Это вам не хухры-мухры - Дмитрий Андреевич Сандалетов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда я болею
Когда я болею, то мне хочется просто лежать. Яркий свет режет глаза. И я прижимаю к груди любимую игрушку.
Я сильно хочу к своим друзьям в сад, но пусть это будет немножко попозже.
Я так устал, что кружится голова. А мама кладет на мой пылающий лоб мокрое полотенце.
Правда, когда я писаю в горшок мне немного удивительно и смешно, потому что из меня льется кипяток. Но все это я вижу и слышу, словно через вату или туман – так болит голова.
Сегодня мне сделали в попку укол. Тетя в халате сказала: – или укол или больница!
Было так больно и страшно, что я заплакал. Зато через час я сильно пропотел и выздоровел!
Кашель это ничего, зато я теперь могу играть в свои игрушки, и мне хочется прыгать с кровати на кресло.
Мне непонятно почему мама не разрешает мне играть в прятки с папой и носиться с воплями по квартире.
Для мамы с папой я все еще больной.
Весь день я сосу стрепсилс, глотаю горькие разжеванные таблетки и пью микстуру. Я сыт лекарствами по горло, и где же здесь возникнет аппетит.
Наверное, я съел бы большую шоколадную конфету, но папа говорит, что конфета болезнь во мне не победит.
Оказывается, во мне сражаются злые и хорошие микробы и хорошим надо обязательно помочь!
– Ты же понимаешь Гошка, что добрые микробы должны быть сильными и хорошо питаться, тогда они смогут победить голодных и злых.
– Это как в войне с Гитлером? – спрашиваю я.
– Ну, в общем-то, да.
И я начинаю через силу есть. Понемногу и с большим количеством воды (ведь наши не должны страдать от жажды).
Там у меня внутри идет жестокая война иммунитета против зубастых микробов с головной болью и температурой. И мне обязательно надо нашим помочь, и поэтому я пью, отхлебывая куриный бульон с ложки и вгрызаюсь в куриную ножку.
Я ем и чувствую, как силы начинают бурлить во мне.
Конечно, впереди нелегкая неделя сражений, но я точно победю!!!
Снайпер, или происшествие в детском саду
Здравствуйте! Мне уже четыре года и я работаю в детском садике. Папа и мама тоже где-то работают, поэтому мы встаем рано.
На работе у меня весело. Мы играем в игрушки, слушаем сказки и гуляем. Большинство даже не знает, что ходит на работу.
На прогулке конечно интереснее – зимой можно погрызть сосульку, а летом попробовать песка. А в других временах года я еще не очень разбираюсь. Зато я знаю, что дед мороз приходит на новый год зимой, а месяц знать не обязательно.
Но сейчас точно не зима, потому что уже не холодно, цветочки расцветают и вороны каркают. Ну и солнышко греет, а небо голубое.
Сегодня мы уже поиграли в бабу ягу и черепашек ниндзя и теперь я с нетерпением выпрашиваю у Васьки автомат.
Мне такой точно не купят, потому что он стреляет пульками. А Васька его даже в детский сад принес.
– Он у тебя без пулек? – спрашиваю я.
– Ага – грустно кивает Вася – Мама все пульки отобрала.
– Дай поиграть – крепко ухватив ствол руками, тяну я к себе игрушку.
Вася не успевает мне отказать, и я мчусь за Лешей, строча из автомата: – Пух пух пух.
Но пух пух, это как-то неинтересно и я взвожу упругую пружину.
Теперь я снайпер и мой выстрел сейчас поразит стену. Но перед стеной вдруг возникает девочка Лена, и она просит меня выстрелить в нее.
– Ты, правда, хочешь, чтобы я в тебя выстрелил? – переспрашиваю я.
– Конечно! Ведь это так интересно! – трясет она косичками.
Мне было все равно в кого стрелять!
– Так даже интересней,– подумал я, прицеливаясь ей в лоб, и нажимая на спуск.
– Бац! – и грохнувшаяся на попу Лена, схватилась за лоб. Вначале она вроде бы засмеялась, и я, подойдя к ней, спросил, чего она ржет? Но потом Лена заревела во все горло.
Я растерянно стоял, не понимая в чем дело, а потом до меня начала доходить ужасная мысль, что я девочку Лену только что застрелил!
Автомат молча вырвала из моих ослабевших рук, подбежавшая воспитательница. А вмятина (от пульки) на Ленином лбу стала слегка красная (как у индийских танцовщиц) и я понял, что я ее убил.
Лену увели в медпункт, а я рыдал сидя на коленках моего друга: – Теперь меня посадят в тюрьму! У.у.у.у.! И я никогда не увижу мамууууууу.
Я захлебывался слезами, и мне было жалко себя, а не девочку Лену. Я уже представлял себя в темном сыром подвале под названием тюрьма – в кандалах и наручниках!
Еще мне очень хотелось дать в лоб этому дураку Васе, который забыл пульку в стволе! ( Но Вася предусмотрительно смылся.)
Я рыдал и хныкал в свой сопливый нос, а Леша на чьих коленках я сидел, гладил меня по голове и успокаивал: – Не бойся Гоша, тебя не посадят в тюрьму,…… ты еще маленький. Вместо тебя посадят твоих родителей.
Как зубная фея опоздала в магазин
Перед первым классом я расшатал себе молочный зуб. Положил его в конверт для зубной феи и спрашиваю Дашу: – А как правильно писать сто эгрушек или игрушик.
Нацарапав письмо зубной фее, я вечером положил конверт под подушку.
Утром просыпаюсь – конверта нет. Зато что-то такое лежит завернутое в бумажку.
Развернул, а это письмо от зубной феи – 100 игрушек я в магазине не нашла. Уже раскупили. Остался только один чупа-чупс
Прятки
Мы с папой играем в прятки. Он как всегда водит. Громко считает до десяти, хотя я просил его – до тысячи.
Я мечусь по комнатам. Думаю куда спрятаться.
Папа досчитал до десяти и громко торжественно говорит: – раз, два, три, четыре, пять я иду Гошу искать.
– Ну, папа… я еще не успел. Ты быстро считаешь! – возмущенно кричу я – давай заново хотя бы до ста.
– У меня язык отвалится до ста считать – спорит со мной папа, и начинает медленно протяжно тянуть цифры: -О..Д..И..Н…… Д..В..А…..Т…Р…И…..
– Папа! – ору я ему, – не подсматривай, закрой ладошками глаза!
Папа продолжает считать: Ч..Е..Т..Ы..Р..Е……..П..Я..Т..Ь….
Куда же спрятаться? За занавеску? Под одеяло? Или просто под кровать? В ванной и туалете он меня сразу найдет. Может быть за дверью? Нет лучше под стол. Там он меня точно не найдет!
А папа считает! Я уже под письменный стол давно забрался, а он все считает….только до двадцати добрался.
– Папа, – ору я ему из под стола, – я уже спрятался, иди меня искать!
Наступает кромешная тишина, а потом завывающий папин голос говорит: – сейчас я этого маленького засранца Гошу найду…. и….как схвачу.
Я хихикаю под столом и случайно ударяюсь лбом об тумбу. Гулкий звук разносится по комнате, но папа меня не замечает.
Он вообще не смотрит под стол, зато
