Розы миссис Черингтон - Крейг Райс

— Я открою! — крикнула Эйприл, пробегая через гостиную в холл. — Вероятно, принесли газету!

Но это был очень озабоченный сержант О'Хара. Он тяжело дышал, круглое лицо его раскраснелось.

— Добрый вечер, девочка… Не у вас ли… — сержант запнулся, заметив Билла Смита. — О, ты здесь!

Еще до появления сержанта Эйприл успела полюбоваться идиллической картиной: на голубом диванчике мать, прехорошенькая в своем розовом платье, в большом удобном кресле Билл Смит, сосредоточенный и серьезный. Мысленно Эйприл наделила сержанта сотней разных эпитетов, среди которых не нашлось ни одного лестного.

— Нашли Уоллеса Сэнфорда, — доложил О'Хара, с трудом переводя дыхание. — В кустах, недалеко от въездных ворот его собственной виллы. Лежит, видимо, недолго. Оставил около него Флэйнагана для охраны.

— Убит? — Билл Смит сорвался с места, едва не опрокинув чашку с кофе.

— Вряд ли. Огнестрельная рана. Пожалуй, будет жить. Нужно вызвать «скорую» и доложить в управление.

— У нас есть телефон, — подсказала Мариан, поднимаясь с диванчика.

Эйприл выскочила в кухню, бросив на ходу: «Идем!» — и выбежала на задний двор. Дина и Арчи, разумеется, кинулись за ней. По пути к въездной аллее Сэнфордов Эйприл объяснила ситуацию брату и сестре. Внезапно она остановилась.

— Там несет охрану полицейский. Арчи, сумеешь выманить его оттуда? И побыстрее!

— Будет сделано, — пообещал Арчи, исчезая в кустах.

Пробежав сначала напрямик по газону Сэнфордов, сестры затем медленно и осторожно приблизились к воротам. Около них стоял полицейский, у ног которого недвижимо застыла укрытая одеялом фигура.

Вдруг из-за кустов живой изгороди донесся жуткий душераздирающий вопль. Полицейский вздрогнул и, повернувшись на каблуках, понесся в сторону, откуда доносились звуки. Эйприл и Дина подбежали к лежавшему на земле телу.

Открыв глаза, Уоллес Сэнфорд увидел склонившиеся над ним девичьи лица. Он был очень бледен.

— Вас не убили, сэр, — успокаивала его Эйприл. — Сержант О'Хара говорит, что вы будете жить. Вы только ранены. Не волнуйтесь.

— Все будет хорошо, — шепнула Дина. Уоллес попытался что-то сказать, но безуспешно. Он закрыл, но тут же снова открыл глаза.

— Не надо мучиться, — уговаривала Дина.

— Слушайте, — простонал Уоллес, — слушайте. Я уже знаю… Человек, убивший Флору… — Он устало сомкнул глаза.

— Да? — шепнул Эйприл. — Да?

Веки раненого слегка приоткрылись, образовав узкую, едва различимую щель.

— …тот самый, что внес выкуп… это ее…

Веки снова закрылись, и на этот раз основательно.

— Жив, — подтвердила Дина, наклонившись над раненым. — Только потерял сознание. В кустах зашелестело.

— Возвращается полицейский. Бежим! — скомандовала Эйприл, и они помчались по аллее. У ворот собственного сада наткнулись на выглядывавшего из-за дерева Арчи. Где-то рядом прозвучала трель полицейского свистка. Когда троица добралась до кухонного крыльца, Билл Смит, О'Хара и Мариан выбегали из входных дверей дома.

Дина перевела дыхание.

— Еще немного, и мы попались бы, — заметила она, машинально переставляя тарелки.

— Как вам понравился мой крик? — горделиво осведомился Арчи.

— Превосходный! — похвалила Дина.

— Вы еще не слышали, как я умею ругаться! Слушай, Эйприл…

Но Эйприл не слушала. Она сидела за кухонным столом, подперев кулаками голову. На лице ее отражались удивление и грусть…

— Эйприл! — окликнула Дина.

— Тихо, дети! Не мешайте мне. Я должна подумать.

Глава 26

— Флэйнаган, наверно, услышал крик серой совы, — высказал догадку сержант О'Хара. Мариан улыбнулась ему и лейтенанту.

— Все-таки у вас в руках сейчас Уоллес Сэнфорд, которого вы разыскивали. Может быть, выпьете горячего кофе? За минуту сварю вам свежего.

— Кофе уже готов! — крикнула из кухни Дина. — Уже несу!

Она вошла в гостиную с подносом в руках. За ней Эйприл несла сахарницу, а Арчи кувшинчик со сливками. Все трое жаждали объяснений новому повороту дела. Прическа у матери была в некотором беспорядке, роза в волосах торчала как-то криво, зато щеки ее разрумянились, а глаза блестели. Билл Смит выглядел удивленным и обеспокоенным, зато сержант О'Хара невозмутимо спокойным. Он непринужденно улыбнулся троице, одобрительно оглядел надетые девочками фартуки.

— Помогаете матери, да? Очень хорошо, очень! — С просиявшим лицом он обернулся к Мариан. — Вот так и нужно воспитывать детей. Я это знаю, так как…

— Так как сами, по-видимому, вырастили девятерых, — перебила Мариан, пытаясь поправить волосы и окончательно приводя прическу в негодность.

— Либо ты ясновидящая, либо уже разговаривала когда-то с О'Хара! — рассмеялся Билл Смит, но тут же принял серьезный вид. — Я должен немедленно идти… Проглочу лишь этот кофе.

Только сейчас, осмотревшись, сержант О'Хара заметил свечи на камине, розовое платье хозяйки и свежую прическу лейтенанта.

— Оставь это, Билл, — обратился он к лейтенанту. — Сэнфорд может смело подождать до утра. Ранение у него не тяжелое, и ночной сон ему не повредит. Раз уж мы его схватили, можешь отдохнуть и отпраздновать этот успех.

— Однако… — нахмурился Билл Смит.

— Уоллес Сэнфорд не убивал своей жены, — прервала его Дина. — Ибо кто тогда стрелял бы в него?

— Кто-то же пытался вынудить полицейского оставить раненого без охраны? — заметила Мариан.

— Этот крик был совсем не похож на крик серой совы, потому что я хорошо знаю, как она кричит, — объявил Арчи с понятной гордостью.

— А впрочем, ведь это мы слышали выстрелы, — вмешалась Эйприл. — Я как раз пошла взглянуть на часы, не пора ли ставить картошку.

Билл Смит буркнул себе под нос одно-единственное словечко. К счастью, никто из троицы не разобрал, что он пробормотал.

— Хватит этого на сегодня! — заключила Мариан. — Сержант О'Хара прав, Билл. Вероятно, ты больше узнаешь от Уоллеса Сэнфорда завтра утром, когда бедняга выспится. Выпей сейчас кофе, хорошо? Куда же подевались эти шоколадки? А вы, сержант, не съели бы немного крема? Кажется, еще осталось что-то с обеда…

Арчи принес порцию крема. Эйприл разлила кофе по чашкам. Дина угостила всех шоколадками. В конце концов троица живописно расположилась на диване, посадив в середину Арчи.

Сержант О'Хара не переставая нахваливал крем, который, по его мнению, не уступал лучшим кулинарным достижениям миссис О'Хара.

— Но, — добавил сержант, — хотелось бы, чтобы вы попробовали ее сдобные булочки с изюмом!

Троица не потеряла спокойствия. Мариан и Билл Смит явно старались не смотреть друг другу в глаза, только румянец на щеках Мариан мгновенно потемнел. Сержант поднялся, чтобы попрощаться. Окинув взглядом гостиную, освещенную в полсвета, белые платья и голубые банты девочек, розовое облако, окружавшее их мать, и глубоко вздохнув, сержант обратился к Биллу:

— Жаль мне тебя, дружище! Нет у тебя ни жены, ни детей. А как пусто, должно быть, вечером в гостиничном номере!.. Ну, доброй вам ночи всем!

Дина, Эйприл и Арчи, обрадованные до глубины души неожиданной поддержкой, посылали вслед сержанту свои благословенья.

Билл Смит отодвинул чашку.

— Мариан… — начал он.

— Идем, Эйприл, — заторопилась Дина, — нам нужно еще перемыть всю посуду!

Удаляясь, они слышали голос Билла:

— Марион, я хочу сказать тебе…

Неожиданно зазвонил телефон. Дина и Эйприл бросились к аппарату. Чей-то испуганный голос, звучавший так, словно говоривший был в полусознании, взывал к миссис Кэрстейрс. Мариан взяла трубку.

— Я… Что вы говорите! Мне очень жаль… да, приду немедленно. — И после недолгого молчания: — Лейтенант Смит? Он случайно у нас. Хорошо. Будем через минуту.

Она положила трубку. Ее тут же окружили дети, к которым присоединился лейтенант.

— У мистера Черингтона снова сердечный приступ. Около него лишь она сама. Не знаю почему, но мистер Черингтон хочет говорить с тобой, Билл.

— Ох, нет! — вскричала, побледнев, Эйприл. — Разумеется, это правда, но я ни за что не хотела, чтобы так получилось!

— Эйприл! — шепнула пораженная Дина. Отстранив сестру, Эйприл повернулась к матери:

— Мамуся, ты когда-то писала репортажи о похищении Бетти Ле Мо. Скажи, как ее звали?

— Почему ты спрашиваешь? — удивилась Мариан. — Ее звали Роза… Фамилии не помню.

— Значит, моя догадка верна! — сокрушалась Эйприл. — Выкуп составил пятнадцать тысяч долларов. Именно столько он и растратил… У него, как у офицера, был, конечно, армейский револьвер сорок пятого калибра. Впрочем, глаза у миссис Черингтон не голубые, а черные…

— Деточка! — перебила ее встревоженная мать, потрогав ладонью лоб дочери. — У тебя, наверно, лихорадка. Может быть, горло болит?