Астронавт Джонс. Сборник научно-фантастической прозы - Роберт Хайнлайн

Сверив время в отсеке управления и в двигательном отсеке, они запустили программу; теперь им оставалось лишь нажать кнопку за несколько секунд до назначенной минуты, включив тем самым автопилот.

Зазвонил телефон. Трубку снял Смайт и посмотрел на Макса.

— Это вас, капитан.

— Капитан, — в голосе говорившего слышались беспокойные нотки, — сожалею, что вынужден оторвать вас от дела.

— Неважно. Что случилось?

— Миссис Монтефьер хочет высадиться на Афродите.

Макс задумался.

— Кто-нибудь еще изменил решение?

— Нет, сэр.

— Всех предупреждали сообщить о своем решении до вчерашнего вечера.

— Я напомнил ей об этом, сэр. Но ответ был довольно невразумительным.

— Ничто не доставило бы мне большего удовольствия, чем высадить ее. Но в конце концов мы отвечаем за ее жизнь. Скажите ей «нет».

— Слушаюсь, сэр. Могу я чувствовать себя свободным в выборе выражений?

— Конечно. И уберите ее подальше с моих глаз.

Положив трубку, он увидел рядом с собой Келли.

— Все готово, сэр. Может быть, вы сами сядете за пульт управления?

— Нет, это вы поднимете «Асгард». Первая вахта ваша.

— Слушаюсь, сэр.

Келли сел за пульт, а Макс устроился в кресле капитана, чувствуя себя довольно неловко. Больше всего на свете ему хотелось, что бы он умел курить трубку. Тогда бы он выглядел неплохо: он сидит в капитанском кресле, спокойно попыхивая трубкой, а в это время корабль спокойно мчится к звездам.

В ту же секунду он почувствовал легкую пульсацию, и его слегка вжало в подушку кресла: «Асгард» вновь включил собственное поле тяготения, не зависящее от истинного ускорения. Спустя мгновение корабль стартовал, хотя внешне это было почти незаметно; лишь только голубое небо в иллюминаторе сменилось усыпанным звездами черным пространством.

Макс поднялся и обнаружил, что все еще держит в руке воображаемую трубку, от которой он поспешил избавиться.

— Главный, я иду вниз. Позовите меня к следующей коррекции. Кстати, как вы спланировали смену вахт?

Закрыв крышку пульта, Келли встал с кресла и подошел к нему.

— Мы с Коваком будем сменять друг друга.

Макс покачал головой.

— Нет, вы, я и Ковак, и будем придерживаться этого графика как можно дольше. Неизвестно, сколько придется болтаться здесь до прыжка.

Келли понизил голос.

— Капитан, могу я высказать собственное мнение?

— Келли, вы знаете, что как только вы перестанете открыто говорить со мной, надежды на успех почти не останется.

— Благодарю, сэр. Капитан не должен переутомлять себя. Вам предстоит проделать все расчеты. Безопасность корабля намного важнее вашей… назовем это гордыней.

Макс долго молчал, прежде чем ответить. Он понял, что капитаном больше, чем другим, правят сидящие в нем глубинные силы, не позволяющие ему поддаваться общечеловеческим слабостям.

— Главный, — медленно начал он. — Можем ли мы найти свободное место для кофейного столика между компьютером и стенкой отсека?

— Да, сэр, но зачем?

— Я подумал, что это позволит нам освободить здесь площадь, чтобы поставить небольшой диван.

— Вы собираетесь спать здесь, сэр?

— Изредка. Но я думал о всех нас. Вы проводите здесь почти все свое время. В течении нескольких недель обстановка позволит вахтенному офицеру отдыхать во время вахты. Что вы об этом думаете?

— Это против правил, сэр. Плохой прецедент… и плохой пример.

Взглядом он показал на Ногуччи и Смайта.

— Вы могли бы соответствующим образом составить приказ за моей подписью, в котором будет сказано, что это необходимо для «безопасности корабля».

— Как скажете, сэр.

— В вашем голосе я не слышу убежденности; может быть, я и не прав. Еще раз подумайте об этом и доложите мне.

Приказ был отдан, и в отсеке появился диван, но Макс ни разу не видел, чтобы Келли или Ковак отдыхали на нем. Сам же он практически не имел времени для отдыха.

Он и питался, как правило, в отсеке управления. И хотя на пути к свиданию с неизвестностью им оставалось лишь проводить обычные наблюдения, Макс обнаружил, что его постоянно гнетет тревога.

Как корабль-разведчик находит обратно путь через заново открытую аномалию? И что происходит с теми, кто не вернулся? Возможно, доктор Хендрикс смог бы рассчитать выход из неисследованной аномалии, используя лишь стандартные приборы корабля. Он был фанатиком своей профессии с обширными познаниями в теоретической физике, выходящей за пределы обычных числовых расчетов.

Макс знал, что корабли-разведчики рассчитывают аномалию с обеих сторон, подставляя в формулы теории гравитационного поля данные, полученные с неизвестной стороны аномалии. Он попытался провести такие расчеты, но вскоре сдался, не доверяя полученным результатам: он был уверен в правильности выполненных математических операций, но сомневался в верности самой теории и точности вводимых в нее данных. Пользуясь только лишь приборами «Асгарда», он никак не мог точно вычислить массу звезд, находящихся от них на расстоянии нескольких световых лет.

Келли, похоже, смирился с этим решением. Теперь они все время проводили в попытках вычислить «колею» к ничем не обозначенной точке небесного свода, через которую они, судя по наблюдениям, заснятым на фотопленках, проникли в это пространство. В случае удачи они могли бы «оседлать колею», прибыть в нужную точку пространства с околосветовой скоростью и совершить прыжок.

На поверхности планеты сходный маневр не вызвал бы никаких затруднений. Но в космосе все обстояло иначе. «Фиксированные» звезды передвигаются в пространстве с огромной скоростью, а других ориентиров в космосе нет. Чтобы решить, какая область пространства находилась в данной точке в совершенно другой момент времени, необходимо провести ряд сложных расчетов, не имеющих «элегантных» теоретических решений. При прохождении каждой исследованной аномалии астрогатор пользуется таблицей, содержащей заранее проведенные расчеты. Максу и Келли предстояло составить свою собственную. Макс проводил в отсеке управления так много времени, что как-то первый офицер высказал предположение, что капитану было бы неплохо поднять моральный дух пассажиров, которые изредка появлялись в кают-компании. Уолтер не стал говорить, что при этом Макс должен был улыбаться и иметь уверенный вид, но явно подразумевал это. После этого разговора Макс стал обедать вместе с пассажирами и офицерами корабля.

Естественно, что с Элли он встречался крайне редко. Когда после тактичного упрека Уолтера он впервые встретился с ней за обедом, она вела себя с ним дружелюбно, но отстранение Ему показалось, что этим она пытается выказать ему уважение, и подумал, не больна ли она. Вспомнив, что на корабль ее принесли на носилках и болезнь еще до сих пор дает о себе знать, он решил осторожно расспросить судового врача.