Розалин и Конрада. Особое разъяснение к законам «о фактической власти» утверждало, что, если женщина при вступлении во владение будет объявлена мужчиной, в глазах закона она должна рассматриваться только как мужчина, даже если продолжит ходить в платье и рожать детей. То есть, физически она остается женщиной, с этим, как говорится, ничего не поделаешь. Но функционально — она мужчина. Она возглавляет земельное ополчение, коли таковое существует. Вершит суд владетеля, и все прочее, что мыслится, как сугубо мужская прерогатива. Более того, эта женщина не может более выйти замуж, но может и должна жениться на другой женщине, чтобы произвести на свет наследников. Закон не вдается в подробности, как именно две женщины могут зачать ребенка. Он не определяет физическое отцовство, но утверждает, что любой ребенок, рожденный владетелем и его женой, является законным наследником.

— У Розалин, кстати, в браке родилось пятеро детей, — завершил Герт свой рассказ. — Двоих родила она и троих — ее супруга.

— А ведь может получиться! — произнес задумчиво Ремт Сюртук.

— То есть, вы предлагаете объявить Александру мужчиной? — переспросила княгиня.

— И женить ее на Маргерит… — предположил ди Рёйтер.

— В глазах света они и так уже муж и жена, — пожал плечами Герт. — Для порядка, можно зайти в любой храм на выбор и за четверть часа и пару золотых подтвердить брачные обеты.

— Ну, а вы, Карл, будете тем самым, как бы это сказать, неоговоренным в законе другом семьи? — «почти серьезно» спросил Ремт Сюртук.

— Не напрягайтесь, мастер Ремт! — остановил его Герт. — Полагаю, мы и сами как-нибудь разберемся.

— Вы-то разберетесь! — счастливо улыбнулся Ремт Сюртук. — А кстати, не помните, что написал Ходок на спине леди Нет?

— Сонет… — автоматически брякнул Герт и замер, сообразив, что сейчас произошло. Из ныне живущих один лишь Герт мог знать эту историю. Леди Нет давно умерла, а Ходок — это же Герт де Бройх, которого давным-давно обезглавил имперский палач. Но и прецедент с Розалин де Кайн по нынешним временам помнил один только Герт.

— Слово не воробей, не так ли? — спросил он Ремта, пытаясь заглянуть тому в глаза.

— Вылетело, не воротишь! — кивнул тот, отводя взгляд в сторону.

— Вы это о чем? — подозрительно прищурилась княгиня Норна.

— Практически, ни о чем! — усмехнулся Ремт. — Просто вспомнилось кое-что…

— Может быть, мы все-таки оденемся и продолжим разговор, как цивилизованные люди? — спросил Герт, воспользовавшись паузой.

— Мне не мешает! — неожиданно улыбнулась Норна. — А Александре, так даже нравится! Вам, кажется, тоже!

Ну что сказать? Одной ладошки, чтобы прикрыть его срам Александре уже не хватало. Так что, да — ему это нравилось. Девушке, по некоторым признакам, тоже.

Княгиня окинула Герта насмешливым взглядом, вздохнула и махнула на него рукой.

— Развлекайтесь! — с усмешкой сказала она. — Нешто мы не люди!

— Деточка! — окликнула она Александру и, когда та повернула к ней лицо, мягко улыбнулась. — Дело молодое, дорогая, но лорду Карлу сегодня предстоит сражаться в судебном поединке. Не заезди парня до смерти!

— Гвидо! — посмотрела она на ди Рёйтера, — будьте любезны, заберите документы!

И, не оглядываясь, вышла из комнаты.

— Прошу прощения за несвоевременное вторжение! — поклонился ди Рёйтер и, подобрав с пола камзол Герта, достал из него грамоты герцога Рештского. — Примите мои искренние извинения, моя светлая госпожа!

Последним покинул покои Александры Ремт Сюртук.

— Я так понял, что Гектора вы сегодня пришпилите… Потом, разумеется, обед, женщины, вино и прочие удовольствия… Как смотрите, если в начале первой стражи?

— Принимается! — Герт и сам хотел поговорить с Ремтом Сюртуком тет-а-тет. Было им, что обсудить. — Где?

— А что нам заморачиваться? — пожал плечами «смешной человек». — Библиотеку помните?

— Да.

— В Северном нефе подойдет?

— Вполне! — подтвердил Герт время и место встречи. — Вино за вами!

— А как же! Куда же мы без вина!

На этом и расстались.

Едва за непрошенными гостями закрылась дверь, Александра обрела голос.

— Маргерит сказала, что это хорошо, но не сказала насколько!

— Вы говорили обо мне?

— А куда она денется? — вполне искренне удивилась Александра. — Мы с ней, вроде как, муж и жена…

— Ну, какие вы муж и жена! — улыбнулся Герт, любуясь ее дивной грудью.

— Настоящие!

— В каком смысле? — не понял Герт.

— В прямом! — улыбнулась Александра, поднимаясь над Гертом и садясь на него верхом.

— Не торопись! — остановила она его, едва он протянул руки к ее бедрам. — Никто об этом не знает, но мы действительно заключили союз в храме Трех отринутых. Им все равно, кого брачевать, но брак-то настоящий, с обетами и клятвами. У нас даже первая брачная ночь была…

— Условная, разумеется! — усмехнулась девушка, увидев реакцию Герта. — Целовались, в основном… Я же ею все равно овладеть не могла, ни как девочка, ни как мальчик. Но брак есть брак, Карл. Она мне покаялась, я ее выпорола…

— Но на ней не было ни следа, я бы увидел! — возразил Герт.

— Это ты, милый, сечь не умеешь! — улыбнулась Александра, мягко двигая задом там, где раньше держала руку. — Шучу! Я ее просто поколотила немного, страху ради, но не до синяков. Маргерит раскаялась, поплакала и начала рассказывать.

— Интересные у вас отношения!

— Так всегда было, — пожала тонкими плечами Александра. — Я старшая, она младшая. Росли вместе, но об этом она тебе, кажется, уже рассказывала, нет?

— Да.

— Хорошо! — она не переставала двигать задом, все плотнее сжимая бедра, но в себя Герта не пускала, хотя и чувствовала его страсть, не могла не чувствовать. — А теперь, Карл, если ты все еще хочешь меня, расскажи, пожалуйста, как ты узнал, что я девушка, и где нашел наши с Маргерит имена?

— Давай, поговорим позже! — предложил Герт.

Сила вожделения, которое зажигала в нем Александра, заставляла кровь Герта кипеть, особенно в нынешнем его состоянии.

— Нет, Карл, — хищно улыбнулась девушка, — мы поговорим сейчас.

«Ну, что ж… — смирился с необходимостью Герт. — Всего я, конечно, не расскажу, но что-нибудь я все равно сказать должен!»

— Видишь ли… — начал он свой рассказ, подменяя на ходу правду полуправдой и маскируя правдой откровенную ложь.

Когда, после памятного объяснения и страстных поцелуев, Герт заподозрил, что мальчик, на самом деле, вовсе не мальчик, предположений было ровно три. Первое — он ошибается, и Зандер все-таки парень. Второе предположение касалось внешности Александры. Могло ведь случиться, что девушка так и выглядит. В природе встречаются такие женщины, которые с юности и до поздней зрелости напоминают скорее мальчиков или юношей, чем девочек или девушек. Плоская грудь, узкие бедра, высокий рост… Как ни странно, многие из них раньше или позже находят свою любовь точно так же, как и все прочие женщины. Есть любители, да и вообще никто за себя поручиться не может! Мог влюбиться и Герт. Отчего бы нет?

Третье предположение имело в виду сокрытие истинного облика. Проблема, однако, упиралась в опыт. Герт видел Зандера часто, и много раз находился совсем рядом. Более того, они целовались! Не мог же он не заметить грима! Никак не мог. Оставалось колдовство, но Герт с этим предметом был практически не знаком. Зато профессор Галливар изучал магию во всех ее проявления, почитай, всю жизнь. Он и упомянул в разговоре искусство «плетения теней». Услышав это словосочетание, Герт вспомнил разговор с Ремтом Сюртуком перед Большим маскарадом в Кхе Кхоре. Рыжий тогда спросил его, не воспользовался ли Герт «маской теней», и сказал еще что-то про плетения. Теперь Герт точно знал, какой вопрос задать мэтру Галливару, он и спросил. Тот ответил, и слово за слово клубок тайн начал разматываться. Выяснилось, что «маска теней» — редкое и крайне сложное колдовство, но магия это чисто человеческая. Людьми созданная, людьми и применяется, хотя настоящих «плетельщиков теней» в Ойкумене немного, но чернокнижники и вообще встречаются редко, еще реже о себе рассказывают. Сложность магии Маски теней в том, что она не просто скрывает или маскирует истинный облик, она превращает человека в кого-то другого и при этом сохраняет силу — если правильно сплетена, — многие дни и даже месяцы. Однако лучшего эффекта удается достичь тогда, когда, создавая новый образ, мастер плетения максимально использует исходный облик человека.