Сначала было похищение... (СИ) - Вирина Има

— Представить только, у Вас такие люди в друзьях! — Подала голос Мелани, переворачивая оладушки. На что Роберт довольно улыбнулся.

Да ему же нравится её неприкрытая лесть и умасливания!

- Я не сказал бы, что мы друзья, но приятельствуем.

Пришёл ответ.

- Скоро Мэтью будет здесь. Пойдём в гостиную?

- Яяя?

- Все. Как, кстати тебя зовут?

- Мид. Мид, Вашше сият сиятельство.

- Да не трясись ты так, нормально всё будет.

- Сстранно всё этто. В ппоследнее время Ден словно обе обезумел. Это ужже второй ошейнник за ммесяц. Я уж год, год какк работтаю у марки маркиза. С пол. С пол года наззадд Дден наччал ббудто звереть. И другие рребята жаловаллись на своих, своих ссоба собак. И у всех, всех хозяевва сплошь лорды, — маркиззы и граффья.

Из-за заикания его сложно было понять.

- Действительно странно. — Вторил ему Роберт, задумчиво почёсывая подбородок.

Пропустив вперёд всю компанию, во главе с Лифиссой, Роберт взял меня за руку.

- Анна, на минутку. — Сказал громко, чтобы все услышали.

Стоило только остановиться, как он сразу прижал меня к стене, впиваясь поцелуем в губы.

- Так быстро сбежала утром … коварная… — Прошептал, прервавшись.

- Спасибо. — Взяв его лицо в ладони я принялась осыпать его поцелуями. Щёки, нос, подбородок, веки… — Спасибо, что спас мальчика. Ты прекрасный. Сильный, смелый …

- А награда?

- Кто из нас коварный?! — Я рассмеялась, и тут же сама себя одёрнула. — Это что по-твоему?

- Аванс. Но вот ночью … Я жду тебя в том белом безобразии, что было на тебе вчера. — Роберт уже целует меня в шею, а у меня слабеют ноги.

- Это была ночная сорочка!

- Детка, если бы у всех женщин были такие сорочки, в нашем языке не было бы такого слова, как любовница. — Поцелуи спускались всё ниже, разум улетал всё дальше.

- Именно поэтому она у меня и есть, судя по всему.

- Не думай об этом, и не говори. Она прекрасна. И ты прекрасна. В ней, без неё.

- Спасибо, Роберт! Роберт! Дверь! Звонят!

В дверь и правда звонили. Быстро оправил свою, затем и мою одежду, вышли из кухни. Руки разомкнули только у арки в гостиную. И если бы я не выдернула свою, кажется, что и вошли бы так.

Нет. Однозначно нужно что-то делать! Это же действительно невозможно! Быть рядом, но прятаться по углам, хотеть касаться, но вынимать руку из его ладони из страха быть застигнутыми.

Но как он был сегодня великолепен! Как бросился закрыть собой ребёнка без раздумий и колебаний. С таким мужчиной ничего не страшно. Он сумеет защитить и свою жену и детей. Грустно, что меня это никак и никогда не коснётся.

Стоило войти в гостиную гостю Роберта, как я с трудом удержала лицо. Белое. Чтобы не покраснеть.

Я видела его когда-то. В тот памятный день, когда ехала на вокзал, в поисках Мелани. Именно этот бычок тогда с похабной улыбочкой предлагал меня довезти. Ну ладно, не такой уж и похабной, но демонски соблазнительной.

Он и сейчас был таким же. Большой, сильный. Выше меня на голову точно и гораздо шире. Тёмно-карие глаза из-под широких бровей смотрели с интересом. Лёгкая щетина, ямочка на подбородке. Красив. Очень красив и невозможно притягателен. Только всё равно не понимаю, почему тогда, в тот день меня от него так повело.

Сказывался, судя по всему, недостаток мужчины.

Когда гость подошёл ближе, послышался аромат мужского одеколона. Сильного, резкого, как и носитель. Но, довольно приятного.

- Леди, позвольте представить: лорд Эука, маркиз Прасгал. — Представил Роберт гостя. — Мэтью, познакомься. Анна Линкрад, баронесса Дэнэмуд. Гостит у меня с дочерью. Лифисса. — Малышка просияла. — Мисс Мелани Эндден, моя …

- Я необычайно рад знакомству с леди, покорившей сердце этого салдафона. — Перебил Роберта низкий, слегка рокочущий голос. — Надеюсь Вы в добром здравии?

Что происходит вообще? И я сейчас не о том, что эта пигалица покраснела и протянула руку для поцелуя.

Дочь крестьянина! Руку! Для поцелуя! Без перчатки! Маркизу!

Мне вообще плевать на то, что она будто из хлева вылезла.

Покорившая сердце? Мелани? Сердце Роберта?

- Да, Ваша милость. Спасибо за заботу.

- Ну что Вы! Зовите меня Мэтью. Ваш будущий супруг, — мой хороший друг, какие уж тут ранги. — Рассмеялся маркиз.

Смешно было ему одному. Мелани цвела от комплиментов, я же смотрела на Роберта в упор.

Это какая-то шутка. Это всё не всерьёз. Такого не может быть. Какой ещё супруг? Ну же, скажи. Скажи, что этот идиот всё перепутал.

Смотришь на меня и молчишь.

Умаляю тебя! Неужели все эти поцелуи пять минут назад мне привиделись? И наши ночи, в которых я растворялась, отдавая тебе всю себя, все твои слова.

Что я одна, что нет, не будет других женщин.

- Мэтью, но с чего Вы… — заблеяла эта овца.

- Видите ли, Мелани. Позволите так Вас называть? — Получив кивок в ответ он продолжил. — Мелани. В ту ночь, когда с Вами случилось несчастье, когда Ваш жених спас Вас, мы были вместе. Он рассказал мне о Вас.

Я не слушала. Я не слышала. Слова, голоса, — словно сквозь беруши. Я только вижу как шевелятся губы маркиза, как смущённо и польщённо от политого на неё мёда улыбается Мелани. Как не сводит с меня глаз Роберт. Смотрит внимательно. Лифисса немного растеряна, — не беда, сейчас, ещё немного времени. Мид…

Мне сейчас главное сдержаться. Удержать слёзы, которые уже подступили к глазам. Моргать. И улыбаться. Улыбаться и моргать.

Пропасть внутри. Тёмная пропасть, которая вытянула из меня все силы. Ноги и руки словно онемели, стали неподвижными. Я не смогла бы сейчас пошевелиться при всём желании. Только голова тяжёлая.

Так хочется скользнуть в спасительную темноту.

Нельзя. Нельзя пугать Фиссу, нельзя показывать боль. Необходимо поскорее с этим покончить и подняться наверх.

Почему так режет внутри? Обманул… врал… всё ложь …

- Баронесса!

- Простите. Задумалась. Извините.

- Что Вы. Вам не за что извиняться. Тем более передо мной. Таким красивым женщинам позволено всё и чуточку больше. — Последнюю фразу он произнёс едва слышно, приблизившись губами к моему уху, совершенно нарушая все приличия. Сделать это было не сложно, я так скатилась в себя, что даже не заметила, как маркиз сел рядом.

Фисса громко говорила с Робертом, изредка реплики вставляла и Мелани. Я бы очень хотела знать суть их разговора, но мой внезапный собеседник настойчиво завладевал моим вниманием.

- Вот мы и встретились, моя прекрасная, строптивая баронесса.

Я хотела извиниться и уйти. Чувствовала себя как на перепутье. Роберт сверлит меня злым взглядом, словно обманщица здесь я. Бычок говорит пошлости на ушко. Это решительно невыносимо.

В одно мгновение что-то изменилось.

Я посмотрела на своего собеседника и поразилась, как я вообще могла секунду назад думать о ком-то, кроме этого умопомрачительного мужчины.

Его руки … его руки созданы, чтобы дарить наслаждение. Губы, чтобы целовать меня … Невероятный, невозможный, страстный …

- Мэтью. Я прошу прощения. Мне необходимо переговорить с баронессой. Анна, позвольте на пару слов. — Прервал моё помешательство Роберт. Злющий, как тысяча демонов.

Я посмотрела на негодяя, который смеет прерывать мой контакт с этим великолепным самцом.

Негодяя, который пять минут назад сделал мне так больно. Который врал мне. Использовал меня. Развлекался. Я-то думала, что я ему не ровня, а он готов жениться на крестьянке. Я ведь уже порченый товар. С такими развлекаются, на таких не женятся.

- Что с тобой… с Вами. Анна? Что-то болит?

Мне хочется смеяться.

Дура! Какая же я дура!

Что ты смотришь на меня своими взволнованными глазами? Вглядываешься … хочешь увидеть, как мне больно? Посмеяться?

Я ещё удивлялась, как так, что эта пастушка наводит в доме графа свои порядки, а ей слова никто не говорит. Для себя же наводит. Все это знали. Кроме Фиссы, пожалуй. И меня.

- Не позволю. — Плевать. Не я одна тут нарушаю этикет. Мерзавец прошёлся по мне своим солдатским сапогом. Хотя бы не быть душкой я могу себе позволить. — Мне нехорошо. Я хотела бы вернуться к себе.